Павел Пуничев - Клан «Дятлы» на путях Хаоса

Город гоблинов нас просто ошеломил. Он был похож на огромный муравейник: на очень шумный муравейник. И архитектура очень странная и не привычная. Как мы поняли, за основу зданий были взяты стволы живых деревьев и на них были налеплены кособокие строения, типа домиков на дереве, что мы строили себе в детстве. Только этих домиков на одном дереве могли быть десятки, если не сотни. Они, громоздясь друг на друга, поднимались на десятки этажей, оставляя свободными только самые верхушки деревьев. От одного дерева к другому тянулись гроздья канатов и веревочных лестниц. Подвесные мосты целыми гирляндами были натянуты в разных направлениях. Похоже, по земле в городе и не ходили, потому что она почти на метр была завалена различными отходами жизнедеятельности, в которых копошились крысы. За ними, в свою очередь охотились юные гоблины, с улюлюканьем проносящиеся над помойкой, на привязанных наверху канатах. Они налету ловко швыряли небольшие дротики, а после удачных попаданий, зажав в зубах хвост убитой крысы, с обезьяньей проворностью поднимались по канатам наверх к лепившимся на стволах деревьев развалюхам. О запахах, разносившихся по округе, я вообще лучше умолчу.

Слава богу, нам не пришлось передвигаться не по помойке, в которую превратилась земля, ни по общедоступным мосткам, на которых творилось сущее столпотворение. Не малое количество местных жителей увеличилось почти в трое, из-за прибывающих к началу праздника гостей. Везде стоял страшный шум. Канатные мосты были переполнены вопящими, рычащими, ругающимися существами. Факир, к тому времени стал совсем плох, проклятье снизило все его показатели на семьдесят процентов, и нам бы не за что не удалось добраться по этим мостам до центра города, но к счастью туда вел еще один путь. Сопровождающие нас гоблины переговорили с местной охраной и те, открыв деревянные перекошенные ворота, пропустили нас в подземелье. Подземный ход был не ровный, плохо освещенный, со стен повсюду свисали древесные корни, но все равно это было гораздо лучше того беспредела, что творился снаружи. Проходы постоянно вились и разветвлялись, но провожатые быстро довели нас до нужного места. Это была огромная комната, в центре которой с пола до потолка спускались огромные в два-три обхвата толщиной древесные корни.

– Будем ждать здесь, – один из провожатых ткнул пальцем в несколько валяющихся у стены тюфяков. Сейчас верховный шаман проводит ритуал благодарения духов предков, но скоро взойдет луна и праздник начнется. Вот тогда, перед самым началом празднования, вы и передадите ему посох.

Пока мы ждали, решили, что передавать посох должен Факир. Официально в одной группе мы не состояли и скорее всего выполнение задания засчитают тому, кто вернет реликвию гоблинам. И если шаман на самом деле так силен, как нам его описывали сопровождающие нас гоблины, он наверняка сможет снять с него проклятье.

Но вот время, наконец, настало и нас повели наверх. В одном из корней был прорублен лаз, переходящий потом в винтовую лестницу, по ней мы кое-как и заволокли Факира наверх.

Зрелище, открывшееся нам, просто поражало: была уже поздняя ночь, но полная луна светила так ярко, что все было видно в мельчайших деталях. Лестница, по которой мы поднимались, оказалась вырублена в дереве, возносившемся над землей на добрых двести метров. Вокруг него, ровным кругом росли полтора десятка деревьев поменьше, но не менее впечатляющих. От них к центральному дереву тянулись тысячи переплетающихся канатов, образующих гигантскую сеть. Размером сооружение получилось не меньше чем древнегреческий Колизей, только под ногами у готовящихся к соревнованиям гоблинов, был не песок, а натянутые над пропастью канаты. И кое-где расстояние между ними было достаточное, чтобы провалиться туда на расправу гиенам, что в великом множестве бродили по земле двадцатью метрами ниже. На краях сети и на окружающих нас деревьях было не протолкнуться от стоящих, сидящих и висящих там гоблинов. Сотни горящих факелов в их руках превращали ночь в день, а уж шум… Шум стоял такой, что уши в трубочку сворачивались.

– Сейчас спустится шаман, вы передадите ему посох, – проорал мне на ухо один из сопровождающих, – а затем начнутся соревнования: метание копий, соревнования пращников, скачки на дронтах и гиенах, бои на выживание, за возможность выбрать себе понравившуюся женщину…

Зарокотали барабаны и говорящий осекся. Неимоверный шум вокруг нас моментально стих, и стало так тихо, что казалось, будто мы оглохли. На ветвях центрального дерева загорелись многочисленные огни и с вершин дерева к нам пролевитировал какой-то куст. Ну, по крайней мере, мне сначала так показалось. Оказалось, что это был гоблин, настолько увешанный различными рогами животных, древесными ветками, обрывками сплетенных в косички веревок, черепами, амулетами и прочей мишурой, что из-под них видны были только его глаза. Он заговорил, и наступившей тишине его сильный голос разнесся далеко за пределы этого странного "Колизея".

– Свободный народ! Сегодня в ночь великого праздника Долгундура, стражами наших южных границ, была принесена великая весть. Из забвения был возвращен скипетр величайшего правителя гоблинов – шамана Уль-Рахина. Вы все знаете пророчество – в день возвращения реликвии домой, начнется новая эпоха – эпоха гоблинов!

Я думал, что до этого здесь было громко, как бы ни так. Звуковая волна, воспроизведенная десятком тысяч глоток, чуть не снесла нас назад. Я уж подумал, что моя голова сейчас просто лопнет, когда шаман поднял руку. Шум вновь утих так же быстро, как и начался.

– Подойдите же, будущие друзья нашего народа, и верните нам нашу надежду. В ответ вы можете взять все, что будете способны унести, вечную нашу дружбу, помощь и поддержку.

Я вложил в руку Факира посох. Слава богам, очередной приступ слепоты с него как раз спал, и он смог проковылять отделяющие нас от шамана два шага. Уронив шест в протянутые руки шамана, он свалился к его ногам. Мы с Саньком было рванули к нему, но нас остановил страшный вопль шамана. Посох в его руках засветился, разгораясь все сильнее и сильнее. Руки, сжимающие древко в нескольких местах были насквозь пробиты острыми шипами. Окровавленные отростки все удлинялись, превращаясь то ли в корни, то ли в изогнутые ветви, оплетая руки продолжающего кричать шамана. Скипетр же, сначала превратившийся в то же светящееся деревце, что мы видели в руках эльфа, постепенно начало наливаться пульсирующим красным светом. Вдруг шаман перестал орать, как будто разом лишившись жизненных сил, а затем посох вспыхнул…

Сколько времени мы провалялись без сознания, я не знаю. Очнулись мы от тихого полу шепота, полу шипения.