Елена Миронова - Архимаг. Сказка на двоих – 2

…Утром, едва забрезжил серенький, тоже болезненный какой-то рассвет, добровольная дружина выстроилась всё в том же дворе. Всего здесь было сотни две мужиков разных возрастов, мастей и степени физической подготовки, один Змей Горыныч и три крайне воинственных дамы. Архимаг прошёл вдоль рядов, оценивая общую боевую подготовку объединённых сил добра. Ну, ещё около полусотни в лес ушли, наверняка уже всё готово у них. Однако против вооружённых до зубов киборгов – пожалуй, жидковато! Даже с учётом наличия в отряде четырёх (ага, если считать практически беспомощного сейчас Кощея и недоучившуюся ведьму) магов – ставки на победу не высоки. А ведь ко всему готовы, мужики вон в чистое оделись, наверняка и помолились уже… Молчат, ждут чего-то. Верят ему. А готов ли ты отправить их практически на верную смерть, а, архимаг? Дальше молчать было уже неловко, и Стас заговорил.

– Товарищи! Друзья!

Прозвучало малость пафосновато, будто на митинге выступает. Стас подумал и махнул рукой: скажу от души, чего там!)

– Ребята… и девчата, – тут же добавил он, пока дамы не успели обидеться. Ребята, в большинстве своём бородатые мужики постарше его самого, одобрительно загудели, а поименованные девчатами Яга и Марфа Тимофеевна немедленно приосанились, оценив комплимент. Лея смотрела на архимага с гордостью, подбадривая взглядом: ну же, давай, скажи им!

– Враг у нас сильный, чего там говорить, – продолжил Стас совсем уж по-простому. – Только не бывать такому, чтобы зло безнаказанно по нашей земле гуляло. Давайте покажем этой заразе Кузькину мать, чтоб неповадно было со своим уставом да в чужой монастырь лезть!

– А я знаю матушку того Кузьмы, – громко шепнула Яге Марфа Тимофеевна. – Это ж кума моя! Да, бой-баба, неча сказать. Бывалоча, как Кузькин папаша на бровях домой приползёт, так его поленом промеж лопаток охаживает! Только я, поди, не слабже её буду, так что можно и со мной познакомить.

Мужики, оценив правдивость этих слов, громко заржали, улыбнулся и Стас.

– Ну, с такой-то подмогой нам никакой враг не страшен! Так что: управимся с супостатом? Прогоним с нашей земли, чтоб летел и кувыркался?

– А то! – ответили ополченцы как один человек, а Стас в ту же самую секунду неожиданно остро осознал: так и есть. Это и его земля тоже, не чужой он здесь, не гостем пришёл. А значит, и ответственность на нём сыновья.

– Пошли, что ли? – закончил он свою речь уж совсем не по-ораторски.

– Айда! – отозвался народ и потянулся к воротам, стараясь держать строй. Впереди, будто флагманский корабль, поспешала самоходная печь, несколько преобразившаяся совместными усилиями архимага и Кощея. Сам хозяин замка, несмотря на все уговоры, тоже отправился на войну, уступив лишь в одном: согласился ехать верхом на Горыныче. Яга летела чуть впереди отряда, зорко вглядываясь вдаль: несмотря на возраст, зрение у бабки было отменным, так что разведка с воздуха им была гарантирована.

На опушке их уже встречали. Рябой разбойник, видимо, высланный на встречу проводником, коротко доложил, что всё готово, так что идти по лесу лучше строго по тропинке, никуда не сворачивая. Вскоре стало понятно, откуда такая осторожность: один из мужиков, задумавшись, сошёл с тропы и тут же, поминая мать, ухнул в яму, старательно замаскированную дёрном. Пострадавшего выдернули, как репку, и тут же он дополнительно огрёб и от своих, и от рябого:

– Скажи ещё спасибо, что кольев не набили! Под ноги смотреть кому сказано было?!

Получив такой наглядный урок, ступали крайне осторожно и шаг в шаг. Горыныч брёл замыкающим, изображая несколько отяжелевшую балерину на пуантах. Впереди по-прежнему пёрла печка, полностью соответствуя поговорке про танки, которые грязи не боятся. Первым лагерь заметил Стас. Вернее, он его почувствовал, поскольку замаскировано временно пристанище партизанского отряда было профессионально: похоже, здесь использовали паутину с аккуратно вплетенными в неё листьями и веточками (камуфляж высшего уровня!). А вот лешего, возникшего на пеньке словно из ниоткуда, сразу не засёк даже архимаг. Лесной дед захихикал, когда народ вздрогнул и остановился: видимо, того и добивался.

– Молодцы, быстро добрались. Ну, и мы тут времени даром не теряли. Встретим гостей непрошенных, да только не хлебом-солью!

«Может, и солью, вопрос, в какое место», – про себя хмыкнул архимаг. В лагере их приветствовали так радостно и бурно, словно и не вчера расставались. Монументальная фигура Марфы Тимофеевны вновь вызвала лёгкий ажиотаж. Обласканная повышенным мужским вниманием, Емелина маманя расцвела прямо на глазах. Когда волнение от воссоединения частей сказочно-освободительной армии улеглось, архимаг с Кощеем выслушали краткий отчёт о том, что успели сделать за сравнительно небольшое время. Да, народ потрудился на славу. Только бы враг повёлся! Но это уже вторая задача.

– Тихо пока? – спросил между делом Стас у атамана разбойников.

– Тихо, – подтвердил он. – Трижды разведку высылали, как вымерли супостаты!

– Если бы, – качнул головой архимаг. Такой исход дела устроил бы всех.

– Как настрой у народа? – уточнил так, на всякий случай.

– Боевой, – серьёзно ответил бородач. – Двум смертям не бывать, от одной не отмажешься!

– Погодим помирать, – решительно произнёс Стас и скомандовал: – А ну-ка, собирай народ!

Просто удивительно, как всё же здесь поставлена дисциплина. Стоило чернобородому гаркнуть: «А ну, все сюда!», как вокруг них собралась вся армия. Не прошло и пяти минут, как на полянке весело затрещал костерок, потянуло сытным запахом каши, а лесная тишина прямо-таки взорвалась звуками весёлой песни:

Соловей – соловей, пташечка,

Канареечка жалобно поёт!

– Ох, уважили! Ну как же уважили-то! – смахивая слезу умиления, шептал Соловей-разбойник, вполсилы присвистывая в нужных местах. На лицах расцветали улыбки, песня объединяла в этот миг храброго и робеющего, старого и юного, и все были свои и такие родные…

И даже лес, кажется, качал в такт кронами. Из дупла ближайшего дуба осторожно высунулась белочка, заслушалась, уже не таясь, расположилась на ветке. За ней следом полезли бельчата, другие хвостатые соседи. В траве зашуршало: на полянку подтягивались ежи, зайцы, мыши и прочая лесная живность. Судя по хрусту веток, сюда пробирался медведь, а может, и не один, а в дальнем ельнике Стасу померещилось мелькание серой шкуры. И так хорошо и радостно стало в эту минуту на душе, и не было здесь место никакому злу и разрушению. Народ пел, и вместе с ним пела сама природа…

…Всё закончилось в один момент. Над головами показалась Яга в ступе: видно, не утерпела, по личной инициативе на воздушную разведку отправилась.