Алиса Жданова - Адептка Эмили

Генри все не было, и я уже начала волноваться, как он зашел в двери и, быстро взяв себе еду, присоединился к нам. Вид у него был мрачный. Сев за стол, он тут же указал на свои губы, а потом сложил руки крест-накрест. Я непонимающе моргнула – что это за пантомима?

– Профессор Мопкинс лишил их голоса за болтовню, весь курс, – тут же доложил Томас, который, похоже, был в курсе всех местных сплетен. Генри согласно кивнул. А, теперь понятно, почему в столовой тише, чем было утром – потому что старшекурсники молчат.

– Кармайкл, – вдруг раздалось за моей спиной, и на стул напротив полетела чья-то сумка. – У вас последнее свободное место, сяду с вами.

Генри равнодушно кивнул голосу позади меня – похоже, они были шапочно знакомы. А вот я, похолодев, все надеялась, что ошиблась – но нет. Говорящий обошел нас и оказался моим высокомерным соседом по парте, Эйденом Хэйвудом.

Небрежно разместив свой поднос, он сел, и атмосфера за столом тут же стала менее свободной и расслабленной.

«Вот… не мог приехать пораньше и найти себе другой стол?» – подумала я, берясь за свой бутерброд.

– Вилар, так из какой ты страны? – меж тем, лениво поинтересовался Хэйвуд. – Не то, чтобы мне было интересно. Это я так, для поддержания разговора.

Генри тут же вскинул на него мрачный взгляд, а я, независимо дернув плечом, отозвалась:

– Из далеко. Далеко-далеко.

– Ты что, не знаешь, откуда приехал? – бровь брюнета взлетела вверх, и я бросила панический взгляд на Генри. Он же так и не сказал мне, что у меня за паспорт!

– Я знаю, просто ваш язык такой сложный, я забывать все слова, – произнесла я, намеренно коверкая речь. Тут Генри, схватив вилку, принялся чертить что-то на столе, и, сообразив, я скосила глаза на столешницу. Сначала он ткнул вилкой в одну точку, и я начала:

– Я приехал из одного места. Оно очень далеко…

– Это мы уже слышали, – с издевкой отозвался Хэйвуд, и я на миг сверкнула на него глазами. Генри меж тем начал изображать волнистые линии, и, сообразив, я затараторила:

– Это место находится среди бушующих вод, то есть, волн. Они бушуют, бушуют, бушуют, – слишком много они бушуют, подумала я и продолжила: – и набегают на крошечный клочок суши, затерянный в океане, потому что… это остров! – вдруг сообразив, победно выкрикнула я и даже привстала. – Я приехал с острова!

Генри устало кивнул, и я села, довольно глядя на Хэйвуда.

– А название у этого острова есть? – вкрадчиво спросил тот, и я снова скосила взгляд на Генри. Друг, закатив глаза от настырности моего однокурсника, снова взял в руки вилку – но вместо того, чтобы чертить на столе, указал на жареную рыбу на своей тарелке.

– Эээ… остров Рыб, – сказала я, но Генри едва заметно качнул головой. – То есть не рыб, просто название похоже, а… – вилка все также указывала на рыбу, скорбно вытаращившую глаза, и я рискнула предположить, – остров Трески! То есть не трески, ваш язык такой сложный… остров Селедки … остров Кильки… неужели Палтуса? – выкрикнула я, вконец раздраконенная этими рыбными названиями. Тут, наконец, действие заклинания закончилось, и Генри, облегченно выдохнув, ответил за меня:

– Остров Сардиния. Он из Сардинского королевства, – и вонзил вилку в рыбу.

Я, выдохнув одновременно с ним, принялась за свой обед. И, только бросив взгляд на Эйдена Хэйвуда, поняла, что он смотрит на меня прищуренным взглядом, так и не притронувшись к своей еде, а его взгляд исполнен подозрения.

