Ольга Романовская - Верните меня на кладбище

– Ваша милость! – изо всех сил завопила госпожа Барк и подпрыгнула, привлекая к себе внимание.

Некроманта тут же скрыли мощные спины, а саму Кару оттеснили в задние ряды. Она упрямо выбралась снова, повисла на руках сомкнувшей ряды охраны.

– Да успокойся ты! Нельзя тебе говорят!

Кара не слушала. Она все кричала и кричала, просила графа уделить хотя бы минуту драгоценного времени. Напрасно. Испугавшись скандала или, того хуже, покушения, ученые умы поспешили увести Верховного некроманта и его свиту прочь. Охрана тоже ретировалась, отгородившись от толпы массивными воротами. Можно, конечно, испытать их на прочность, броситься, словно вдова на могилу рано почившего супруга, но Кара не стала. Начало положено, молодая женщина хотя бы видела графа Экундо. Его взгляд… Было в нем нечто запоминающееся, как и в квадратной, но не массивной линии подбородка, мясистых аккуратных губах с легким пушком щетины под прямым, словно из-под резца скульптора, носом. В высоком лбе и зачесанных набок, на косой пробор волосах, не длинных и не коротких. В широких плечах, движениях – словом, во всем облике и повадке шатена. Кара нашла его симпатичным, хотя меньше всего на свете думала сейчас о подобных вещах.

– Никуда вы не денетесь, – пообещала молодая женщина, устроившись тут же, на мостовой, благо никто не спешил прогонять. – Не всегда между нами встанут охранники. Только надо решить, дожидаться вас здесь или устроить свидание у вашего дома.

Кара по очереди рассмотрела последствия каждого решения. Итак, если она останется здесь, точно не пропустит Мориса. Правда, придется на время превратиться в нищенку – даже ступенек, чтобы устроиться с относительным удобством, не наблюдалось. Опять же ни еды, ни питья, ни жилья. И охрана, не лезть же Каре в рукопашную! Зато если она уйдет… У степенной просительницы больше шансов добиться успеха, да и не придется ночевать на лавочке. Словом, поспешишь – людей насмешишь.

– Живи пока счастливо, не зная обо мне, – милостиво разрешила некроманту Кара. – Пусть тебя студенты развлекают. А то еще отдаешь на опыты всяким Турсам, те вообще в неведому зверушку превратят.

От мысли об осинском некроманте молодую женщину передернуло. Лучше похоронить себя заживо, чем угодить к такому. Он без книжки нежить убить не способен, да и с ней дела обстоят не лучше.

Толпа разошлась. Прохожие, если и обращали на Кару внимание, проходили мимо, не комментировали. Только одна сердобольная женщина поинтересовалась, все ли у нее в порядке. Кара заверила: в абсолютном и поняла, с сидением у ворот пора завязывать, а то переедут или затопчут. Вряд ли тот же некромант, пустив коня во весь опор, станет смотреть на мостовую. Ближайшая лавочка нашлась у той самой церкви, которая приглянулась Каре получасом ранее. Она же подарила бесплатное развлечение в виде свадьбы. Как всякая женщина, госпожа Барк мысленно оценила прическу и наряд невесты, примерила его на себя и высказалась насчет удачности выбора спутника жизни. Плюсы перевесили минусы, молодым милостиво разрешили жить вместе и не обвинили в отсутствии вкуса.

Вместе с возвращавшимися силами повышалось и настроение. Кара верила, ей все удастся. И она отправилась на поиски жилья и средства заработать масло на хлеб. Удача улыбнулась молодой женщине в деловом квартале. Она специально туда не сворачивала, проходила мимо. Некой конторе требовался секретарь. Объявление, как и все остальные, повесили снаружи. Кара решила зайти, она ничего не теряла. В итоге уже через час она с уверенностью смотрела в будущее. Образование соискательницы работодателя устроили, голос, важное составляющее требований к секретарю, сочли приятным. Единственная проблема – лицо. По известным причинам Кара его не показала, сославшись на строгие порядки малой родины. Мол, она потеряла мужа меньше года назад и не имеет права ходить без плотной вуали. Иначе ее сочтут девицей легкого поведения, затравят семью и ославят на всю округу.

