Вениамин Шер - Гордость, ярость и демон

Проделав половину пути до завала, на переходе к третьей комнате, я заметил длинный металлический фрагмент стены, что выбивался из проема. Положив Жеку рядом с нами, схватился за этот кусок.

– Крондо, что ты…

– Помолчи, хозяюшка, – натянуто улыбнулся я и, помогая себе телекинезом аккуратно, вырвал его.

Повертев в руке железяку метровой длинны, я вздохнул и применил просто титанические усилия в телекинезе, при этом закрыв глаза. Я слышал, как тугоплавкий металл слегка скрежещет, изгибаясь в правильные формы, приобретая эргономичную рукоять и остроту основания. Через пару минут было всё закончено и, открыв глаза, я посмотрел на зависшее в воздухе творение «рукожопого» кузнеца.

Угловатая полоса металла была мною максимально заточена, по принципу расплющивания на режущей кромке. Этот клинок, в принципе, эмитировал катану, по параметрам рукояти и длинны, но был прямым и чуточку шире. Обмотать рукоять ещё какой светящейся веревкой, и будет вполне себе постапокалиптичный клинок, сделанный на современный лад. Пускай он и увесистый, как длинный кукри, но с духовной силой Маруси это не проблема. Лучше будет пробивная мощь, в противовес отсутствия хоть какого баланса.

Схватив своё творение, я со свистом махнул им один раз и, развернувшись, протянул его рукоятью к своей проблемной хозяйке, которая с круглыми глазами наблюдала за моими манипуляциями.

– Фехтовать у тебя получается лучше, чем стрелять. Напитаешь силой и будешь рубить не хуже катаны, – усмехнулся я, так и держа руку вытянутой.

Маруся схватилась за рукоять и завороженно осмотрела тяжелый клинок, взмахнула им, как до этого сделал я, а затем со свистящим воздухом сделала три профессиональных выпада. Закончив, она улыбнулась и сказала:

– Как вы мужчины говорите: «за неимением королевны»? С моей скоростью мне как раз не хватает чего-то рубящего, что я смогу напитать духовной силой.

– Вот и отлично, что ты это понимаешь. Потому как, скорее всего, на тебя сегодня ляжет много грехов, – осклабился я, опять поднял Жеку на невидимых руках и двинулся в проём, из которого достал заготовку для оружия девушки.

Когда мы предстали перед завалом, откуда собираемся подниматься наверх, прошло около десяти минут. Много, конечно. Но я не думаю, что за это время они не отгадали все наши планы.

Я положил Жеку опять на пол, Руся тут же приподняла его голову и пыталась привести в чувство. А я начал неистово кромсать потолок, но так, чтобы он на нас не обвалился, потому как был полностью бетонным. Хоть он и из податливого материала, но толщина монолитного материала была более метра. Собственно, поэтому нас и не пытались расстрелять сверху. Ведь их бурильные работы мы бы услышали задолго до того, как они появились над нами. А вот кромсать это все телекинезом – милое дело. Кроме падающих на пол кусков, ничего не слышно.

Сама комната была высотой около трёх метров, плюс круглый проём известной длинны – Руся вполне сможет запрыгнуть наверх своими силами. Но что самое главное: сверху я смогу очень быстро вытащить Жеку, после того, как мы разберемся со всеми, там.

На моё бесшумное бурение потолка ушло пять минут. И как только на потолке появился первый лучик света, я рявкнул Марусе:

– Пару секунд! Готовься!

Она крайне быстро положила голову Евгения на пол и, схватив меч, вскочила с колен. Еще несколько секунд, и метровый мини-туннель был готов. Хватаясь телекинезом за края проема, я вылетел из него, как пробка из бутылки, ещё не осознавая того, что нахожусь в громадном зале со всякой техникой и столами. В меня полетели энергетические снаряды и довольно редко те самые злосчастные импульсы, что при единственном попадании отправят меня в астрал.

Уподобляясь главному герою из фильма «Матрица», только в воздухе, сквозь воздушный кисель я пробирался к большему скоплению окруживших нас вооружённых людей в чёрной броне. Краем глаза заметил, что Руся уже вылетела из проёма, и вовсю уклонялась от пуль. На её голове красовался закрытый шлем из нанометалла, который автоматически спрятал её светлые волосы. В правой руке она держала клинок, а в левой пистолет, которым умудрялась отстреливаться.

Всё это я наблюдал доли секунд, пока не приблизился к первым своим жертвам. Резать кого-то телекинезом я просто физически не смогу, так как броня противника выдержит любой режущий удар. Но вот давить ублюдкам головы, как апельсины, я могу без проблем.

Первыми моими жертвами стали четверо с конусными ружьями – полный приоритет на них. А из-за того, что я одновременно в труху раздавил им головы, в меня произошло десять попаданий из обычных автоматов. Врагов в этом громадном зале было много, около пятидесяти человек. Распаляя в себе демоническую ярость, я перестал чувствовать воздух как кисель, поэтому от каждой пули уклонялся совершенно спокойно и играючи.

Каждый из противников пытался разорвать со мной расстояние, чтобы я не достал до него телекинезом. Но с моей скоростью это было бесполезно. Мне было достаточно просто схватить противника за любую часть тела и смять её в труху. Пятнадцать секунд боя, а я уже оставил после себя два десятка изувеченных трупов. Смятые тактические шлемы, сплюснутая нагрудная броня, вбитые в пол тела, как будто на них упала многотонная наковальня, – всё это сопровождалось литрами крови. Каждый чавкающий звук был приятной мелодией моим ушам.

Ещё живые подонки – что продолжали безуспешно стрелять в меня – исторгали из себя холодящий ужас от моих действий, а я исторгал смерть и демонический хохот. Они были в закрытых шлемах, но мне не нужно видеть их лица, чтобы чувствовать страх.

Те, кто был с этими пушками Верзона, – как выразился старикашка – умерли в первые десять секунд. От их импульсов было гораздо сложнее увернуться из-за метровой окружности такого снаряда. К тому же, я не имел права на ошибку, а потому приоритетно уклонялся от этих импульсов, совершенно игнорируя попадание обычных автоматных энергетических пуль. Всего я уничтожил двенадцать человек с этими пушками. А остальных, не представляющих для меня опасности, просто всяко-разно расчленял, вырывая их конечности там, где попадется.

Стоя посреди окровавленного зала, я больше не обнаружил со своей стороны противников. И обернувшись на шум боя, туда, где была моя хозяйка, стал наблюдать, как Маруся двумя молниеносными ударами по диагонали рубит последнего солдата на четыре куска! Эпично, сатанист вас дери! А ведь она порубила людей больше меня.

– Вот теперь ты настоящая грешница, – усмехнулся я, подходя ближе.

У девушки открылся район глаз на шлеме.

– Я защищалась! Замаливать грехи буду потом! Женю доставай! – резко возмутилась она, указывая на проём недалеко от нас.