Ксения Баштовая - Повесть эльфийских лет

– Прошу прощения, обознался, – хмыкнул музыкант и ненавязчиво попытался освободиться из цепкой хватки юноши. Тем более что сейчас, вблизи, он уже рассмотрел и богатую одежду собеседников, и то, что неизвестный Леорис хоть и был похож на Айзана, но отличия все же имелись.

– Да подождите вы! – не выдержал парень. – Так и не ответили на мой вопрос. Вы знаете человека, который похож на меня?

– Допустим, знаю, лорд. – От того, что Найрид перейдет на уважительное обращение, хуже не будет.

– Можете познакомить?

Это барду совершенно не понравилось. Профессия у Айзана была не самой законопослушной, и мало ли зачем он мог понадобиться этим господам. Вдруг какие-нибудь оскорбленные потерпевшие решили расквитаться? А ведь вполне возможно. Притворился мошенник каким-нибудь дворянином, а тот узнал и решил отомстить обидчику…

– Зачем? – подозрительно поинтересовался он.

На этот раз молчание затянулось… Да и на вопрос в конце концов решился ответить не юноша, а его пожилой спутник:

– Я подозреваю, что он мой племянник.

Найрид так и замер с открытым ртом. Нет, конечно, он прекрасно помнил, при каких обстоятельствах у Каренса появился воспитанник, но даже предположить не мог, что у мальчишки могут обнаружиться родственники. Ведь столько лет минуло!

Впрочем, собраться толком с мыслями ему так и не дали. Мужчина, назвавшийся возможным дядей Айзана, вздохнул:

– Я понимаю, это неподходящая тема для разговора на улице. Как вы смотрите на то, чтобы пройти в какое-нибудь заведение?

– В какое? – сумрачно поинтересовался музыкант, в этот момент как никогда ясно припомнив, что у него совершенно нет денег.

– Я тут видел неподалеку какой-то трактир, – неуверенно протянул Леорис.

Найрид только скривился. У него были предположения, что это за трактир, и данная мысль ему совсем не нравилась.

Сегодня «Пьяный гном» был набит до отказа. Растрепанная Мейла порхала между столиками, едва успевая разносить заказы. Киас сновал между кухней и стойкой, отдавая сестре заполненные тарелки и забирая пустые. На небольшом подиуме в дальнем углу – кажется, он был построен недавно, по крайней мере в прошлый раз Найрид его не заметил – немелодично терзал лютню какой-то чумазый мальчишка. Мелодия была простенькая, но настолько противная, что менестрель невольно поморщился. Более кошмарного скрипа он не слышал очень давно.

– Придушить негодяя, – сердито буркнул менестрель. Ему было безумно жалко несчастный инструмент, но не отбирать же лютню у исполнителя, в самом деле!

Единственный свободный стол обнаружился все возле той же сцены – похоже, желающих рисковать собственным слухом не нашлось. Увы, но Найриду с его странными знакомыми ничего не оставалось, кроме как занять имеющиеся в наличии места.

Мейла, цокоча подкованными каблучками туфель, подскочила к столу.

– Чего изволите? – подарив музыканту веселую улыбку, повернулась она к дворянам.

Менестрель как раз нащупал за поясом парочку завалявшихся медянок и собирался ограничиться стаканом воды и куском хлеба. Заговорить ему не дали. Он и рта не успел раскрыть, как пожилой мужчина, чье имя бард пока так и не выяснил, принялся называть блюда и заказал столько всего, что Найрид поперхнулся: подобного количества еды хватило бы не только на пятерку оголодавших огров. Впрочем, Мейла не удивилась. Поспешно закивала и умчалась…

Она появилась с полным подносом всего минут через пять: музыкант едва успел снять с плеча чехол с гитарой и аккуратно пристроить его возле сцены, а девушка уже расставляла тарелки по столешнице. Осторожно уместив на краешке последнюю плошку, молодая орчанка вновь улыбнулась:

– Что-то ты зачастил сюда, Айзан! – и умчалась раньше, чем кто-то успел сказать хоть слово.

– Похоже, его тут все знают, – тихо хмыкнул Леорис, проводив девушку взглядом и слегка скривившись: именно этот момент неизвестный юный лютнист выбрал для очередной пронзительной и противной трели.

Но и на этот раз бард не успел ничего ответить. Прежде чем он сказал хоть слово, «дядя Айзана» качнул головой:

– Ешьте, все разговоры потом.

Бард на миг задумался… А затем, пожав плечами, присоединился к трапезе. В конце концов, когда еще шанс представится…

Поздний ужин практически весь прошел в молчании. Конечно, из-за соседних столиков доносились голоса, да и насиловавший лютню музыкант тоже не способствовал тишине, но разговор за столиком у сцены так и не состоялся. Ни во время ужина, ни после. Стоило тарелкам опустеть, как возле гостей мгновенно появилась Мейла. Она лучезарно улыбалась.

– Сколько с нас? – потянулся за кошелем «дядя Айзана».

Девица сделала вид, что задумалась, подняв взгляд к закопченному потолку, а потом весело сообщила:

– Всего одна песня мастера Лингура!

Найрид, как раз дожевывавший кусок колбасы, поперхнулся от неожиданности:

– Мейла, т-ты… ничего не перепутала?

Орчанка хихикнула, оглянулась на брата-трактирщика и крикнула, перекрывая гомон посетителей и визг несчастной лютни:

– Киас, я не ошиблась? Две песни?

– Конечно! – отозвался тот из-за стойки. – Все правильно! Три песни!

– Вот видите, – повернулась она к Найриду, – я все правильно говорю – четыре песни мастера Лингура!

Похоже, новые знакомые ничего не имели против столь странной уплаты – по крайней мере, мужчина выпустил кошелек, чуть насмешливо покосился на музыканта… И тому ничего не оставалось, как потянуться за гитарой…

Лютнист убрался со сцены, стоило менестрелю подняться на подиум.

Чуть слышный перебор качнул застывший воздух…

Голос, показавшийся Леорису при разговоре каким-то сухим и безжизненным, сейчас набрал силу… Казалось, стены трактира расступились, и юноша как наяву увидел ту, о которой пелось. Ту, что тронула сердце исполнителя.

Стихли последние ноты. Музыкант медленно сошел со сцены и подхватил под локоток пробегающую мимо Мейлу:

– Еще три буду должен.

– Договорились, – улыбнулась она. – Хотя знаете, мастер Лингур, одна ваша песня стоит десятка.

Вернуться к своим новым знакомым Найрид не успел: из-за ближайшего столика к нему вдруг шагнул высокий, крепко сложенный парень. Схватив музыканта за рукав, он воровато оглянулся по сторонам и затарабанил: