Юлия Ханевская - P. S. Я люблю вас, профессор

В общем, хозяин содержал свой дом (а скорее, один из своих домов) в идеальной энергетической чистоте, лишь то тут, то там могли прошмыгнуть чьи-то фамильяры. А если никому дорожку не переходила, то и вреда от них ждать не стоило. Если же хотелось соприкоснуться с миром всяких-разных кракозябр – добро пожаловать за пределы замка. Там, за небольшой дубовой рощицей, начинается древних лес, протекает полноводная тихая река и даже имеется старое заброшенное кладбище. Признаться, по тем злачным местечкам я иногда похаживала на первых курсах – острых ощущений искала. Их же в распорядке дня потомственной ведьмочки раз два и обчелся…

– Эй, ты передумала, что ли? – позвал Ёся.

За своими мыслями я не заметила, как отстала. Качнув головой, сосредоточила взгляд на широкой спине Шмеля и прибавила шаг. Наверх вела кованная винтовая лестница, такая же, как в башнях. Во всех других переходах между этажами были ступени каменные и надежные, с деревянными резными периллами. Возможно, эта часть достраивалась намного позже основного здания, но вот зачем – оставалось загадкой. Ведь этаж так и остался заброшенным.

Быстро поднявшись, очутились в полумраке коридора. Он казался пустым. Никаких дерущихся первокурсников. Мы напряженно молчали, не знаю, что творилось в голове моего напарника по приключениям, но мое состояние было очень далеко от безмятежного спокойствия. Здесь не горели световые шары, можно было рассчитывать лишь на тусклый свет выползшей из-за туч луны. Она заглядывала в одно из окон и рассеивала бледное свечение по каменным стенам. Гнетущая тишина так и подстегивала призвать Фомку, вот только это выставит меня перед Шмелем невообразимой трусихой. А, к черту! Береженого бог бережёт. Запустив руку за ворот голубой форменной кофты, нащупала теплый камушек оберега и сжала его. У ног тут же появилось красноватое свечение, в пару секунд сформировавшись в рыжую лисичку. Фомка крутанулась вокруг меня, нежно щекоча пушистым хвостом по затянутым в колготки ногам и ткнулась мордочкой в лодыжку. Появление фамильяра конечно же не осталось незамеченным. Ёся насмешливо хмыкнул и создал световой шар.

– Ведьмочки, что с вас взять…

Прозвучало небрежно и даже обидно, но я промолчала. Чуть что браться за колдовство – дело таких, как Шмель – ведьмаков. А я лучше поостерегусь, прежде чем призывать магию. Конечно, если она сама не бушует в крови, вырываясь наружу, как это происходило во время разговора с Лёлькой.

– Ну и? Где же первокурсники? – поинтересовалась я.

Предположение о полтергейсте вдруг стало не таким уж и шуточным.

Ёся молча двинулся вперед, вслед за магическим мячиком света, я последовала его примеру. Рядом прыгала Фомка и было уже не страшно. Дойдя где-то до середины, он вдруг остановился, разглядывая что-то на полу. Затем присел на корточки и поднял… туфлю! Я нахмурилась, подойдя ближе и отобрав у него находку. Черная лодочка на небольшой платформе, определенно женская. Приблизительно в таких была сейчас я.

– Похоже мы спугнули влюбленную парочку, – в голосе Шмеля проскользнули нотки совершенно мне не понравившиеся.

Подняв глаза, наткнулась на серебристый взгляд. Плохой, абсолютно не нужный в такой обстановке – с чертиками, прыгающими в их глубине. Нужно срочно делать ноги. Нельзя было забывать, кто такой Ёся Шмель и идти с ним на заброшенный этаж. Отшатнувшись, шлепнула ладонью по бедру, подзывая лисицу. Та в один прыжок запрыгнула мне на руки, уложив мордочку на плечо и обвив талию хвостом. Она конечно от ведьмака не спасет, но рожу ему расцарапать вполне может. А коготки у нее не простые, ядовитые для моих врагов. Парень усмехнулся, подавшись ко мне, но что он собирался делать, я узнавать не собиралась. Увернувшись, побежала в обратную сторону.

Сердце колотилось, как бешенное, спокойное тепло Фомки очень мало помогало. Что за день?! Сначала на профессора чуть с поцелуями не бросилась, а теперь вот от других поцелуев бегством спасаюсь. Отдать Шмелю должное, догонять он меня не стал. Об этом я поняла уже подходя к Северной башне, где находились комнаты девушек. Наконец остановившись у основания очередной лестницы, отпустила лису и обнаружила, что все еще сжимаю чужую туфлю.

Ну и что мне с ней делать? Версия со свиданием очень сомнительна, обычно девушки на них обувь не теряют… Воображение моментально подкинуло пару картинок, опровергающих это и меня тут же бросило в жар. Чертов приворот вновь взялся за свое! Образ Котовского в совершенно неположенном для него виде должно быть не в последний раз за эту ночь ворвется в мысли. Ну её, эту туфлю! Скорее к Еве! Она просто обязана сварганить для меня микстуру, что позволит хотя бы нормально выспаться.

Любовное похмелье

Вопреки надеждам, Евы в комнате не было, так что помочь мне так же оказалось некому. Сначала я свято надеялась, что она таки явится ночевать домой, потом послала на ее поиски Фомку. Все-таки дело важное, ради такого подруга могла и от очередного свидания отказаться. Но увы, лисица вернулась ни с чем. Видимо предмет ее поисков поставила блокировку на чары. Делать нечего и я, искупавшись в холодной воде, чтобы хоть как-то отвлечься от постыдных мыслей, улеглась в кровать.

Это была самая длинная ночь в моей жизни! Я даже десяти минут не поспала! Стоило прикрыть глаза, перед ними тут же возникал образ Котовского: высокая подтянутая фигура, широкие плечи, сильные руки… взгляд синих глаз из-под черных ресниц, пронизывающий насквозь отдающим в животе трепетом… запах, такой манящий, такой особенный… Я едва держалась, чтобы не помчаться в другой конец замка и не постучать в дверь его покоев.

А потом изнывала от стыда и вновь мучала себя ледяной водой. Ближе к трем часам ночи уже хотела поселиться в ванной, дабы лишний раз не тратить полотенца. Волосы не успевали высыхать, по коже колотила крупная дрожь. Фомка назойливо лезла меня греть, но я отгоняла ее.

Когда ночь пошла на убыль и за окном начало потихоньку сереть, я нашла другой способ отвлечься от мыслей – книги. Достала все, которые только нашла в моей и Евиной сумках, на полочках и в столе, свалила все это добро в одну кучу на ковре и уселась под яркий свет магического шара.

Увы, информации о любовных зельях в имеющейся литературе не оказалось.

С первыми лучами рассвета мне уже хотелось выть в голос от безвыходности. Казалось, ничего лучше не было, как идти к самому Котовскому и просить помощи уже у него. Даже если Ева попробует что-нибудь сделать, еще одну такую ночь я просто не переживу.

Ку-у-у-ка-ре-ку-у-у!

Я вздрогнула и поморщилась. Местный будильник – как насмешка ректора над студентами – истеричный петушиный ор поднимался в спальной башне по будням, ровно в шесть утра и не прекращался, пока каждый спящий не проснется. Порой эта петушиная феерия продолжалась на протяжении целого часа. Как можно дрыхнуть под столь крыше сносный звук – тайна, покрытая мраком, но тем не менее, кому-то удавалось. И этих кого-то ненавидели всей студенческой братией.