Яков Иванов - Подлинная история III Мировой войны

— Заходи, — вместо привета сказали дедушки — Мы ждали тебя 50 лет. Ведь только тебе было предсказано изучить самые страшные приемы приемы борьбы со-циа-лиз-ма!

Семь лет учился сын Иль-И сокровенным премудростям этой борьбы. За это время он постиг многое: Ле-Нин мог проткнуть пальцем германскую каску; дышать под водой через водопроводную трубу; питаться комарами; делать из хлебного мякиша чернильницу; он не боялся ходить без страховки по льду страшного Финского залива; наловчился строить шалаш; мог натравливать клопов на неугодных ему людей.

Для защиты и нападения Во-Ва научился использовать любые предметы, попадающиеся ему под руку: бревна, чайники, сухую астраханскую воблу, крейсера.

Казалось бы, научившись всему этому, кому мог бы позавидовать в этой жизни Во-ва? Вроде бы и не кому…

Ан, нет! Есть такой человек! Умению и способностям которого сын Иль-И немного завидовал. Это был никто иной, как Савелий Говорков (по матери — Бэшэнный), он же побочный сын Виктора Доценко.

Определенный интерес представляет судьба этого Говоркова. Еще в молодости Савелий проник в какую-то тайную каратистскую секту, где некий Учитель окрестил его железным ромбом по голове. И после того, как Говорков очнулся, у него стали проявляться удивительные лечебные способности: он научился высасывать пули из ран; мог приращивать к телу оторванные конечности; а самое главное, Савелий мог, полизав женские гениталии, восстанавливать барышням девственность. (Ух-ты! Вот этой крутизне Во-ва неимоверно завидовал.)

Этому Говоркову-Бэшэнному людей бы лечить, да всякие там пилюли изобретать… А вот фигушки! Пошел он работать суперменом. И теперь ломает хребты иностранным разведкам и доморощенным мафиозам.

А зато Ле-Нин овладел приемами зомбирования. И самыми крутыми его зомби считались: матрос Железняк и Человек-с-Ружьем.

Ну вот, ты постиг уже все, — наконец-то сказали старцы — Но имя «Во-Ва сын Иль-И» звучит, как кличка гурона. Тебе необходимо выбрать такой псевдоним, от которого будет трепетать вся наша планета…

Еще целый год Во-Ва медитировал по углам пещеры в поисках партийной клички. Он поставил себе не простую задачу, ведь погремуха должна быть суровой к своим, но справедливой к врагам. Поначалу он было придумал себе звонкое имя — капитан Немо, но старцы Су отвергли его (правда не объяснив причины).

Во-Ва продолжал медитировать. И вот, во время одного из сеансов, он впотьмах ударился об камень и, в сердцах, воскликнул: Блин!

Сонные старцы встрепенулись и хором воскликнули: Ле-Нин! Ле-Нин! Вот и есть тебе Вован псевдоним!

И вот вернулся Ле-Нин на Родину, подошел к терему Императора и гневно крикнул: Колян выходи! Новые понятия тебе втолковывать буду!

Затем, три дня он бился с Императором и победил его.

Разрушив старое, Ле-Нин создал новое государство и стал так знаменит, что даже в забитой Африке племена черных негритосов исполняли популярный рок-н-ролл: Я хинди бы выучил только за то, что им матюгается Ле-Нин!

Остается добавить, что за роль Ле-Нина известный турецкий актер Клин Иствуд получил из рук Сталинса Нобелевскую премию и звание Народного артиста Индийской ССР.

Если мы всё-таки затронули вопросы искусства, то следует так же обратить пристальное внимание на литературное нутро молодой советской республики.

Дабы не отлавливать писателей по притонам, мудрый Сталинс согнал их всех одну организацию. Там они исправно платили членские взносы и ещё больше ненавидили друг друга.

Йосип ласково называл этот прирученный Союз писателей, не иначе как: Моя конюшня! Моя отара! И чабаном (то бишь, председателем!) над ними он назначил Макса Горького. Перед авторитетом, этого маститого писателя, сгибалась вся литературная братия Индийской ССР… кроме одного панк-поэта М. Сладкого. Он прославился тем, что на любое сочинение Горького, всегда писал колкие и ядовитые пародии. Выглядели они так:

Не могу не рассказать о ещё одном поэте диктаторского периода — Михаиле Сергееве. Он не был таким оголтелым панком, как его друг-собутыльник М. Сладкий; не принадлежал он и к официозному бомонду империи; и не якшался с арьергардно-мазохисткими прозаиками. Сергеев писал о жизни про жизнь, без всяких украшений её сути гирляндами от победных транспарантов.

Вот за эту поэму М. Сергеев был репрессирован в 37-м году, а его литературного героя взял на поруки Сергей Михалков. Он Степана перевоспитал и тот пошёл работать в НКВД.

И на старуху бывает проруха! Так, однажды и со Штирлиц-Сингхом случился пролёт.

Как-то, на 1 апреля, в Центре пошутили и отправили Максимычу шифровку, в которой поздравили его с награждением орденом. Штирлиц ошалел. Бросив на произвол судьбы всю свою агентуру и позабыв все правила конспирации, наш агент на следующий день тайком пробрался в Дели и пришел в покои Сталинса за наградой. Тихонько зайдя в апартаменты Иосипа Виссарионыча, разведчик благоговейно притулился в сторонке и стал слушать, как вождь с кем-то разговаривал по телефону.