Василиса Прекрасная - Шарлотта

– Да, – ответил мужчина, который явно не собирался спать, а о чём-то задумался. И если судить по мечтательной улыбке, думы эти были весьма приятными.

– А я память потеряла, – напомнила мужу.

– Дааа, – протянул Кел, пытаясь понять, куда я клоню.

– И вот ты уедешь, а я останусь тут, совершенно одна.

– И? – он с интересом посмотрел на меня.

– Ну вот, к примеру, этот Филипп: он кто?

– С чего это ты интересуешься моим личным слугой? – его глаза сузились и, кажется, ревниво зажглись, что было невероятно приятно.

– А то, что он сказал, что лучше никому не знать о моей потере памяти. А кроме тебя и него я никого даже в лицо не узнаю. Не сидеть же мне в этой комнате всё время до твоего возвращения.

– Я был бы не против, – вздохнул он.

– А так все решат, что ты меня убил и… съел! – ехидно проговорила.

– Почему это сразу съел? – возмутился мужчина. – Я не людоед, между прочим.

– Ну, вон ты какой огромный. Может и съел, – со смешком провела пальцами по его груди. – Оставь мне хотя бы Филиппа, а?

– Нет, – скривился мужчина, подозрительно посматривая на моё ехидное лицо.

– Ну, не ревнуй, мишка, – показала ему язык.

– Как ты меня назвала? – открылся его рот в удивлении.

– Мишка, – пожала плечами. – Это…

– Я знаю, кто такой мишка, – усмехнулся мужчина. – Просто неожиданно.

– Тебе идёт, – улыбнулась в ответ. – Большой, добродушный медведь.

– Надеюсь, мои враги тебя никогда не услышат, – с притворным возмущением покачал он головой.

– И всё-таки, Келвин, – вернулась к наболевшему вопросу. – Повторяю, что ты уедешь и заберёшь с собой Фила, а я тут одна. Как думаешь, через сколько минут все поймут, что их правительница ничего не помнит?

– Хорошо, – вздохнул муж, признавая мои доводы. – Что ты предлагаешь?

– Ну, я так понимаю, что с собой ты меня не возьмёшь? – на всякий случай уточнила, хотя на поле боя и не стремилась. Кел был прав: не женское это дело.

– Конечно, нет, – яростно замотал головой.

– В таком случае, хотя бы проведи мне экскурсию сейчас. А то кроме этой комнаты ничего и не видела.

– Но в брачную ночь, после того как супруги ушли в опочивальню, они не должны выходить из комнаты. Жена так точно, – пояснил мне, как маленькому ребёнку.

– Да? Ну, тогда я оденусь мальчиком. И пойду инкогнито, – обрадовалась пришедшей в голову прекрасной идее.

– Мальчиком? – фыркнул он. – Не думаю, что ты понимаешь, о чём идёт речь.

– Всё я понимаю, дорогой муж, – проворчала, вставая с кровати, поднимая ту самую многострадальную простыню и укутываясь в неё как в тогу. – Фил наверняка же тут поблизости? Пусть принесёт мне свои штаны и рубаху. А то в твоих я попросту утону.

Мужчина прищурился, явно не собираясь двигаться с места, несмотря ни на какие уговоры. Поняв это, присела рядом.

– Ну, Кел, ну, пожалуйста! – заглянула ему в глаза.

– Нет! – усмехнулся муженёк.

– Вот скажи, – обдумывая тактику, – а жене полагается подарок на свадьбу от мужа?

– Да, – насторожился он. – Драгоценности.

– Если вместо них ты подаришь мне экскурсию? – умоляюще сложила руки.

Келвин вздохнул и всё же начал подниматься. Затем прямо голым подошёл к двери и, открыв, закричал:

– Филипп!

По-видимому, робкий действительно появился, но муж в комнату его не впустил, а о чём-то тихо с ним быстро переговорил. Потом вернулся и начал одеваться, скрывая тканью своё шикарное тело, от чего даже почувствовала лёгкое разочарование.

– У меня тут есть ещё вещи? – спросила, покосившись на разорванное платье. Интересно, оно было свадебным?

– Там, – указал Кел на сундук в углу.

Присев рядом с ним, придерживая своё одеяние, откинула крышку и принялась осматривать своё богатство. Честно говоря, надеялась, что осмотр своих вещей всколыхнёт память, но этого не произошло. Поэтому в недоумении рассматривала обнаруженное там, будто бы и не моё. Шёлковые сорочки, кружевные панталончики, нарядные и не очень платья. Гребни, зеркальце, украшения. Всё красивое и искусно выполненное, но никакого отклика внутри не случилось.

С разочарованием достала новое нижнее бельё, гребень и зеркальце, захлопывая ящик.

Натянув панталоны, присела и начала расчёсывать волосы. В комнату постучались, и уже полностью одетый муж высунулся наружу, чтобы забрать у Филиппа штаны и рубаху. Как раз собрала волосы в хвост.

Придирчиво оглядела принесённые вещи под пристальным взглядом мужчины и пожала плечами. Выбирать всё равно не из чего. И скинув простыню, протянула её Келу.

– Разорви её на полосы, пожалуйста, – а сама натянула штаны, подворачивая их снизу. Они были свободными, но сидели вполне прилично, хотя и были длинноватыми.

Медведь как раз закончил и, взяв одну из полосок, начала туго бинтовать грудь в попытках скрыть третий размер, который так уютно утопал в руке мужа. Закончив, натянула рубашку.

– Есть что на голову? – спросила Келвина, пытаясь рассмотреть полученный результат в зеркальце.

Тот в ответ насмешливо усмехнулся и указал на соседний с моим сундук. Вздохнув такой несговорчивости, пошла добывать что-то подходящее. И спустя десять минут мне повезло. Я нашла что-то наподобие капюшона коричневого цвета с рваными краями. Тут же нацепив его, радуясь, что заодно он прикрывает всё ещё выступающую грудь.

Повертевшись вокруг зеркальца, наконец-то, осталась довольна результатом.

– Я готова! – широко улыбнулась мужу и тут же поправилась, – то есть готов! Пошли?

– Пошли посмотришь, как я жил до знакомства с тобой.

– Ты жил до знакомства со мной?

– Уверена? – спросил Кел.

– Абсолютно, – кивнула и уже пошла к двери, когда в последний момент сменила направление. Подошла к тумбе, допивая содержимое бокала, наполняя его вновь.

– С тобой смутьянки не напасёшься, – издал муж смешок.

– Смутьянка? – переспросила, выпив ещё. – Забавное название этой бурды. Знаешь, эта регенерация всем хороша, но вот толкового опьянения с ней не добьёшься. Полчаса и снова трезвый.

– Интересно, ты всегда столько пьёшь? – задумчиво проговорил Келвин, видя, как я допиваю очередной за сегодня бокал.

– Не знаю, – пожала плечами. – Но ведь сегодня вроде как можно. Не каждый же день выходишь замуж и почти умираешь?

– Твоя правда, – кивнул мужчина. – Ну что, пошли?

– Пошли! – поставила тару на тумбу и прошла к двери.

Выйдя вместе с мужем из его, а может и нашей комнаты, надо бы потом уточнить, огляделась.

– Это замок? – тут же спросила мужа, оглядывая коридор с каменными стенами и редкими светильниками по ним, не слишком ярко его освещающими.

– Да. Его построил мой прапрапрадед много лет назад. Он великолепен, – заметил с гордостью Риверо.