– Поверьте, я не уродина, – заверила Кара. – Через пару месяцев запрет утратит силу, и вы в этом убедитесь.

И ее взяли на испытательный срок:

– Только из симпатии к вам.

Молодая женщина поблагодарила и порадовалась, что так удачно солгала про документы, сгоревшие вместе с мужем. Их, якобы восстановленные, она обещала предъявить как можно скорее. Но тут уж дело в деньгах и ее искусстве убеждения. В последнем Кара не сомневалась.

Кара любовно прошла тряпочкой по корешкам папок, затем отскоблила ногтем небольшое пятнышко и расставила предметы на столе в порядке возрастания, от самого маленького до самого большого, ровно, по линеечке. Можно было бы навести порядок в шкафу, разложить все по цветам радуги, но это она запланировала на полуденное время. Чрезвычайно увлекательная работа секретаря дарила множество возможностей проявить фантазию, здесь выживали только самые находчивые, остальных побеждала скука.

Внешний вид – это тоже важно. Вдруг войдет король, а у Кары воротничок загнулся, надо проверить. И, выполняя миссию чрезвычайной важности – да из-за любой складочки хозяин может милости лишиться, – молодая женщина зацокала к зеркалу. Оно висело тут же, в приемной, ближе к выходу. Кара с чрезвычайным усердием, чуть ли не с транспортиром, проверила вытачки и заломы и с чувством выполненного долга вернулась на место, придумывать новые занятия. Безусловно, она могла бы взять один из справочников и с умным видом вообразить, будто что-то смыслит в юриспруденции, но тогда бы воскресшая покойница рисковала пропустить перерыв на чай: банально бы проспала. И Кара выбрала газеты. Заметки короткие, разнообразные, если спросят, чем занята, всегда можно соврать, что просматриваешь прессу для хозяина. У последнего много лишних денег, раз потребовался секретарь. Или контора дорога как память. Зашуршали толстые сероватые листы. Иной стопкой газет можно и убить, особенно если листы вставлены в специальные деревянные рамки. Так подавали прессу аристократам, ну и начальникам, чтобы легче было листать. Кара потратила битый час, чтобы затолкать все в держатели. Зато теперь каждая газета словно книга.

Бросив косой взгляд на свое отражение, молодая женщина хихикнула. Ей бы очки! И бородавку. Почему бородавку, Кара толком не понимала, но образ «синего чулка» требовал. Остальное – почти идеальное попадание, даже туфли мастера Тана не спасали ситуацию. При найме на работу новому секретарю выдали целый ряд предписаний, касавшийся внешнего вида. Кара могла свести его к одной фразе: «Убить в себе женщину, но носить каблуки». Спрашивается, зачем кандидаткам приятный голос и не менее приятная внешность, если на тебя надевают мешок из-под картошки? Чтобы подобрать его, пришлось попотеть. Отчего-то модные лавки видели женщину в образе обольстительницы или миленькой хозяйки, но никак не бесполого «принеси» и отказывались изуродовать до нужного уровня. Однако Кара справилась с задачей, обошла половину столичных магазинов, но подобрала нужный балахон. Формально он звался платьем, даже предполагал наличие груди, но по факту… Невнятный серый цвет с не менее невнятными желтыми и синими полосками. Их дополняла высокая, чуть ли не под грудью, талия, блестящие медные пуговицы и черное кружево по подолу. Не платье – футляр под горло, с трудом дышишь. Прическа под это нечто полагалась соответствующая. Кара намотала волосы на кулак и скрепила шпильками на затылке. Вышло достаточно кошмарно. Только вуаль молодая женщина подобрала приятную. Она крепилась к гребню – очень удобно, когда нельзя надеть шляпку. Черная – универсальный цвет с максимальной маскировкой.