Симон Ужасный - Самый человечный вампир

Я отложил фотографию друзей, которую только что держал в руках, на стол, и, вздохнув, встал с кресла. Десять часов пятьдесят пять минут… «Одумайся, Симон! Еще не поздно! Вспомни, что было с Ковальтом Прекрасным, который попытался выбраться из Замка? Его схватили прямо на выходе, покрестили в церкви, насадили на серебряный кол, распилили на кусочки, заспиртовали, и отправили его родным в подарок на Новый год, в память о родственничке… Подумай!» Десять часов пятьдесят шесть минут… «Не думаю, что Мине будет приятно получит мой заспиртованный палец… А уж Адель точно будет в восторге от моего правого глаза. У нее ведь уже целая коллекция таких же! То-то будет радость!» Десять часов пятьдесят семь минут… «Интересно, а если меня вышлют им целого, не расчлененного, но изрядно изуродованного, они проведут похоронную церемонию?» Десять пятьдесят восемь… «Идиот ты, Симон! Что за чушь! Конечно же, да! Тьфу! Что за ерунда лезет в голову? Нет, с моими нервами нужно определенно что-то делать… Идти — не идти… Черт! Я должен их увидеть! Хотя бы в последний раз, но должен…» Десять часов пятьдесят девять минут… «С другой стороны, они могут меня и вовсе больше не увидеть, в случае неудачи… Ну, давай, решай! Идешь или нет?! Идешь или нет?!» Одиннадцать часов ровно… «Иду… Ну и ДУРАК!»

Я резко сорвался с места, уже собирался выйти за дверь, как тут же вернулся к столу, схватил фотокарточку, и сунул ее в карман плаща. Тихонько подошел к двери, открыл ее и вступил в мрачный коридор.

В коридоре горело лишь несколько факелов, напоминающих мне, чем-то, огромные злобные глаза Хромуса… Я достал из внутреннего кармана табличку «Не беспокоить!», повесил ее на дверную ручку и легонько прикрыл дверь, стараясь не наделать шума, и бесшумно направился к лестничной площадке. Дойдя до конца коридора, я устремился вниз по старой лестнице, сделанной из красного дерева и покрытой красной, украшенной разнообразными узорами, дорожке.

Спустившись на первый этаж, вышел в коридор, и, спрятавшись за собственную статую, внимательно оглядел пространство. Ни единой души. Хотя бы один стражник! Хотя бы один загулявшийся вампир! НИКОГО!

Я спокойно вышел из-за статуи, и, вполне довольный собой, направился к выходу… Прошу вас, если вы будете выбираться из замка, полностью кишащего нечистью, и хотите выйти, по крайней мере, немного живым, то никогда не принимайте поспешных решений, и не наглейте… Ибо это, чаще всего, имеет печальный исход…

Я прошел чуть вперед, насвистывая какую-то привольную песенку (видимо, чтобы снять напряжение), как вдруг, передо мной взметнулся остро отточенный меч, и со свистом разрезал воздух. Я ошарашенно отскочил назад, и, широко раскрыв глаза, уставился на только что вышедшего из-за статуи стражника… Нет, не стражника. Их там было, по крайней мере, не меньше трех десятков! И теперь каждый из них стоял рядом с моей статуей, где они до этого прятались, и свирепо ухмылялись.

— Э-э-э… — вырвалось у меня. — А че — это вы тут делаете?

— ОН ПРИШЕЛ! СХВАТИТЬ ПРЕДАТЕЛЯ! — взревел стоящий дальше всех стражник, указывая пальцем на меня.

Два, стоящих в двух шагах от меня, вампира с боевым кличем накинулись на меня, и, схватив за обе руки, заломили их за спину.

Я стоял, как полный идиот, с глупой улыбочкой на лице… Вот уж чего не ожидал, того не ожидал! Ну, что я, физиономии им всем бить буду? Не интеллигентно как-то получается… Не этично. Тем более, безнадежно драться с превосходящим по силам противником! С тридцатью вампирами! Конечно, глупо! Просто бесполезно.

НУ, А ЧТО ЕЩЕ ОСТАВАЛОСЬ ДЕЛАТЬ?!

