Игорь Осипов - Реверс

На стол со стуком опустились две большие деревянные кружки, по два литра каждая. Я так живым точно не уползу, а у меня задание. Я дотронулся до кошелька, где лежала чугунная флешка. Я не шучу. Это для местных цехов книгопечатников, которых мы поддерживали и спонсировали. Книги – самое первое, что наша организация пыталась распространить в новом мире. А сейчас прогрессоры в моём лице совершенно некстати столкнулись с упёртой озабоченной дурой.

Придётся рисковать и дальше эксплуатировать режим книгочея.

– Время, – тихо произнёс я и встал, чтобы двинуться к двери.

На улице всё же спокойнее будет, а в случае перехода в режим берсеркера с последующим выплеском убойной дозы адреналина даст пространство для манёвра. Да и со спрятанным под жилетом в кобуре самозарядным пистолетом сподручнее на свежем воздухе, чтобы нож или дубинку близко не подпустить. И куда уж местным против самозарядного оружия.

– Да никуда ты не пойдёшь, красавчик, – криво улыбнулась женщина, и в помещении возникла тишина.

Все ждали развития событий.

– Пожалуйста, у меня обет воздержания, – тихо и сухо протянул я и поглядел на неугомонную бабищу взглядом кота из старой анимационной сказки, только что не мурлыкал.

Только бы система не выдала совет поддаться. Я лучше нарушу рекомендацию, чем полезу на эту потную бабенцию с гнилыми зубами. Пусть мне руку ломает. Потреплю.

А события тем временем приняли совсем уж плохой оборот. Бабища с жалобным скрипом стула подвинулась, перегораживая мне дорогу, ехидно улыбнулась и смерила меня взглядом с ног до головы.

– Не спеши.

Я внутренне скривился, ощущая себя неигровым персонажем в пошлой ролевой игре. Мужчинам здесь свободу воли не давали. А приличные мужчины сидят в светлице и не шарахаются по трактирам. И потому субличность книгочея максимально пыталась соответствовать этому моральному принципу.

Тишина затянулась, а потом я вздрогнул. В стол с грохотом вонзился здоровенный кинжал, а затем к нам подошла ещё одна женщина. Не из ватаги. В кольчуге и с серым шерстяным плащом в скатку на плечах, словно солдатская шинель.

– Он со мной, – произнесло новое действующее лицо.

Я улыбнулся. На шее у молодой высокой воительницы болталась цепочка с жетоном прогрессоров. Наёмница. Из местных. Работает на нас.

«Биометрические данные подтверждены. На имя субъекта зарегистрирован договор на оказание услуг».

Вата́жница смерила пришлую взглядом, раздумывая, стоит ли ввязываться в драку. С одной стороны, тружениц каменоломни здесь почти десяток, с другой – кроме ножей, у них ничего не имелось, а наёмница была вооружена лёгким фальшио́ном, висевшим в простых ножнах на перевязи, и парой топориков, заткнутых за широкую портупею. Из защиты – небольшой круглый щит, по размеру чуть крупнее кулачного ба́клера, и кольчуга длиной до колен поверх простёганной войлочной куртки.

Девушка не столь широкоплеча, как работница, но ростом не уступала. То есть она возвышалась надо мной на добрых тридцать с лишним сантиметров. И надо признать, имелось в ней некое обаяние, которое не портил даже тонкий шрам, идущий от левой стороны рта к уху, словно кто-то пытался ей вырезать улыбку, но сделал работу наполовину. Сдох, наверное.

Около десятка каштановых кос спускалось до поясницы. И в каждую вплетено по медной бляшке.

– Чё такая дерзкая? – нехотя начала ватажница, стараясь не уронить лицо во время отступления.

– Жрать захочешь – не так одерзе́ешь, – спокойно ответила наёмница, а потом вынула нож из столешницы и сунула в ножны, висящие на правом бедре.

Она встала перед работницей, дождавшись, пока та с невероятно кислой и недовольной рожей не освободит проход, схватила меня за локоть и потащила к выходу. Сопротивляться было бесполезно: я вешу семьдесят с небольшим, она под – сотню. И жирка не видно, а это значило, что сил у неё тоже побольше будет. А режим берсеркера с его имитацией боевого транса и впрыском убойной дозы адреналина сейчас нецелесообразен. Не буду же я глушить своего же сотрудника. Хоть она и из местных.

Вскоре мы оказались на улице, где меня отпустили, но столь неожиданно, что я чуть не упал.

По подсохшей грязи у трактира с кудахтаньем бегали куры, ковыляли гуси и копошился в куче земли одинокий поросёнок.

«С вероятностью сорок процентов наёмная работница – осведомитель магистрата. Для снижения бдительности рекомендуется субличность олух», – прошептал внутренний голос, уловив мысленное подтверждение.

А вообще-то, олух – моя любимая субличность. Он больше всего походил на меня прежнего. Разве что гормональный фон подразумевал немного большую эмоциональность и импульсивность. Но это даже прикольно.

– Весь обед испортили, – пробормотал я, глядя на тощего мужичка, который, стоя на табуретке, снимал с верёвок серое, едва-едва отстиранное бельё.

Химических отбеливателей в этом мире ещё не водилось, и что-то разок испачканное отстирать уже невозможно. Пришлось одёрнуть оранжевую льняную куртку с набивными рукавами из чёрно-жёлтых полос, а потом достать заткнутый за пояс малиновый берет с пышным белым пером на боку. Что поделать, местная мода такая. А ещё я по этой самой моде таскал начищенные до блеска медные колечки на пальцах и серьгу в правом ухе. Радует, что это здешняя мода нормальных, охочих до женских ласк мужчин. Гендерный реверс, мать его!

– В другом месте поедим. Я тоже проголодалась, – смерив меня взглядом, произнесла наёмница.

– Ты меня по жетону халума́ри узнала? – спросил я.

– Угу. Но не только. Ты чем-то похож на главу своей гильдии. Вы, полупризраки, все там немного не такие. Не знаю. Просто другие, – пожав плечами, ответила наёмница. – Странные.

– Хорошо. Тогда поедим и направимся в Галли́пос. Туда необходимо доставить кое-что, – произнёс я, хлопнув ладонью по карману с чугунной флешкой.

– Там сейчас неспокойно. Соседние королевства воюют, и вокруг Галли́поса часто приходится отбиваться от мародёров, залётных рейдеров, банд дезертиров и просто разбойников.

– Знаю, но идти всё равно нужно. Кстати, меня Юрой зовут, а тебя? – жизнерадостно спросил я, поглядев на девушку снизу вверх.

– Катарина, – ответила она густым и низким, но в то же время приятным голосом и пошла вперёд, отчего мне пришлось чуть ли не вприпрыжку догонять её.

Люблю я режим раздолбая!

Мы шли по рынку. В животе урчало, а под ногами хлюпало. Вчерашний дождь разбил всю дорогу, заставляя людей обходить широкие мелкие лужи.

– Чёртова провинция! – пробурчал я, пытаясь не запачкать остроносые ботинки с медными пряжками – казённые, между прочим.

Мне их перед заданием выдали вместе со всей одеждой, а она не дешёвая – дизайнерская, ручной работы. Наёмница не сбавляла шага, отчего мне пришлось порой переходить на бег. Она молчала, заставляя глядеть ей в спину. А ничё так, недурна собой. Наш кадровик, которого обязали ещё и с местными договоры о работе заключать, тот ещё эстет. В общем, не широкоплечая бычара с сиськами-бидонами на десять литров, а вполне нормальных пропорций. Подумаешь, почти два метра ростом! Буду считать, что это боевая волейболистка, а не трольчиха.