После обеда у меня еще осталось время до начала следующего занятия, и я решила зайти в комнату. Шагая по длинным коридорам, я вновь и вновь прокручивала в голове недавний разговор за столом. Похоже, Хэйвуд решил, что я – совершенная дурочка. То есть, дурачок. Который даже не знает, откуда он приехал. Я сокрушенно вздохнула – как-то я не привыкла к такому, в пансионе у меня всегда были отличные оценки, и чувствовать себя глупо мне не нравилось. Однако, оказалось, Эйден Хэйвуд не подумал, что мне недостает мозгов – он подумал кое-что другое.

– Вилар, – раздалось неожиданно близко, и рука, вдруг схватившая мое плечо, прижала меня к стене коридора. Вздрогнув, я недоумевающе подняла глаза на стоящего передо мной Хэйвуда. – Какой-то ты подозрительный, Вилар, – задумчиво сказал он, окидывая меня долгим взглядом. У меня вдруг пересохло в горле: он понял, что я девушка! Однако парень, не ослабляя хватки, продолжил: – Не шпион ли ты? Хотя разве такого идиота возьмут в шпионы…

– Я? Конечно, нет! – возмутилась я. – Я просто приехал учиться!

Шпионаж – это же совершенно недостойное занятие, которым воспитанная молодая леди не должна заниматься. Конечно, в учебниках по этикету про шпионов ничего не писали, но мне подумалось, что мадам Фоббс со мной согласилась бы. И поэтому нечего меня в таком подозревать!

– Назови мне столицу Сардинского королевства? – вкрадчиво поинтересовался Хэйвуд.

Он все еще стоял так близко, что, если бы не темень коридора, я разглядела бы каждую ресничку, и это меня жутко нервировало. До меня доносился легкий морозный запах, а воздух вокруг Хэйвуда еле заметно искрился от окутывающей парня ледяной магии. Да он сильный маг…

– Сардино… полис, – с заминкой отозвалась я. Хэйвуд нахмурился, но, вероятно, он и сам не знал названия, потому что он продолжил допрос:

– А скажи что-нибудь по-сардински?

– Бла блю бли бла бла плю, – дрожащим голосом отозвалась я, но вдруг сообразила, что не обязана ничего ему говорить, и дернулась: – Отпусти меня!

– Что это значит? – спросил он, снова вжимая меня в стену.

– Как поживаете? – недовольно отозвалась я.

– А теперь повтори еще раз, – приказал Хэйвуд почти с нежностью, и я поняла, что тут уж точно попалась. Поскольку не запомнила, что сейчас сказала. Сколько там было «бла» и «блю»?

– Да хватит меня допрашивать! – возмутилась я, и, собрав все силы, оттолкнула его. – Мне некогда учить тебя языкам, – договаривая, я спешно свернула из коридора в какой-то холл. Нужно побыстрее сбежать отсюда.

Однако Хэйвуд догнал меня в два шага и цепко схватил за локоть. Открыв рот, он уже собрался сказать что-то еще, но его слова перекрыл вопль, напоминающий рев раненого носорога:

– Наших бьют! Эмиль! Держись, я иду!

Вздрогнув, я обернулась – и увидела в конце коридора силуэт бегущего к нам Томаса, на ходу творящего какое-то заклинание. «Ему же нельзя колдовать», – щелкнуло у меня в голове.

Хэйвуд чертыхнулся, а затем вдруг отпустил меня и резко поднял руки вверх – туда, откуда на нас уже летела сплошная стена бушующего огня. Из его ладоней вырвались сияющие серебряные искры, которые в метре от наших голов превратились в ледяную глыбу. Огненный поток, падающий вниз, наткнулся на эту преграду, и послышалось шипение тающего льда. Томас невнятно стенал вдали, не в силах развеять собственное заклинание, а я оцепенела от ужаса. В голове вдруг промелькнула мысль, что мы умрем.