Сова Люськина - Федеральный закон для Ушастых

В глазах Инстама появляется интерес.

– Звучит интересно и не так жестко, как у тебя, Каэ. Мы действительно можем выиграть значительно больше времени.

Я торжествующе смотрю на советницу, у которой, кажется, сейчас пар из ушей пойдет от злости. А Нархос, тот подхалим, принимается кивать после слов короля.

– А про торговые пути уже известно? – я вошла в образ. – Кто виновник?

– К провидице ходить не надо, – бархатно шелестит Редзир, – все дело рук Аккелата!

Я вздыхаю, они идут напролом, ни о ком и ни о чем не думая.

– Это мало что дает. Нужно найти причины и устранить последствия. Оппозиция что сделала, дорогу испортила или грабежами занимается? В одном случае нужны строители, в другом – ЧОП… э-э-э… в смысле, охрана.

Инстам смотрит на меня внимательно, а затем с удивлением говорит:

– Странно, ты обычная стражница, однако понимаешь толк в управлении.

Я закатываю глаза, объяснять систему нашего образования нет желания, как и то, что ум, находчивость и смекалка – главное оружие российского полицейского. Слишком устала за утро, да еще и без завтрака, хотя к этому в работе в полиции уже привыкла.

– Ты сможешь разобраться с торговым домом? – голубоглазка начинает мне доверять. Бинго. Я смогу покинуть дворец и навести необходимые справки.

– Естественно, участковый на рынке как рыба в воде, – находить общий язык было моей сверхспособностью, правда, я это не любила, – только требуются дополнительные затраты. Мне же положена зарплата, командировочные?

А что, служба службой, а обед по расписанию.

Инстам удовлетворительно кивает, затем обращается к Каэ и Нархосу:

– Достаньте информацию, почему западный торговый путь блокирован. Когда будем знать, соберем совет.

О Инстам, действительно Мудрый. Даже в своём состоянии проявляет трезвость ума и не идет на поводу глупых придворных.

– Редзир, поищи шпионов во дворце, я думаю, они еще остались, – указания Инстама становятся вполне вменяемыми.

Каэ прожигает меня своим драконьим взглядом, пусть спасибо скажет, что я на нее не смотрю.

– Мудрый, – склоняет голову Редзир, – позволь помочь стражнице, она не знает наших порядков и может попасть в беду. И, думаю, со шпионами она мне тоже поможет.

По имени меня отказываются называть, да и ладно. По крайней мере, ментом не зовут.

– Мне бы нужно ваши Федеральные законы почитать!

На меня опять непонимающе смотрят.

– В смысле, узнать ваши порядки, – поясняю я. – Какие еще вопросы на повестке дня?

Не люблю долгие совещания. Инстам слегка улыбается и кивает.

– На этом можем закончить. Займитесь выполнением указаний.

Король встает и подходит ко мне.

– Инна, ты сделала очень много, уже накрыт стол для нас. Пойдём.

Он предлагает свою руку. Все присутствующие смотрят на нас. Глаза Редзира сверкают недовольством. Не знаю, зачем я осматриваюсь, наверно потому, что без нужды не люблю касаться людей. Вздохнув, кладу свою руку в ладонь голубоглазке.

Глава 5

Итак, под презрительные взгляды окружающих король ведет меня за руку. К чему за последнее время я становлюсь уже привычной, и не кажутся такими противными соприкосновения.

После работы в полиции считаю себя мизантропом. Так как все свободное время и, идентично, рабочее я провожу на работе, которая стала для меня не то, что вторым – первым домом. Соответственно, выработался стойкий иммунитет общения с людьми. И не только для меня, кто, по-моему, действительно выполнял хорошо свою работу, был вечно одиноким. Кто имел семьи – разводился и растворялся в работе. На моих глазах рушились семейные ценности, которые оказались настолько хрупкими в условиях нашего сурового мира.

Не буду вдаваться в подробности, однако я, как черепаха, была в панцире, старалась избегать близости. Я действительно странная личность, не люблю объятия, прикосновения, сентиментальность. В свое время – студенчество и, может, два-три года после него – пережив немногочисленные совершенно не нужные, опять же, по моему мнению, отношения, я находила свое удовлетворение в работе, которая, повторюсь, занимала все свободное время. Служба высушивает тебя, ты отдаешься ей полностью. Немногие уволившиеся нашли себя, много кто попросту спивался, не зная, куда деть столько свободного времени. Я, конечно, как всякий сотрудник кричала, что уволюсь в ближайшее время. Только кишка была тонка – работала!

Со временем начинаешь ненавидеть всех граждан, потому что винишь их, а не себя в отсутствии свободного времени, только этого им не показываешь. Друзей мало, но много знакомых, с которыми поддерживаешь приятельские отношения. Вливаешься во все житейские проблемы, по самые уши. Знаешь практические все бытовые тайны города, кто ходит налево, а кто направо. Звучит ужасно, однако на самом деле к этому привыкаешь; да, человек может приноровиться ко всему. Постепенно отгораживаешься от людей, начинаешь ценить одиночество, избегая посторонних лиц. Выход в свет – это посещение салонов красоты, обычно после тридцати это заканчивается.

А тут, в один миг привычное течение жизни нарушается. В твою жизнь врывается голубоглазый незнакомец, который мало того, что король, так еще и называет тебя невестой. Происходящее становится интересным, только не подумайте, что в романтичном плане. У Инстама есть психологические проблемы, которые напоминают мне депрессию. Нужно попробовать вывести его из этого состояния. Если удастся, по возвращению в свой мир уволюсь и пойду в психологи. Кроме того, в этом мире куча проблем, а я не в курсе о них. Я понимаю, что с психикой и у меня явные проблемы, что хочу разбирать чужие загадки. Что ж, приступим.

– Инстам, а тебе обязательно держать меня за руку?

– Я слышал, что говорил тебе Редзир, ты в курсе наших порядков. Однако в вашем мире все пары держатся за руки и целуются на глазах у всех.

– Вот это не обязательно, тем более, мы в твоем мире. Надо уважать законы Ицатамеи. Куда мы идем?

Блондин улыбается своей нездоровой улыбкой, которая напоминает Ганнибала Лектера, глазами говоря, что сейчас все увижу. Каждый встречный кланяется нам, открывают двери, как в лучших домах Лондона и Парижа.

Наконец мы выходим на огромный балкон из белоснежного мрамора. В центре стоит стол, из-за количества еды на нем я не могу рассмотреть скатерть, на парапетах стоят горшки с цветами, напоминающие наши гортензии, только от них идет рассеянный свет, который постепенно меняет цвета лепестков. Интересный мир – из него конфетку можно сделать.

Слуга отодвигает огромный стул, больше напоминающий трон с мягким сидением, высеченный из цельного куска дерева. Инстам садится за противоположный конец стола, примерно в метре от меня – практически социальная дистанция. Посуда на столе воистину царская, белая с золотым орнаментом в виде листочков, хотя это малозначительный факт для меня. Прислуга ставит передо мной крем-суп зеленого цвета, кисловатый по вкусу, но вполне вкусный.