Екатерина Романова - Кредит «Новогодний олень»

Я на миг залюбовалась картиной, а когда повернула голову, чтобы спросить у женщины, что она имела в виду, ее уже не было. Сердце набрало скорость, но я приказала себе успокоиться. Если это другой мир (звучит бредово, но, блин, что это может быть еще?!), здесь существует магия. Они поклоняются какому-то оленю и оленеводу по имени Артехида. Ладно, кто я, чтобы менять местные стереотипы и легенды. Пойду с любовью и постараюсь не вляпаться в неприятности. Главное добраться до дома маркизы, а там в тишине и спокойствии разберусь, что произошло. Может, девица увлекалась магией, и я отыщу какие-нибудь записи и уже вечером вернусь в свою квартирку.

Раз этаж примерно третий, логично, что мне вниз. Обнаружила в поле зрения лестницу и направилась к ней. Глядишь, не лабиринт минотавра, найду выход без нити Артехиды. Ну, то есть, как ее там… Ариадны!

На приветствия горничных отвечала сдержанной улыбкой, и вот оставался последний лестничный пролет, как дорогу заслонила крупная фигура уже знакомого мне дворецкого. Да, того самого – с седыми усами и похожего на тараканище. Только в этот раз я рассмотрела его лучше: профессиональное выражение лица (индифферентное донельзя), расслабленная поза, черный смокинг с белой рубашкой, скрещенные в области гениталий ладони. Подобострастности, полагающейся его статусу при виде моего статуса – ни на йоту.

– Маркиза?

– Да, – ответила испуганно. Нет, не то. Подбородок поднять, взгляд надменный, как у владычицы морской. Дворецкий побледнел, значит, с надменностью переборщила, немного убавим. – Да.

– Вы уже встали?

Нет, все еще лежу, разве не заметно?

– Да.

Дворецкий, не меняя позы, подался вперед и склонил голову – чего-то ждал. Чего? Думай, Лена, думай! Чаевых? Вряд ли… А чего тогда?

– Мне нужно по делам, поэтому передайте привет… – глаза дворецкого округлились. Ну, какой привет?! Миленько улыбнулась и мотнула головой, – передайте приветствие маркизу и рассыпьтесь от меня в благодарностях. Стены вашей обители сделали меня такой здоровой, что я уже чувствую достаточно сил отправиться по делам. То есть, домой. То есть, на работу. В общем… вот.

Уф! Выдохнула, оценивая произведенный эффект. Кто бы мог подумать, что современную речь так сложно перестроить на заковыристый высокопарный язык.

– Но как же обед? Я сообщу маркизу, что вам лучше…

– Не стоит, я не голодна. Вы бы распорядились на счет этого… как его там? – я растерла виски, старательно изображая недомогание. Вот ведь старческий маразм не к возрасту одолел! – Лошадь, карета…

– Лошабиль? Конечно, маркиза, я распоряжусь. Будет ждать у главного входа. Вы же знаете, на территории обители запрещено эксплуатировать животных.

– Разумеется, – сдержанно улыбнулась, не в силах дождаться, когда дворецкий местного филиала Гринписа, наконец, покончит с любезностями и уберется восвояси.

– Кстати, раз уж вы все никак не уходите, не подскажете, в какой стороне выход?

– Я вас провожу…

– Право же, не стоит! – кажется, так общались тургеневские барышни. – У вас и без меня полно дел. Я спешу, правда. Совершенно выбилась из графика.

– Как вам будет угодно. Спуститесь по центральной лестнице и прямо через анфиладу.

– Замечательно. Всего доброго.

Тараканище странновато улыбнулся, нарисовал ладонями сердце и послал через него воздушный поцелуй. Еще бы подмигнул, чтобы окончательно разрушить мою психику. Но, кажется, у них в обители это в порядке вещей. Вернув прежнюю маску бесстрастности, дворецкий пошел заказывать мне местное такси.

– КпЗП! – раздался за спиной мужской голос. – Нам нужно поговорить с маркизом Эстьеном.

КПЗ? Я подхватила подол и понеслась, что было мочи, вниз по лестнице. Пролеты преодолела на ура, хотя, сказать откровенно, тот, кто придумал туфли с каблуком, смещенным к центру стопы – изверг! Чтоб ему всю жизнь такие каблуки носить. На последних ступенях силы меня покинули, и я потеряла равновесие. Несколько неуклюжих шагов, и меня накренило вперед, а дальше стальные пластины в корсете сделали свое черное дело. И акробат бы свалился, но мое падение было триумфальным. Только вовремя подставленные ладони избавили мое лицо от синяков, но грохот раздался такой, словно упал, как минимум, слон. С третьего этажа.

– Невероятно! – пробурчала, пытаясь оценить повреждения. Платье здорово амортизировало удар, так что пострадала только гордость. Встаем, Лена, пока никто не увидел.

Думаете, это просто? Серьезно?! С неуклюжими фижмами, словно крылья самолета, и тяжеленным корсетом, который не позволяет согнуться вообще! Вообще – это значит вообще-вообще. Так я и лежала, словно проглотила палку, повторяя участь божьих коровок, упавших на спину. Они беспомощно молотят воздух лапками, тщетно пытаясь перевернуться. Я же пыталась хотя бы ягодицы прикрыть – тяжелый подол платья укрыл меня с головой, оголив все, что ниже пояса.

Активно работая локтями и бедрами, худо-бедно себя прикрыла, но подняться все равно не смогла – только перевернулась на спину. Что-то треснуло. Похоже, я сломала фижму… или ребра… или все разом. Пока ощупывала себя и наряд на предмет повреждений, в зоне видимости оказался мужчина с ироничным взглядом. И он смотрел, конечно же, на меня.

– Здрасьте… – выругалась в ответ. А нечего так смотреть на женщину в беде! Ладно, исправляемся. – То есть, кхм кхм, здравствуйте.

Смешно важничать, лежа на полу, да еще и в такой позе.

Мужчина, откинув с глаз светлые пряди, лукаво улыбнулся. Чему бы улыбаться, когда ты мужик, а вынужден потворствовать моде на рюшки, кружева и вышивку? Хотя, признаться, незнакомцу шли и нежно-голубые цвета жюстокора с золотой вышивкой по бортам, и камзол цвета топленого молока, отороченный воланами, и даже (не верю, что говорю это), пышное жабо на груди. Если бы я шила ему костюм, выбрала бы нежно-голубой сатин.

Когда я впервые увидела Ромку в чулках – долго хохотала. Думала, прикалывается. Серьезно, самая несексуальная в мире картинка – мужик в женских колготках. Но передо мной стоял великолепный образчик ходячего тестостерона в белых чулках и обтягивающих штанах до колена. То ли картинки в учебниках неправильные, то ли на истории костюма мы неправильно шили, то ли дело в мужчинах-моделях, но я залюбовалась. Приталенный силуэт, покатая линия плеч, чулки, подчеркивающие мышцы на ногах. При том, что мужчина носил едва ли не женскую одежду, он выглядел мужественно. В каждом его движении была особая стать, а голос – глубокий, хрипловатый, выключил мои мозги. Наверное, я только с пятого раза услышала его вопрос.

– Вам помочь?

Что? Помочь? Мне? Ах, помочь…

– Да нет, что вы, я отдыхаю.

Мужчина нахмурил брови, а потом разразился смехом.