Елена Княжина - К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена

По затылку пробежала дрожь, волоски зашевелились от какого-то странного, глупого предвкушения. Похоже, моя душенька узнала владельца и дала телу сигнал беспричинно обрадоваться. Иначе я не могу это объяснить.

– Ой, Даррел! – томно выдохнула Лил и тут же поправилась: – То есть мистер… профессор… Дрейк! Вы абсолютно правы, в чистоте есть что-то магическое… Я тоже ужасно люблю порядок.

Я фыркнула: Лилька действительно «любит» порядок до ужаса. В том смысле, что в ее съемной квартире творится форменный кошмар. Начиная с горы нестиранного белья в ванной и заканчивая окурками, киснущими в стакане с водой, на балконе.

Дрейк одними губами прошептал «Не позже шести, Олеся» и так пронзительно посмотрел, что я поспешно кивнула – чуть голова не оторвалась. На затылке сконцентрировались мурашки. От страха, конечно. От чего же еще?

Сердце екнуло – мне показалось, изумрудные глаза снова обросли тонкой золотой паутинкой. Ровно как тогда, когда он демонстрировал, что у моей душеньки новый хозяин. Намек? Или это выходит у черта непроизвольно?

Взгляд Даррела метнулся за мою спину. Концентрация золотых искр в нем усилилась, но тут же схлынула, наделив радужки знакомой умиротворяющей зеленцой.

Я невольно обернулась. Нас нагонял Алексей Николаевич, размахивая в воздухе увесистой черной папкой.

– Раз уж гора не идет к Магомету… Изучи на досуге, Ласкина. Тут правки. Не затягивай, – скупо проинструктировал Рогозин и сунул папку мне в ладони. Метнул короткий взгляд на «вашингтонского профессора» и перешел на английский: – Даррел, будь так любезен, задержись ненадолго. Надо согласовать часы лекций для четвертого.

Черт чуть дернул скулами, будто меньше всего сейчас хотел куда-то идти и что-то согласовывать, и предпочел бы и дальше запугивать меня своими магическими искрами… Но покорно склонил голову набок и удостоил Рогозина еле заметным кивком.

Профессора направились к административному корпусу, а мы двинулись дальше по дорожке. Это Лилькино «Даррел!», сопровождавшееся закушенной нижней губой и призывным взглядом голубых глаз, опушенных наращенными ресницами, до сих пор икотой отдавалось в груди. Она даже не представляла, кому строит глазки!

Конечно, я в этой ситуации волновалась за подругу. Не хватало еще Лиле вляпаться так же, как мне. Интересно, что бы он мог ей поручить? Представила себе Лильку, гарцующую с пипидастром – надо будет в поисковике поточнее глянуть, что за диво-дивное, – и настроение немного поднялось.

Уж конечно, она не стала бы закладывать ему душу. Лиля девушка прагматичная и целеустремленная. Знает, чего хочет. У нее ухоженная (местами даже слишком) внешность, популярный парень (по совместительству мой бывший), хорошо зарабатывающие родители. Она вполне счастлива. Только вот постоянно чем-то недовольна. В этом они с Дрейком похожи.

Вдалеке показалась серая коробка моего общежития. Я попрощалась с Лилей и принялась решать в уме математическую задачку.

С одной стороны, мне нужно было забрать вещи и повидать сестру. Поскольку общежитие находилось неподалеку от административного комплекса университета, в каких-то пятнадцати минутах ходьбы, логичнее было сразу направиться сюда. Но пожилая кореянка из химчистки сказала, что потрепанный слим-фит, окропленный кровью Джада, будет готов к понедельнику. А тащиться в химчистку со всеми своими пожитками очень не хотелось.

Я до сих пор не могла себе ответить, почему сдала рубашку не в первую и не во вторую, а именно в третью. Что тому виной – забывчивость, суматоха… или чутье? Сейчас, после звонка матери и ее дурного предчувствия, мне почему-то хотелось снова увидеть хозяйку химчистки.

Почему помощница Дрейка ездила в разные? Может, что-то искала? Или кого-то? Не ту ли самую кореянку, стоявшую за прилавком и развесившую по обшарпанным стенам фото своих детей и внуков?

Но у Дрейка в шкафу и так годовой запас белых рубашек, а мне очень нужны зубная щетка, кроссовки и длинная футболка для сна. Поэтому я решительно направила ноги по скользкой дорожке к общежитию, решив, что черт без своего слим-фита как-нибудь проживет лишний денек.

Сегодня меня ждала очередная ночевка у адского чудища. Интересно, черт выделит мне полочку в шкафу? И как он посмотрит на то, что я суну свою зубную щетку в его стаканчик? Похоже, его персональный упорядоченный мирок, построенный на своде непоколебимых правил, ждет крошечное землетрясение.

Валя валялась на моей кровати, утопая в океане разноцветных тканей, и болтала по телефону на английском. Завидев меня, махнула рукой в жесте «Я сейчас», улыбнулась и… продолжила беседу. Ваня калякал в раскраске и жевал, судя по скомканным оберткам, четвертую конфету. Ох уж эти фантики… Тут я с Лилей полностью согласна: они способны отравить жизнь.

Я достала из шкафа спортивную сумку и принялась заталкивать в нее пожитки. Ворох белья, косметику, парочку растянутых футболок для сна, сменную обувь, пару юбок и блузок, уютный свитер, джинсы… Когда края уже едва сходились, сунула в гущу тряпок чашку с отколотой ручкой. Да, неидеальная и надтреснутая, она внесет дисгармонию в стерильную чертову кухню. Но Дрейк ведь дал официальное разрешение?

Молния с резким «вжиком» застегнулась, и я позволила себе распрямится. Валька смотрела на меня во все глаза, наматывая спиральку волос на палец.

– Этот твой мужик просто класс! – бойко выдала она после секундной заминки. – Так Джада отметелил! И сам такой из себя… Ух… Не будь я уже замужем…

– Он не мой… Валь, он…

«Черт. Просто черт. Парень из пекла».

– Да брось, я же видела, – менторским тоном заявила сестра и пригрозила мне пальчиком. – И как он вступился за тебя, и как кровь с бровки вытирал… Понятно же, что твой. Иначе бы на моего верзилу не полез. Не смертник!

То, что он кровь вытирал с моего лица, она, выходит, заметила. А то, что я о косяк приложилась и еле увернулась от кулака ее пока еще супруга, – нет? Эх, Валька вся в этом. Святая простота. Не замечает и половины того, что происходит вокруг.

Я снова напомнила себе, как она дрожала под столом, прижимая сына. Наверное, я эгоистка, раз расстраиваюсь, что она на бросилась прикладывать лед к моей голове, пока мы обе дожидались Дрейка.

– Ты даже не волновалась за меня? – а я-то, дура, думала, она тут места себе не находит.

– А был повод? – сестра слегка напряглась. – Лесенок, ну я девочка большая. Ты с ним явно была знакома. Поехала, понятно, что к нему домой… Он заступился, заслужил благодарность. Все ясно, как божий день. Ну и чего я буду звонить, выспрашивать, смущать тебя подозрениями или бесить нотациями? Я не мать. Сама расскажешь, как созреешь.