Юлия Славачевская - Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний!

– Дите голодает, хлебушка хочет, – объяснила я. И, не сговариваясь, мы с мальчишкой заныли:

– Дай денег, дай, пожалей сироту!

– Вымогатели! – Болисиэль полез шариться по карманам и где-то в недрах одеяний откопал заначку в виде потертой серебряной монетки. Покрутив ее в руках, протянул ребенку: – Хватит?

– Благодарствую! – важно произнес тот, принимая деньгу и протягивая мне фуражку. – У нас все честно, без обмана.

Ну хоть у кого-то без обмана! А то я уж было начала сомневаться, есть ли здесь честные лю… особи. Нет, безусловно, не надуришь – не проживешь, но надо же и меру знать!

Я спрятала неожиданное приобретение в сумку и, порывисто встав, заявила:

– Мне нужно срочно в трактир!

Меня бдительно перехватили и вопросили страдальческим тоном:

– А на этот раз что стряслось?

Углядев назревающие разборки, к нам присоединился Лелигриэль. Причем не просто присоединился, но и ощутимо приложил к моим плечам свои руки:

– Лелечка, мы не можем уйти!

– Да мы на минутку! – выкручивалась я из дружеских объятий, который становились все крепче и крепче, грозя задушить меня во цвете лет. – Только заберем фикакуса, и обратно!

– Нет! – прискакал третий член эльфийского кружка. – Ты никуда не пойдешь! Я сказал!

– Никуда?! – Я начала снова закипать и размечталась об освобождении от ответственности за убийство в состоянии аффекта.

– Никуда! – возопил самоубивец и даже топнул ногой для храбрости.

– Хорошо, – покорно согласилась я и, выкрутившись из цепких рук мужчин, уселась на облюбованный чурбачок.

Эльфы застыли, не понимая, чего еще от меня, такой необычно покорной и сомнительно расслабленной, можно ожидать. Где-то рядом раздался скрип несмазанного колеса. Я покрутила головой, но средства передвижения в пределах видимости не обнаружила.

«Это мозги! – подумал Штирлиц».

– Леля, – осторожно сказал Лелигриэль, начиная прозревать, – а в гарем ты пойдешь?

– Нет, естественно, – безмятежно отмахнулась я, копаясь в сумке и ища оружие всех времен и народов на все случаи жизни – пилку для ногтей. – Вы же мне это категорически запретили.

– Вставай немедленно! – сам себе стал противоречить Магриэль, подскакивая на месте.

– Ты сам определись – чего тебе, старче, от меня надо. – Пилку я нашла и теперь неторопливо и с громаднейшим наслаждением приводила свой маникюр в идеальный порядок. – А то мечешься из одной крайности в другую, а у меня ноги не казенные!

– Леля! – запунцовел брюнет, выпуская пар из ушей, ноздрей и прочих технологических отверстий. – Не зли меня!

Да-да! «Муля, не нервируй меня» [24].

– А то что? – проявила я вежливый интерес, вытягивая руку и скромно любуясь ноготками.

– А то! – начал подбирать для меня страшные кары эльф. – А то! А то!..

– Мальчики, тресните его кто-то по спине, – попросила я. – Магриэля заело.

– Думаешь, поможет? – полюбопытствовал Болисиэль.

– Ну не зна-аю… – с сомнением пожала плечами, наблюдая за беснующимся брюнетом, которой уже впал в раж и принялся носиться вокруг нас, роняя пену и изрыгая проклятия.

– Магриэль, – позвала я, – постарайся слюной в мою сторону не капать, а то мне стирать негде.

– Стирать?.. Стирать?! – подскочил ко мне белый от злости мужчина и попытался воззвать к моей совести, просверлив во мне же дырку пламенным взглядом революционера.

– Ну да, – не дрогнула я. – Вдруг, если мы все же соединим две твои противоречивые личности в одну и вылечим тебя от раздвоения сознания, а потом придем к соглашению… – Я задумалась и продолжила моделировать развитие событий: – Или не соединим и договоримся с одной из них, а вторую тихо прикопаем…

– Леля! – взвыл Магриэль, протягивая трясущиеся руки к моей осиротевшей без фикакуса шее.

– Подожди! – отмахнулась от ушастого Отелло. – Дездемона потерпит до финала, а я еще не договорила! Так вот… если случится чудо и мы чего-то достигнем, то меня могут не принять в гарем из-за крайне непрезентабельного вида. – Грозно посмотрела на конвульсирующего мужчину и припечатала: – И виноват в этом будешь ты!

– Я?!! – ошалел брюнет. – Я?!

– Конечно, ты, – неподдельно удивилась жертва подлого эльфячьего сговора. – Кто ж еще?..

– Лелечка, радость ты наша! – взмолился Лелигриэль, воочию наблюдая близкую смерть будущего родственника от апоплексического удара. – Пожалуйста, прости его, неразумного! Он больше не будет! Честное слово!

– Мы возьмем его на поруки! – присоединился к брату Болисиэль. – Мы будем воспитывать его денно и нощно, только дойди уже до этого… – дальше следовало произнесенное шепотом длинное слово, – гарема и спаси нашу сестру!

– Хорошо! – покладисто согласилась я в силу своего мягкосердечия. – Каков порядок действий?

После моего вопроса мы втроем выжидательно уставились на агонизирующего брюнета, который в состоянии невменяемости прореживал свою роскошную шевелюру.

Эх! Жаль, цвет волос не совпадает! Довела бы его пару раз до кондиции, зато какой бы чудный шиньончик получился! Просто загляденье!

Магриэль еще немножко побуйствовал по инерции и, намотав вокруг ихнего сарая стометровку, слегка успокоился. Подойдя к нам и одаряя меня неприязненным взглядом, не произведшим, впрочем, на меня ни малейшего впечатления, произнес с расстановкой:

– Ты остаешься здесь. Мы уходим.

– Нимало не сомневалась, – гнусаво заверила его я. – Крысы всегда бегут первыми с тонущего корабля…

– Леля! – предупреждающе воскликнули братцы и попытались в четыре руки зажать мне рот.

– Молчу-молчу! – заткнулась будущая звезда гарема. – И благоговейно внимаю подробной инструкции.

– Это все, – уверил меня Магриэль. – Тебя отвезут в гарем прямо отсюда.

– Как мило, – проворковала я и состроила ему глазки. – Правда отвезут или мне опять пешком топать?

– Правда! – огрызнулся эльф и скомандовал: – Пошли отсюда.

Братья дружно поцеловали меня в щечку на прощанье, пожелали мне удачи, успешного завершения дела и последовали за предводителем.

А я снова осталась на жаре в гордом одиночестве… Правда, ненадолго. Не прошло и получаса, как во двор ввалились четверо дюжих мужиков с портшезом и заорали:

– Леля! Кто тут Леля?

– Я! – с энтузиазмом откликнулась почти спекшаяся на солнце гаремная полонянка, с любопытством обозревая сооружение, ранее виданное мною лишь в историческом кино или на картинках.

Представьте себе запыленный помостик с ручками. Представили? Сверху ношу оградили от жарких лучей солнца бархатным вишневым балдахином. По бокам носилки затянули полупрозрачной тканью, оставляя открытое место для лица переносимой важной персоны. При желании всю коробку с VIP-персоной можно было спрятать под бархатными занавесками. Деревянные части этого антигуманного (разумеется, для носильщиков) устройства помпезно позолотили.