Ольга Санечкина - Мы выбираем, нас выбирают…

— Это с какой же радости? — опешила Ксения.

— Да, это я виноват. Достал тебя вопросом: почему ты не хочешь поговорить с господином Наблюдателем? После очередного раза, ты молча встала, подошла к двери и открыла ее прямо в его кабинет. Как тебе удалось — не спрашивай. Этого никто не понял. Одну могу сказать: сильно ты не напрягалась. После чего ты в доступной тебе, на тот момент, форме объяснила ему, что тебя заколебали вопросами — почему ты не хочешь с ним пообщаться. Поэтому, если ему это так охота, то мы приглашаем его на нашу вечеринку.

— И он пошел?

— Еще бы! Я бы сказал, побежал. Потому что в этот момент его охрана попыталась выяснить, с кем это говорит господин Наблюдатель. А он очень не хотел, чтобы они увязались за ним. Короче охрана увидела только спину исчезающего за дверью Фарэля — Ксения довольная собой хмыкнула:

— Ну, а дальше что было?

— А дальше мы напоили его минут за десять, до того же состояния, в котором были сами и продолжили праздник.

— Господи! — простонала Ася, — А он как вообще, как человек ничего?

— Да, классный мужик. Зажигал с нами ламбаду, так что даже я за ним не поспевал. Кстати, Ася ты помнишь, что турнир за твою руку будет проходить под патронажем наблюдательского совета?

— О! Нет!

— О, да! Фарэль сказал, что должен лично проследить, чтобы не было произвола и молодую красивую девушку не выдали замуж насильно. Не говоря уж о том, что из твоей свадьбы собираются сделать событие года.

— С чего бы это? — подозрительно спросила Ксения.

— Он сказал, что мы такие душевные ребята, что ему охота провести с нами пару недель. А кроме как, взяв под патронаж турнир, это сделать никак нельзя. — Василий улыбался своей умиротворяющей улыбкой и не проявлял никакого беспокойства по поводу того, о чем говорил. Ксения с Асей жалобно переглянулись. Ася выдвинула свою теорию:

— Может он тоже с похмелья и ничего не помнит? И если мы ему не расскажем, то он и не вспомнит?

— Все он отлично помнит. Просил, как только Ксения проснется, сообщить ему. Типа надо подготовить соответствующий указ и сделать заявление прессе. Ну и выбрать место проведения турнира. Для этого он намерен встретиться с твоим отцом. — Ася сидела схватившись за голову, поставив локти на стол. На ее лице была написана такая мука, что Ксении стало дурно.

— Ась, перестань расстраиваться! Ну захотелось человеку провести с нами время, ну в чем проблема?

— Сама не знаю! Но вот не нравится мне это и все! Наверное, мне просто плохо! Я болею. — На этих словах открылась дверь и на веранду вошла Марья-Искусница.

— Будьте здоровеньки, Хозяюшка. Я вот вам напиток принесла. Освежающий. Очень после праздничных излияний хорошо помогает. — Марья поставила кувшин со стаканами на стол и поинтересовалась, что гости желают на обед. Ксения ответила, что полностью ей доверяет, и что она приготовит, то они и будут есть. В этот момент открылась дверь и вошли Элла, за ней шел огромный мужик. Сказать огромный — это ничего не сказать. Это был просто великан. «Человек-самосвал». Таких можно встретить в душных спортзалах для качков. Когда у мужчин шея шире головы и руки напоминают хорошую говяжью ногу это и есть «человек-самосвал». Подстриженные коротким бобриком светлые волосы и серо-зеленые глаза удивительно гармонично смотрелись на этой мышечной массе. В представление Ксении вампир обязательно был худосочным хрупким существом. Но Фарэля можно было назвать как угодно, но не худосочным. «Не удивительно, что в его гробу мне оказалось просторно» — подумала Ксения.

— Доброе утро, всем проснувшимся — тихим голосом свойственным только священнослужителям произнес Фарэль. — Ксения, надеюсь, вам было удобно в моем гробу.

— Да, спасибо. А почему у него форточка в ногах? — не задумываясь, брякнула Ксения.

— Просто ты легла не правильно, — ответил Василий.

— Совершенно верно, — поддержал Фарэль, — я специально такое окошко сделал, чтобы засыпая на звезды смотреть. А вчера вы сказали, что вам с утра свет будет в глаза бить, а с похмелья это не лучшее дело. Потому и легли наоборот.

— Смотри-ка, я еще и думала о чем-то. Давайте, я сразу признаюсь, что я не помню, как мы вас забрали и, вообще, считайте, я вас первый раз в глаза вижу. Так что давайте начнем сначала.

— Давайте, только пить больше не будем. Я больше не могу.

— А так и не скажешь — пробурчала Ксения и выпила залпом напиток, принесенный Марьей. Уже когда первые капли побежали по измученному алкоголем пищеводу, Ксения почувствовала потрясающие облегчение. Допив же напиток до конца, она поняла, что чувствует себя абсолютно здоровым и полноценным членом общества.

— Ась, ты должна это попробовать. — Ася с трудом сняла мокрую тряпку, которая уже сползла ей на глаза, отыскала мутным взором стакан и послушно выпила. Эффект был потрясающий.

— Это надо запатентовать, наладить серийное производство и мы озолотимся. — Ася как всегда во всем видела коммерческую подоплеку. — Пойду напою Ангела, пока он не сварился в этом аквариуме без воды. — Ася легкой походкой спустилась по ступенькам и отправилась к домику белки. Фарэль выпил свой стакан напитка, удивленно покачал головой и обратился к Ксении:

— Ксения, не могли бы вы вернуть меня обратно. У вас, конечно, хорошо, но думаю моя охрана уже готова засверлить себя тупой дрелью. Да и надо начинать подготовку к турниру. — Ксения вспомнила о турнире.

— Фарэль, вы уверены, что так необходимо брать под свой патронаж турнир. Мне кажется, что Асе не очень нравится эта мысль. — Расслабленное лицо Фарэля приобрело суровое выражение.

— Ксения, не подумайте, что это просто моя прихоть. Поверьте, ей же будет лучше, если я буду за всем приглядывать. Вы не представляете, что будет твориться на этом турнире. Претенденты будут готовы убивать друг друга во сне, лишь бы заполучить руку царевны. За ней дадут такое приданное, что каждый второй решит попытать счастья. А уж о красоте Аси говорить не приходится, она без всякого приданного хорошая приманка. Поверьте старому прожженному интригану.

— Ну, не такой вы и старый.

— Поверьте, в свои скромные триста лет, я чувствую себя довольно взрослым дядечкой. — Если бы Ксения что-нибудь пила в этот момент, то наверняка подавилась бы.

— Хорошо, поступайте как знаете. Давайте, отправлю вас домой. — Ксения открыла перед ним дверь. Фарэль сгреб ее в свои медвежьи объятья, чмокнул в щечку и ушел к себе. Ксения сразу заметила, как стало просторно на, как ей ранее казалось, огромной, веранде. По ступенькам поднимался Ангел, в обнимку с Асей. Его черные роскошные волосы были безжалостно заплетены в многочисленные косички. Ксения давно так не смеялась.

— Твою Марью надо взять под охрану Синода и объявить эфирным достоянием. Когда ко мне пришла добрая Асенька с этим целительным напитком, я думал, что умру и превращусь в спящую красавицу.