Я тяжело вздохнул, напрягся, и швырнул обоих стражников к стенам. Те сразу же, соприкоснувшись с ними, отключились. В коридоре наступила напряженная тишина. Я глупо озирался по сторонам, не зная, что делать дальше?

Вдруг, в тиши прогромыхал дикий голос:

— Ну, что вы стоите, болваны?! Схватите его! — в темноте показался знакомый силуэт. И только, когда это существо вышло на свет факела, я узнал его. Это была…

— Мавра… — выдохнул я.

Та недовольно хмыкнула, и кивнула головой в мою сторону.

— Давайте, тунеядцы! Работайте!

Тут же орава стражников окружила меня со всех сторон.

— Черт! Нет у меня на вас времени! — Я судорожно взглянул на свои часы в виде полной Луны. Одиннадцать пятнадцать…

На меня накинулись трое стражников с нехорошими ухмылками. Я, не долго думая, врезал одному промеж глаз, второму моментально выкрутил руку, а третьего запустил вдоль коридора. Дальше началась полная неразбериха. Видимо, охранники уже поняли, что таким образом им меня никогда не повязать, и хлынули на меня всей волной. Первые просто отлетели в сторону, хорошенько стукнувшись о стену. Одному я вывернул шею, другого хорошенько долбанул по голове локтем, следующего запустил в коридор, так сказать, в свободный полет… Ясно, что от этого не может умереть ни одна нечисть, и, поэтому, вернув на место свои головы, правильно вкрутив руки и, вообще, приведя себя в порядок, поверженные стражники с новой силой вступали в бой. В небольших перерывах я смотрел на часы. Вот уже одиннадцать двадцать, двадцать пять, тридцать, тридцать пять, сорок… В КОНЦЕ-ТО КОНЦОВ! Я ведь тоже не железный! Я…я не успею!

Я уже начинал полностью выдыхаться, когда вдруг меня захлестнуло полное безразличие ко всему. Мне было совершенно все равно, что я с ними сделаю! Мне было абсолютно все равно! Я должен был попасть в парк! Должен, должен, должен! И не важно, какой ценой! Я их всех убью… всех.

Я вскинул руки вверх, и поднялся над толпой разгневанных стражников. Они непонимающе смотрели на меня, ни в силах что — либо сделать. Ни дотянуться до меня, ни достать, ни ударить! Я устремил на них яростный взор…и криво ухмыльнулся. Мне это нравилось…

— Хромус Морт! — закричал я, и, поднявшись еще как можно выше над толпой, пустил вниз, на ошарашенных охранников, черный маленький шарик с золотым блеском. Он стекал с моей ладони, и чем ближе опускался к полу, тем становился больше. Он рос, рос и рос. Тихо, будто та капля крови, что так мучительно выдавливал из меня Ангел Смерти в Храме… Правильно. Им всем нужно отомстить. Они сами виноваты. Они не такие, как я. Пусть страдают. Я хочу видеть в их глазах БОЛЬ! Боль, скорбь, страх, сожаление! ПУСТЬ ОНИ ВСЕ ПРОВАЛЯТСЯ В ПРЕИСПОДНИЮ! Я ИХ НЕНАВИЖУ!

— ВРЕМЯ УМИРАТЬ! — расхохотался я дьявольским смехом, и…

Огромный черный шар с золотым блеском, размером с ту плиту, что стояла у нас на кухне… («Наша плита… Кухня… Адель… Я ИМ ВСЕМ ОТОМЩУ! ЖАЛКОЕ, МЕРЗКОЕ, ДЬЯВОЛЬСКОЕ ОТРОДЬЕ!!!») стремительно упал вниз, и, разросшись до размера всего коридора, ВЗОРВАЛСЯ! И не просто взорвался, а ВЗОРВАЛСЯ со страшной силой! Меня какая-то сила понесла к выходу. Крики нечисти, ужасный грохот взрыва, какой-то подозрительный звук, будто бы на пол падают куски обгорелого мяса… Все это слилось в жуткую какофонию! Меня с грохотом ударило об дверь, и я, вскрикнув, грохнулся на асфальт, немного прокатившись по ступенькам…