Ирина Дынина - Босиком по битым стеклам. Сиротка из Больших гулек

Ношение цветов древних аристократических родов без надлежащего на то разрешения, строго каралось. Просто тонюсенькую ленточку бирюзового цвета, девица из простонародья могла вплести в свои волосы, но роскошный бант или, упаси Ама, платье, особенно из дорогой ткани – нет. За подобные вольности её могли совсем лишить волос, если бы потребовалось – то и вместе с головой!

Но откуда у простолюдинки деньги на драгоценный атлас или тот же шёлк, редкий и стоивший целое состояние? А у Арлены всё ж таки, была атласная лента – широкая и, как-раз, таки, геральдического цвета!

Загадка!

Тайна медальона мучала Елену некоторое время – что же было такое важное изображено на дешёвой побрякушке? Почему она ничего не может вспомнить об этом? И спрашивать кого-либо, очень опасно – подозрительным покажется тот факт, что хозяйка медальона не знает, как выглядит её собственное украшение. Елена не хотела вызывать подозрений – и без того хлопот хватало!

Очередной раз выглянув из окошка и поморщившись от едкого вкуса пыли на собственных губах, Елена нечаянно встретилась взглядом с виконтом де Броэ, тем самым грязнулей с немытыми ушами, что пытался её обесчестить.

Высокородный засранец держался поблизости, как пришитый. Его каурый жеребец игриво фыркал, крутя хвостом и красуясь перед рыженькой кобылкой какого-то мелкопоместного дворянчика, недавно прибившегося к блистательной кавалькаде.

Жильберто смотрел только на Елену и взгляд у него был… Предвкушающим?

Девушка вытянула шею и повертела головой – белые перья, украшавшие широкополую шляпу маркиза, мелькали где-то далеко впереди. Правильно – не станет же наследник целого герцогства глотать злую пыль, поднимаемую копытами коней всех прочих смертных?

Нет, он, как и полагается главному действующему лицу, впереди, на лихом коне!

Что не могло не обрадовать Елену, не без оснований опасавшуюся замыслов высокородных подонков.

Третьего негодяя, любителя распутных девиц, браги и сеновалов, поблизости Елена не наблюдала – скорей всего, повинуясь приказу господина маркиза, шевалье д, Алье умчался далеко вперёд, поспешив проявить заботу о достойном ночлеге для всей их ублюдочной тройки.

– Чтоб вас разорвало! – фыркнула Елена и решила быть начеку. Какую бы пакость не умыслили эти потомки знатных родов, всё грозило опасностью для простой девушки-селянки.

«Спать нельзя. – твёрдо решила Елена – С них станется ещё один постоялый двор спалить дотла вместе с невинными людьми, лишь бы избавиться от докуки в лице одной несговорчивой девицы.»

Проснулся Огюстен, взглянул на опустевшую корзину, поскучнел лицом, почесал брюхо и тоже выглянул в окошко.

– Ого! – обрадовался лекарь – Льуеж. Остановимся в «Петухе и короне» – прекрасные комнаты, вышколенная прислуга и отличная кухня.

В животе у него громко заурчало и тут же, смутившаяся Елена, услышала, как её собственное чрево отвечает брюху целителя.

Бутыль молока, хлеб, яблоки и морковь – слишком мало для того, чтобы утолить голод пузатого толстяка и одной молодой, но прожорливой девицы.

Карета затарахтела по брусчатке, послышались шум и гомон – возница с кем-то ругался пронзительным, по бабьи визгливым, голосом.

Ему отвечал другой голос – басистый о очень самоуверенный. Перебранка нарастала, а затем появился де Перье и всё утихло.

Карета без проволочек миновала городские ворота и затарахтела дальше.

– Надеюсь – подумала Елена, ничуть не удивлённая своевременным появлением пронырливого безопасника – На этом самом постоялом дворе отыщется уютная каморка для уставшей сиротки и ещё одна куриная ножка? И, неплохо бы, огнетушитель в номер попросить, а то, вдруг, пожар, а я без огнетушителя? Опять!

Городок оказался небольшим, но Елена с любопытством осматривала тесные улочки на которых толкался народ в надежде поглазеть на единственного сына герцога. Белый плюмаж на широкополой шляпе наследника привлекал внимание, и горожане голосили что-то торжественное и приветливое.

– Дурни какие! – удивлялась Елена, укоризненно качая головой – Вот как помрёт крючконосый, так вы ещё наплачетесь с таким-то правителем! Небось не так заголосите, но поздно будет!

На карету не обращали внимания – тащится и тащится себе шарабан, пыльный и жизнью побитый. Мало ли кто приехал в славный город Льуеж на ночь глядя? Вот, если бы это была карета самого герцога, с коронами и вензелями, тогда, иное дело! А, так..

Елена тихо радовалась тому, что на неё никто не глядит – хватит, успела насладиться популярностью прыгая с крыши!

Очень хотелось в кустики и, судя по рыскающему взгляду Огюстена Лупы, не ей одной.

– Приехали! – тучного лекаря с лавки точно ветром сдуло. Он отбросил в сторону надоевшее одеяло, хлопнул дверкой и засеменил на задний двор.

– Ага! – обрадовалась Елена – Знать, там имеются удобства, пусть и уличные. – ходить в туалет на горшок, оставленный под кроватью, девушка не желала.

– Да! – горестно вздохнула она, кутаясь в злополучное одеяло – Ни унитаза тебе, ни джакузи, ни кофе с какавой.. Каменный век!

Привычно отбросив странные мысли в тайники своей ущербной памяти, Елена, плотней завернувшись в одеяло, степенно выплыла из кареты. Вот именно – выплыла, потому как сразу же угодила босой ногой в противную лужу, вольготно расположившуюся посередине двора.

– Мерзость какая! – посетовала Елена, тряхнув пышной гривой просохших волос.

Разинув рот, так что можно было пересчитать все порченные зубы, на девушку таращился неказистый паренёк, от неожиданности уронивший на землю ведро с помоями – видать, нечасто на постоялый двор заезжали дамы в каретах, завёрнутые в одеяло.

Жертва кариеса не успела сказать ни «бэ», ни «мэ», ни кукареку, как откуда-то со стороны появился вездесущий господин де Перье и вздёрнув паренька за ухо, отправил того вслед за помоями – то есть, в лужу.

– За излишнюю любознательность. – пояснил он опешившей от внезапного заступничества, Елене – Прошу Вас! – и опять приоткрыл боковую дверь, а там… Там, мама дорогая, стояла давешняя Лулу, сияя широкой улыбкой на красивом лице.

– Клонируют их тут, что ли? – размышляла Елена, молча шагавшая за декольтированной, кудрявой женщиной – Или, это всё та же, просто я её не заметила в толпе всех этих сиятельных и бесполезных господ?

Женщина оказалась та же самая, что и в «Доме у дороги». Де Перье решил, что ему потребуется наличие тайного сопровождения для незадачливой, но очень ценной, селянки, вот он и отрядил шпионку присматривать за девицей и лекарем.

Лулу едва не подавилась, узрев во что обряжена её подопечная, которую она оставила чисто вымытой и уложенной в мягкую постельку, но, шпионка-служанка, не растерявшись, стащила с девушки всё барахло – от одеяла до обрезанных портков, клятвенно заверив побагровевшую от возмущения Елену в том, что все вещи вернутся обратно в целости и сохранности. Елена, сделала вид, что поверила, но с таким трудом добытые труселя из своего поля зрения не теряла.