Зинаида Гаврик - Я – чертовка

Возможно, поэтому после пар я ускользнула от него под предлогом, что у нас с подругами намечается вечеринка для девочек. Он не поверил, но мои девчонки, не моргнув и глазом, единодушно подтвердили, что всё так и есть.

– Прогуляемся? – предложила Аля, как только мы оказались на улице. И хихикнула: – А то Антошка скоро все вечера начнёт посвящать возлюбленному…

– Подколола, зараза рыжая, – ухмыльнулась я. – Но уж вечерок-то в месяц я для вас оставлю. При условии предварительной записи, разумеется.

– Угу. А если серьёзно, почему ты сейчас с нами, а не с ним?

– По мне, так Тоха всё правильно делает, – торопливо вмешалась Лара. – Подогревает чувства. Пусть мальчик не думает, что она слишком доступная.

Я, помедлив, кивнула. Лучше им пока не знать об истинных причинах. Сначала сама разберусь.

Во время прогулки я почти забыла о проблемах и даже расслабилась. Ровно до тех пор, пока не заметила, как странно Аля рассматривает рекламный флаер, который ей сунул какой-то мальчишка. На всякий случай я тоже вчиталась в содержимое, но не заметила там ничего подозрительного. Так почему же на мечтательном лице подруги подрагивает лёгкая полуулыбка, словно перед ней письмо возлюбленного? Для проверки я обратилась к ней с каким-то вопросом, но услышала она меня не сразу. Впрочем, подозрительность было проявлять рановато. Мало ли, просто человек задумался. Однако интуиция бунтовала, упорно настаивая, что дело тут нечисто. Уступив её настойчивости, я мысленно пообещала себе не спускать с Али глаз. И только поэтому заметила другие, почти незначительные странности. Аля внимательно читала все попадающиеся на глаза тексты. Рассматривала рекламные щиты, вывески, растяжки. Один раз я точно услышала, как она, стоя у доски с объявлениями что-то быстро прошептала, пока Маня с Ларой спорили о качествах идеального мужчины. Разговаривает с доской? Или просто напевает песенку себе под нос?

Однако после этого Аля, как ни в чём не бывало, вступила в беседу и принялась легкомысленно болтать, не проявляя никаких признаков человека, приобщившегося к сверхъестественному. В какой-то момент я даже почувствовала себя параноиком. Хотя в свете последних событий неудивительно, что я пытаюсь разглядеть во всём подвох и происки злых сил. Устыдившись своих беспочвенных подозрений, заставила себя наслаждаться прогулкой. Именно заставила. Купила в первом попавшемся киоске мороженое, слопала его, абсолютно не ощущая вкуса, и едва не подавилась от Алиного непринуждённого вопроса:

– Слушайте, а скоро ли будет растущая луна?

Растущая луна… почему словосочетание кажется таким знакомым? Ну, конечно…

Я попросила девчонок подождать секунду, быстро подошла к газетному ларьку и купила там первую попавшуюся газету. Сунула её в руки Але и распорядилась:

– Прочитай заголовок на первой странице!

Маня с Ларой глянули на меня, как на дуру, а вот Аля… как я и предполагала, она застыла, намертво залипнув в текст. Прошло не меньше трёх минут, прежде чем она подняла голову и рассеянно переспросила:

– Что ты говоришь?

– Я говорю – мы немедленно едем ко мне домой.

Сказать, что девчонки были заинтригованы – это ничего не сказать. Ситуацию усугублял мой таинственный вид и обещание по приезду рассказать им тако-о-ое… Кроме того, Лара и Маня несколько раз делали попытки напомнить мне на ухо о нашей договорённости оградить Алю от потусторонних сил. Я им скупо отвечала одним словом: «Поздно».

Стоит ли удивляться, что когда мы добрались до дома, всё были напряжены до предела и изнывали от любопытства?

– Итак, объявляю военный совет, – официально провозгласила я под тремя непонимающими взглядами. – Знаю, у вас много вопросов, главный из которых: «Какого хрена?!», но прошу придержать их до конца моего выступления.

Мы сидели в кухне за накрытым к чаю столом. К слову, пока я его накрывала, меня едва не убили покусанные интригой подруги. Но разговор предстоял непростой, так что возможность по ходу подкрепить силы лишней точно не была.

– Антоха, что ты задумала? Не томи уже! Это касается вас с Денисом? – наивно предположила Аля.

– Нет, Аллочка. Это касается нас всех. Со всеми нами сразу после возвращения из деревни начали происходить странные вещи. И эти вещи так или иначе связаны с гаданиями на суженого, которыми мы так опрометчиво развлекались. Лару преследует странный тип в зеркалах. Мане снится белобрысый чудик с враждебными намерениями. А вот что у тебя, Аля? Смею предположить, что-то связанное с текстами.

– Вы… ты… вы с ума тут все посходили! – неубедительно воскликнула Аля. – Я нормальный человек, без психических отклонений!

– Ладно, – спокойно кивнула я. – Ты нормальный человек. Тогда я предлагаю тебе нам это доказать. Я попрошу тебя сделать совершенно обычную для нормального человека вещь. Если сможешь, то я искренне извинюсь. И больше не потревожу тебя с разными возмутительными домыслами.

– Какую вещь? – подозрительно спросила она. Лара с Маней тоже посмотрели на меня с недоумением. Кажется, они считали, что я поторопилась с обвинениями. Но пока молчали.

Я сходила в комнату и схватила первую попавшуюся книгу. Принесла. Открыла перед Алей и мягко попросила:

– Прочитай первый абзац, пожалуйста.

– Бред какой-то! – сказала Аля и уставилась в текст. Нервно облизнула губы. Снова подняла голову. Теперь уже Лара и Маня разглядывали её с интересом учёных, проводящих эксперимент. Поняли, что дело нечисто.

– Я… я… не хочу читать! – наконец, рявкнула Аля, захлопывая книгу.

– И вот что необычно, – как ни в чём не бывало, продолжила я. – Как только каждая из нас троих осознала, что у остальных тоже в жизни творится чертовщина – мы объединились для борьбы с ней. Но не ты. Даже сейчас, припёртая к стене фактами, ты пытаешься скрыть происходящее. Из чего я делаю вывод – с тобой происходит что-то приятное. Или, что гораздо более вероятно, тебе так кажется. Однако ты должна кое-что знать. Все «суженые», явившиеся после гадания, так или иначе опасны. Манин худыш поначалу просто посещал её во снах. Теперь же он начал наносить физические травмы. Если не желаешь делить с кем-то своё чудо и искренне веришь, что в результате будет всё хорошо – мы тебя не держим.

Наступила тишина. Аля сидела на месте. И молчала. Мы не мешали ей думать. По правде говоря, я немного сердилась. Одно дело – не рассказывать подругам правду потому, что тебя могут счесть сумасшедшей. Другое – пытаться обвинить их в помешательстве, когда точно знаешь, что они правы. Могла же просто сказать: «Да, со мной происходят странности. И мне нравится. Я не хочу избавляться от них. Но если вам нужна помощь – только скажите». Зачем юлить?