Марина Леванова - Ты моя самая

– Тебе тогда очень повезло, – грустно проговорил Талэк, вспоминая то происшествие; наверное, сколько он будет жить, столько будет помнить, как мальчишки притащили в замок его окровавленного сына, и как Берг бился в лихорадке и все думали, что наследник либо сойдёт с ума, заразившись от шатуна, либо умрёт.

Обычно раны на оборотнях заживали очень быстро, но вот если такую рану наносит оборотень-зверь (тот, кто утратил человеческий облик), всегда остаются шрамы. Никто не знал, почему так происходит. Старейшины говорили, что это из-за того, что такой зверь становится чем-то больше, чем обычный оборотень. Благо, таких шатунов было немного, а если точнее, один – Хакон Берлог, и то он старался лишний раз не выходить из своих владений. А самое интересное, ни у кого даже мысли не возникло пойти и оборвать жизнь несчастного. Подумаешь, живёт себе и живёт возле своей скалы!

– Хакон Берлог был выдающейся личностью. – Талэк скрестил на груди руки и старался не смотреть на сына. – Его имя до сих пор славится многими хорошими поступками. Это он предложил старейшинам набирать лучших из лучших по всему миру, что позволило Достарии подружиться со многими государствами. И какое-то время всё было хорошо. С ним – хорошо. Пока однажды в стенах Шагоса не появилась гордая кифийка по имени Алекта, я сейчас уже и не вспомню, какого она там была роду-племени, хотя и поднимал документы тех лет после разговора с Хаконом. Он, как и ты, лишь коснувшись её, сразу понял, что это его истинная пара.

– И что случилось потом? – Берг весь напрягся, интуитивно ожидая, что следующая часть будет не самой приятной в этой истории.

– Она не признала ни его чувств, ни его ухаживаний. – Талэк поднял на сына тяжёлый взгляд. – Лишь посмеялась над ним. Свидетели тех событий говорят, что у той девушки словно не было сердца, и поэтому она не способна была на ответные чувства.

– Отец, что сделал Хакон?

– Он изнасиловал её. И продолжал делать это с ней каждый день. Они жутко дрались. Воительница проклинала своего обидчика и даже несколько раз умудрилась ранить его, и тогда он посадил её на цепь, как дикого зверя, и раз за разом продолжал приходить к ней и терзать её тело. Да. Это было похоже на безумие! Но он просто не мог этого не делать! Всепоглощающая страсть, непреодолимое желание обладать любимой – это может стать как твоим личным проклятием, так и благословенным даром.

– О, боги! – Берг подскочил на ноги и начал нервно расхаживать по кабинету. – Это… – он не мог найти слов. – Это недостойно мужчины! Это поступок животного.

– Так и есть! – Талэк поднялся из-за стола и прошёл к окну, посмотрел вдаль, туда, где высились деревья того самого леса возле Чёрной скалы. – Его истинная пара так и не ответила ему взаимностью. Хакон становился жестоким, а его сознание постепенно угасало, он превращался в зверя, хотя и продолжал выглядеть как человек.

– Он что, убил свою истинную пару? – Берг потрясённо смотрел на отца.

– Нет, эта девушка жива и здорова. Алекта обманула его. Она призналась ему в вечной любви и согласилась прожить с ним до конца дней своих. Он отпустил её. А ночью она его убила.

Берг остановился и ошеломлённо уставился на отца.

– Но как? Он же это? Он…

– В тот момент, когда Хакон умирал в своих покоях истекая кровью, он каким-то чудом смог обратиться в зверя, и только это помогло ему выжить. Говоря, что она его убила, я не шутил. Эта девушка каким-то непостижимым образом смогла уничтожить в Хаконе сущность человека. После этого случая он больше никогда не превращался, а может, и не хотел. Когда я с ним встретился, он разговаривал со мной будучи в обличье медведя. Невнятно, с трудом, но всё же говорил. Он рассказал мне свою историю, передал документы на право владения Берлогом и Шагосом и ушёл.

– Отец. – На Берге лица не было. – А вдруг и я тоже сойду с ума? Прошу тебя, не допусти, чтобы я творил все эти ужасные вещи.

– Ты не сойдёшь, – уверенно произнёс Талэк, подходя к сыну и крепко сжимая его плечи. – Ты сильный. Ты справишься!

– Но что мне делать? Как быть? Как заставить полюбить себя девушку, которая в принципе ненавидит мужчин?

– Никак! Заставить ты её не сможешь, а вот показать, какой ты можешь быть милый, нежный, обходительный… – Талэк замолчал, с сомнением покачал головой. – Нет. Тут придётся действовать иначе. Для них честь и сила превыше всего, а это значит, ты должен показать ей, какой ты сильный, ловкий, умный. Сын мой, ты должен обхитрить её. Заставить делать то, что нужно тебе, но так, чтобы она этого не заметила.

– Я что-то совсем запутался. – У Берга голова шла кругом, он опустился в кресло и обречённо уставился на свою руку, которой ударил девушку; кожу на ней продолжало жечь. – Что именно я должен делать?

– Прежде всего найти с ней общий язык. Ни в коем случае не показывать, что ты зависим от неё, то есть, находясь рядом, ты должен всегда быть холодным и немного отстранённым. Ну и самое главное… Соблазни её.

Берг начал подниматься из кресла, но услышав последние слова отца, рухнул обратно.

– Но как? – тихо спросил он. – Как такую можно соблазнить? Дракой? Боем? Ещё одним ударом, но уже под другой глаз?

– Очень смешно, – Талэк произнёс это так, что Берг понял: отцу не до смеха.

– Тогда что? Что можно сделать? – в голосе Берга послышалось отчаяние.

– Заставь откликнуться её тело.

– Пожалуй, лучше мне сразу в лес сбежать. – Берг не верил в то, что у него получится осуществить задуманное.

– Так поступают только трусы, – разозлился Талэк.

Берг встретился взглядом с отцом, но не стал ничего говорить.

– Ладно, возвращайся к своим делам, – Талэк прошёл к двери и взялся за ручку. – А я пойду к старейшинам. Пусть они впишут имя кифийки в список учащихся Шагоса. Как там её имя?

– Мирра из рода Тиадары, прибыла с Меотии, – монотонно проговорил Берг, хлопнул себя по лбу и тихо добавил: – Злобная воительница и моя истинная пара, р-р-р…

Мирра медленно приходила в сознание. Её мучил кошмар, она раз за разом видела одно и то же лицо. Это был мужчина. Он смотрел на неё осуждающе и сердито, а потом набросился и ударил по щеке. А дальше – темнота.

– Убью, гад, – заорала Мирра, подскакивая на кровати. – Выходи, подлый трус! – выставила кулаки перед собой и повела злым взглядом вокруг, ища своего обидчика.

Целители, как тараканы, врассыпную бросились от её кровати кто куда и в страхе взирали на неё из своих убежищ.

– Так вот, значит, как у вас отчисляют неугодных: нападаете со спины и выводите из боя таким бесчестным способом. Это подло и недостойно! – В голосе Мирры прозвучало неподдельное возмущение. – Но вы не на ту нарвались! Я вызову его на поединок. Пусть берёт оружие и бьётся, как воин, а не как трус. Где он? – прорычала она, спрыгивая на пол. – И где мои клинки?