Ксения Баштовая - Повесть эльфийских лет

Орк щедро плеснул в кружку, шапка пены переползла через край, плюхнулась на стойку и осталась стоять мыльным сугробом. По помещению пополз сивушный запах. Менестрель скривился, но промолчал: о том, что пиво в «Гноме» разбавляется чем попало, он знал давно.

А вот его собеседник равнодушным не остался:

– Киас, что за дрянь ты налил?

– Но мастер Лингур попросил пива! – возмутился трактирщик. – А новый завоз у меня только через три дня!

– А сам ты не варишь, – язвительно согласился с ним полукровка.

– Что вы, дон Герад! Как можно! Это же запрещено новым Торговым уложением!

– Которое ты конечно же чтишь, – едко подтвердил темный эльф.

– Разумеется!

– Как же я мог забыть! А разве оно не запрещает разбавлять пиво гномьим первачом?

Молодой трактирщик обиделся:

– Не гномьим, а кентаврийским, – но кружку с пивом забрал прямо из-под носа у Найрида, поставил чистую и принялся рыться под прилавком, чем-то звякая и громыхая.

Эльф склонился к самой стойке и с интересом спросил:

– Кентаврийским? Это тем, который, по слухам, из навоза гонят?

– Вот у кентавров и узнайте, дон Герад! – окончательно оскорбился Киас, выглядывая из-за прилавка с новой, непочатой бутылкой. – А мне торговлю не портьте! – Открыв бутыль, он осторожно, чтобы было поменьше пены, нацедил Найриду полную кружку.

Самому менестрелю было все равно. После того как хозяин трактира назвал фамилию нового знакомца музыканта, у барда в уме мгновенно сложилась вся картинка. Он наконец умудрился связать и уважительный тон трактирщика, и кольца на руках посетителя, и даже его имя… И после этого Найриду страшно захотелось оказаться как можно дальше от трактира. Хотя бы потому, что можно что-нибудь неосторожно ляпнуть, обидеть собеседника… А иметь в списке личных врагов главу воровской гильдии Алронда – удовольствие не из приятных.

– Это хоть без навоза? – только и смог кисло поинтересоваться гитарист, угрюмо разглядывая наполненную кружку.

– Ну обижаете же, мастер Лингур! Хоть вы не верьте этому… – Орк запнулся, не в силах подобрать нужных слов.

А эльф вдруг заинтересовался:

– Мастер Лингур? Подождите, а ведь мы с вами знакомы!

– Разве? – нахмурился музыкант. Уж что-что, а такое он бы наверняка запомнил.

– Да, точно, – весело хмыкнул дон Герад. – Был такой случай… Общались. Лет так сорок назад.

– Все равно не помню, – угрюмо покачал головой мужчина. Никаких ассоциаций слова бубнового туза у него не вызывали.

– Встречались-встречались. Ну да ладно, это неважно. Было приятно с вами пообщаться, но мне пора. – Встав со стула, полукровка направился к тому самому кабинету, в котором менестрель только что разговаривал с Розом и Фриной.

И лишь когда за темным эльфом закрылась дверь, менестрель хлопнул себя по лбу.

– Джальдорэ ар’текста ил’кхарда! – потрясенно проговорил он, вспомнив обстоятельства знакомства с доном Герадом.

Угрюмый Киас неодобрительно покосился на Найрида и буркнул:

– Понятно, у кого Айзан ругательства позаимствовал.

Музыкант помрачнел. Этого самого Айзана следует найти до утра – хотя бы для того, чтобы выяснить, желает ли он пообщаться с приехавшими в Алронд дворянами. А сейчас менестрелю известно лишь то, что молодой мошенник женился. Где он сейчас, чем занимается… Это все тайна за семью печатями. Хотя… Учитывая, что Киас упомянул его имя…

– Слушай, а он часто сюда заходит?

– Кто? – не понял трактирщик. – Дон Герад? Так он же здесь…

– Да при чем здесь дон Герад! – перебил его менестрель. Выяснять подробности жизни главы гильдии воров Алронда он не собирался. – Я об Айзане спрашивал. Ты только что о нем говорил.

Парень пожал плечами:

– Да нет, не особо. Если раз в месяц появится…

Музыкант уныло отхлебнул из кружки:

– Черт, и где его теперь искать?

Вряд ли мошенник живет там же, где и пять лет назад.

Вопрос не был адресован трактирщику, Найрид разговаривал скорее сам с собой, но Киас отреагировал мгновенно:

– Так у дона Герада спросите, мастер Лингур!

– Зачем?

Мошенники никогда не входили в Бубновую гильдию и не зря на жаргоне криминальной раскладки назывались джокерами. Неужто в Алронде воровская гильдия умудрилась подмять под себя и это направление?

– Так он же его тесть!

Музыкант подавился пивом.

Леорис проснулся на рассвете. Осторожно, стараясь не шуметь и не разбудить отца, оделся, вышел из комнаты.

Общий зал «Пьяного гнома» был пуст. Мейла, подоткнув юбку, так что та превратилась в некое подобие шаровар, протирала окна. Подхватив с ближайшего стола один из полупрозрачных флаконов, наполненный сиреневой жидкостью, девушка зубами выдернула пробку, потом всыпала туда какой-то порошок, а когда содержимое пузырька пошло пеной, щедро выплеснула все это на засиженное мухами стекло. Орчанка тщательно вытерла тряпкой потеки грязи, и окно стало как новое.

Разобравшись таким образом со всей работой, Мейла вытерла влажные руки об бедра, побросала тряпку с флакончиками в корзинку и, обернувшись, увидела стоящего наверху лестницы Леориса. Покраснев до корней волос, она поспешила на кухню.

– Подождите! – догнал ее юноша. – Вы говорили, что знаете что-то об Айзане, а вчера так ничего и не сказали.

– Некогда мне с вами разговаривать! – отрезала она. – Работать надо.

– Но вы же сейчас здесь все закончили!

– Ну и что? Мне на рынок надо продуктов купить. Киас этим отродясь не занимался.

– Но мы же можем поговорить чуть позже, когда вы освободитесь, – беспомощно протянул дворянин.

Орчанка только плечом раздраженно дернула:

– Мне несколько раз придется ходить – купить надо много, и я за раз не донесу, так что до вечера – вряд ли. Вот вечером и поговорим! – И она поспешно нырнула на кухню.

Но спустя несколько минут, когда девица с корзинкой выскользнула через черный ход, ей навстречу шагнул мрачный Леорис:

– Давайте, я вам помогу. – Не слушая никаких возражений, он отобрал корзинку и пошел рядом с Мейлой.

Утро Роза и Фрины началось со скандала. Вчера ночью разговор с верзилой удалось осторожно закончить, мягко пообещав, что как только что-нибудь станет известно о Найриде, так Аркию, их новому знакомцу, тут же сообщат (хотя Фрина искренне не понимала, зачем Роз утаивает информацию). И вот поутру, на свежую голову, девушка повела допрос с пристрастием:

– А теперь объясни мне! Какого черта ты не сказал, где можно найти этого… «барона»! – Если бы презрение могло убивать, менестрель давно уже был бы мертв.

– Фриви, но…

– Что «Фриви»?! Пойми, тридцать шесть лет назад он бросил женщину, которая ждала ребенка! А теперь, когда у этого ребенка появилась возможность найти своего отца, ты стыдливо прячешь глаза, да еще и рот мне затыкаешь, когда я хочу что-то сказать!