Диана Хант - Лишняя невеста

И если это не аргумент – с мужественным волевым лицом, идеальными чертами лица и квадратным подбородком… с сильными руками и умным телом, и… боже, что же я наделала, да меня даже спасение жизни не оправдывает! – то я и не знаю, что тогда аргумент!

Мужчина заворочался во сне. Я вытянулась струной и даже перестала дышать. Но он не проснулся. На чётко очерченных губах появилась мечтательная полуулыбка. Хорош, как же хорош!

Никогда его не забуду, но сейчас не до него, честно!

Меня же там, в моём настоящем мире, убить хотят!

Где тут мои шмотки?! Не бежать же голой… Тьмы, наверное, можно не стесняться, но мало ли снова кого встречу. Да не дай бог!!

Надеюсь, тьма вновь выстроит для меня туманную тропинку через пропасть. Должна же, правда? Учитывая, что она меня звала… Значит, ждёт. С нетерпением. Жаль, нельзя откликнуться, йерхв, то есть, йэр, проснётся!

Обернувшись к пропасти, я так и застыла с открытым ртом.

Пропасти не было. Совсем.

Вместо неё… божечки, я такой субстанции и не видела никогда!

Вначале я приняла её за воду. Только вот не бывает такой воды… радужной какой-то, в сполохах. Подвижной и светящейся. Приглядевшись, поняла, что больше всего субстанция, чем бы она ни была, напоминает плотно-плотно сжатый туман.

Это… Это что такое? Верните мне пропасть и дорожку из чёрного тумана!

– Да быстрее же, вот наказание! – снова раздалось знакомое с того берега.

На этот раз я разглядела тьму. Она нетерпеливо подпрыгивала на противоположном берегу и отчаянно жестикулировала сразу несколькими туманными конечностями. В таком виде, издалека, тьма напоминала сердитого паучка с красными глазами.

– Прямо… – я поспешно закрыла рот ладонью, взволнованно оглядываясь на Древо душ. – Сюда? – спросила уже шёпотом, чуть ли не одними губами, и с сомнением снова вгляделась в это… чем бы оно ни было.

– Хватит придуриваться! – донеслось сердитое с другого берега. – У тебя сила й’эвили пробудилась! Дуй сюда, говорят тебе!

Я задумалась: а вдруг, если умру здесь, снова перенесусь в свой мир? С этой оптимистичной мыслью я и шагнула в пропасть. В следующий миг бултыхнулась в радужный туман, ушла в светящиеся сполохи с головой, забарахталась, как если б и вправду угодила в воду. Но ниже не ушла, осталась каким-то чудом на плаву!

Тьма больше ничего не говорила, наблюдая за мной с того берега. Лишь её красные глазюки расширялись по мере моего приближения.

Бултыхаясь и барахтаясь, изображая не то брас бешеной белки, не то попытки пьяной утки взлететь, под любопытствующим, с ощутимой ноткой осуждения взглядом тьмы, я каким-то невероятным образом всё же «доплыла» до другого берега.

– Сколько живу, такое чудо вижу впервые… – вот что мне досталось вместо заслуженной похвалы моим плавательным способностям, а также смелости и находчивости.

После того, как выбралась на берег, выяснилось, что башмаки соскочили с ног во время «заплыва».

Ну да ладно, они мне теперь без надобности.

Как же я ошибалась!

– Бежим! – гаркнула тьма прямо на ухо, стоило мне стряхнуть последний радужный обрывок с плаща. – Йерхв очнулся!!!

И усвистела вперёд.

Подобрав платье, я ринулась за тьмой.

Потому что может, йерхв (или йэр, тут уже, как я поняла, непринципиально) и нормальный, и объясниться с ним по-человечески можно было бы, только вот на объяснения времени нет, совершенно.

У меня теперь буквально каждая минута на счету.

Я бежала, не разбирая дороги. Падала и снова поднималась, сбивала ноги о камни… Один раз бултыхнулась в глубокую, мне по пояс лужу с какой-то едкой, отдающей бензином, грязью. Бултыхалась в ней, не в силах выбраться на берег и перебирала все матерные слова, что знаю. Когда привычные американизмы закончились, принялась за родные, русские. Полегчало. Но из ямы не вытянуло. Наконец, тьма не выдержала – она, может, ждала, что я вскоре замолчу, ан нет, особое искусство владения «великим и могучим» не пропьёшь, хотя попытки были, – и за шкирку вытянула меня из ямы.

Я снова понеслась вперёд, не разбирая дороги, радуясь юному неутомимому телу и открывшемуся таланту видеть в темноте, благодаря которому я без труда различала чёрное облачко, клубящееся между деревьев.

Когда мне стало казаться, что бег этот никогда не кончится, мы оказались на краю реки, на этот раз настоящей, куда пришлось сигануть вслед за тьмой. Меня тут же подхватило течением и понесло вперёд. Тьма летела над водой, скользя по поверхности и всё повторяла, что «вот уже почти»…

Что именно «почти» я даже не спрашивала, опасаясь захлебнуться. Но когда впереди послышался грохот, который с каждой секундой приближался, я поняла, что, кажется, мне пришел абсолютный и окончательный «локальный катаклизм в песцовой шубке». Потому что такой грохот я уже слышала. В Аризоне. Так грохотал водопад под названием Гранд. Правда, справедливости ради стоит заметить, что Гранд грохотал не в пример тише. В то время как к этому мы ещё и не подплыли!

Выкрикнув и частично пробулькав тьме всё, что я думаю о её гениальном плане и ей самой, я принялась грести к берегу. Но не тут-то было! Течение и тьма, настырно лезущая в глаза и ругающаяся на чём свет стоит, не самые лучшие помощники в тщетной попытке выжить…

Когда грохот достиг такой стадии, что буквально превратился в тишину, оглушив напрочь и избавив от набившего оскомину на зубах визга тьмы, призывавшей меня, дуру, «образумиться и перестать сходить с ума», началось падение.

Длительное! Почти бесконечное!

Поначалу я всё ждала, когда у меня, то есть у тела незнакомой Анки остановится сердце. Сперва с ужасом, а потом с нетерпением. И лишь когда с размаху бултыхнулась в воду, больно приложившись пятками и пятой точкой, вновь подивилась недюжинному, непривычному здоровью. Хотя, возможно, дело в этой самой «йэ»-силе.

– Вставай быстрее, доходяга, мы ещё не на месте! – провизжала, прыгая вокруг тьма, когда я, кашляя и отплёвываясь, выползла на каменистый берег.

– Ты издеваешься?! – наполовину прорычала-наполовину просипела я, но ослушаться не посмела и снова понеслась, точнее, уже поковыляла вслед за мучительницей.

Вновь начались колючки, впивающиеся в пятки, падения в лужи и ямы с жидкой грязью. А также стойкой ощущение, что сердце вот-вот выскочит горлом.

Лишь когда мы оказались в каменной пещере, освещаемой лиловыми кристаллами у подножия стен (у одного из таких я споткнулась и вытянулась во весь рост, так, что вполне смогла оценить красоту светящегося кристалла в полном объёме), тьма довольным голосом сообщила, что она молодец, увела-таки меня прямо из-под носа у погони.

И вот на этом жизнерадостном утверждении мне бы взять и умереть спокойно, или хотя бы вырубиться минут так на шестьсот… но вырубаться рано, а умирать слишком рискованно.