Алина Илларионова - Оборотни Его Величества

– Случай вовсе не такой уж забавный, как может показаться. Все могло закончиться иначе, улыбнись разбойникам удача похитить или убить невесту. Два объединенных клана превратили бы крепостицу в груду руин, да и самих степняков погибло бы немало. Увы, не все истории закончились так же хорошо, а бывали случаи просто омерзительные и жуткие. – Человека передернуло. – В Алую Волну империю пытались развалить с верхушки, а сейчас подтачивают основание.

Шантэль знал, о чем он. О селянах-кровососах. Об орках-людоедах. Об эльфах, развозящих по городам молодых неприрученных миелл-тьярров. О гномах, торгующих металлом, зараженным алхимической дрянью. О демонах, рыщущих у границ с Силль-Миеллоном и Орканом. Людей стравливали с союзниками, а тех – между собой…

– Отряд капитана Грома телепортировался по всем пунктам, откуда пришли жалобы. Конфликты он сам уладил; туда, где понадобилась помощь целителей, отправились добровольцы, но, к сожалению, мы не везде успели, а три человека из команды погибли. И все же это можно считать победой, пусть в битве, а не в войне.

– Эта победа дорогого стоит, если битва действительно закончилась. – Аватар по-волчьи повел ухом, прислушиваясь к подозрительному кряхтенью и шелесту в казенке, и, получив согласный кивок господина, постучал в закрытую дверцу.

– Занято! – голосом базарной бабки ответили изнутри. – Лучшше дай мне ишшо бумаги, хозяин.

– Ты что там делаешь?! – в унисон ахнули аватар и император.

– Свое дело делаю, – туманно отворчался домовой.

Мальчишка судорожно дернул дверцу, открыв зрителям вполне обыденную прозаическую картину. Кот сидел в солидной позе, положив одну заднюю лапу на другую, и были при нем очки, перо и тонкая стопка исписанных листов, а под ним – перевернутая конфетница, естественно, уже пустая.

– Вот вы, Вашшество, совет учредили, мужжской, значицца, госпожжу Ярини с хозяйкой не позвали, обидели, – укоризненно заявил Симеон. – А самое главное забыли!

– Чего? – удивился император.

– Секретаря! А я, между прочим, свои обязанности знаю! Вот! – Домовой с гордостью потряс листками. – Уссе запротоколировано, хоть я за вами едва поспевал!

– А теперь порви это и съешь, – серьезно посоветовал хозяин.

– Погодите-ка. – Забрав кошачий протокол, Шантэль не без интереса просмотрел его по диагонали – действительно, все слово в слово. – Пожалуй, оставлю для мемуаров, естественно, в надежном месте. Симеон, будьте добры расписаться.

Недолго думая кот сунул лапу в чернильницу, и на бумаге появился характерный автограф. Исторический документ отложили для просушки, а домовой перетащил на стол свою конфетницу и деловито занес перо над стопкой чистой бумаги.

– А что задержанные говорят о Цирюльнике? Думаю, я имею право знать, что за тварь оставила мне это на память. – Аватар отогнул воротник: прошло уже несколько дней, но воспаленный укус на шее не заживал. Сочувственно поцокав языком, домовой заскрипел перышком.

– Да шушель знает, – серьезно ответил Аристан. – В том смысле, что не знает никто. Видели Цирюльника немногие, большинство о нем только слышали, но ничего сказать толком не могут. Лепечут какую-то околесицу, нервничают, дергаются, требуют варить баланду на святой воде, а на стенах камеры треуглы царапают.

– Как я их понимаю.

– Один табурет поломал и из ножки вытесал кол! Тюремщик с утра приходит, а он стоит, кол об стенку точит, насвистывает. Да еще тебя поминал – дескать, твоя наука.

Мальчишка смущенно рассмеялся:

– Было такое. Я в СОК от призрака колом отмахивался, а тому типу идея, видимо, понравилась. Только кол меня от привидения не спас, и от Цирюльника тоже не спасет. Ему даже мои Тай-Кхаэ’лисс нипочем.

– Я его обычным серебром ранил, сстоловым, – не прерывая занятия, заметил домовой.

– Да, очень странно, – охотно согласился Арвиэль. – И не только это. И господина Венедикта с женой, и остальных белоключинцев убили, для того чтобы имя колдуна из Северинга не всплыло вновь. Но почему? Что в его прошлом такого, чтобы ради этого вырезать целое село? Тот, кто выдавал себя за жреца Теофана Улесса, по специальности был ветродувом, и Цирюльник использует магию воздуха. А если предположить, что они знакомы давно… скажем, со студенческой скамьи, когда наш «упырь» еще был человеком? По поддельному фамильному листу Теофан родился… мм… – аватар увлеченно прищурился, не замечая, что императору все меньше нравится полет его мысли – летела-то она как раз в верном направлении, – шестьдесят лет назад, но выглядел он лет на десять моложе. Да и Цирюльника я бы точно пожилым не назвал. Алесса Теофана нарисовать сможет, я у нее спрашивал. Можно найти выпускников Белой кафедры и тех, кто преподавал там в конце первого десятилетия нашего века, и показать им портрет. Глядишь, и «Цирюльник» среди знакомых «Теофана» объявится! А там, за ниточки, вытянем и самого паука, который всю эту паутину сплел…

Замкапитана сердито шлепнул ладонью по столешнице, отчего император аж вздрогнул, а волчонок наконец опомнился и закрыл рот.

– Винтерфелл, угомонитесь наконец! Вы хотите в Северинг на каникулы или снова под домашний арест? Только в этот раз я посажу вас на цепь!

– Я хочу Мартиного варенья из крыжовника и Ксаниных яблочек – они у нее круглый год свежие, даже с червячками специально для меня. – Гвардеец сглотнул эдак мечтательно, с предвкушением.

– Действительно, Арвиэль. Вы с Алессой сделали намного больше, чем от вас требовалось, и теперь очередь за ИСС и Стайном.

– Да, мой император, – подозрительно легко согласился мальчишка. – Только я понять не могу: к компании магов и «упыря» мог примкнуть тот эльф-выжлятник из Белого Ключа? Он же был нашим сородичем, Шантэль!

– Он не был нашим сородичем, – отрезал л’лэрд. – Он был ничто, проклятый. Ashvett. Я полагаю, его и свору привезли с севера. В Сумеречном лесу нашли пристанище последние igrassa [39], или, как их люди называли, шельмы. Там же могли прижиться и эти выродки. Скорее всего, за помощь выжлятнику пообещали хорошее охотничье угодье, и сами понимаете, что за «дичь» там водится. А тому большего и не нужно… Как вам мой Йожик, Винтерфелл? – Имя миелл-тьярра уже не раздражало и не казалось таким дурацким – скорее, домашнее забавное прозвище. – Он идеален. Йожик никогда не причинит вреда сударыне Триссе и ее друзьям, даже демону, не ослушается команды своей хозяйки и сам проявит инициативу лишь в том случае, когда это будет действительно необходимо. Он будет голодать, если придется, и есть крыс, но хозяйку не подведет никогда. А теперь вспомните тех гнусных тварей из Белого Ключа и сравните. Вот, кривитесь, то-то же. Очень немногих Пресветлая наградила даром пробуждать разум в тех, кого сама Альтея им обделила, а выродки вроде того выжлятника позорят и свою расу, и свою богиню. Они сами потеряли рассудок и оскотинились. Я отдал рог выжлятника людям из сыскной службы, рассказал все, что мог рассказать, и больше об этом разговаривать не буду.