Александра Черчень - Счастливый брак по-драконьи. Догнать мечту

Он вздрагивает, тянется ко мне и, не открывая глаз, завладевает губами. Прерывисто выдыхаю, прогибаюсь в пояснице, стремясь прижаться ближе, почувствовать тепло его тела, к которому так привыкла и которого отчаянно не хватало. Вейл опрокинул меня на спину, продолжал целовать, становясь все настойчивее, скользя руками по телу, задирая рубашку, чтобы коснуться обнаженной кожи, заставив меня всхлипнуть от невероятно обостренных сейчас ощущений. Грудь болезненно ныла, и когда на нее наконец легла ладонь мужа, то я только простонала, выгибаясь навстречу.

Но тут он прекратил ласкать и раздался озадаченный голос:

– Ирка? Но что… – Закончить муж не успел.

Я посчитала, что болтать сейчас не время, потому обхватила его за шею и страстно поцеловала, одновременно обхватывая ногами.

Судя по сверкающим голубым глазам, он и думать забыл о своих вопросах.

Он коротко рыкнул и прижался ко мне бедрами, от чего по телу прокатилась сладкая дрожь предвкушения. На миг отстранился, но только для того, чтобы снова задрать на мне рубашку. Я оттолкнула мужа и быстро стянула рубашку через голову. Во взгляде Вейла было только жадное синее пламя. Потянулся к своей майке, но я перехватила его руки, и он послушно остановился, с любопытством наблюдая за мной из-под медных ресниц.

– Какая-то ты… – Я быстро прижала палец к его губам, и Ринвейл замолк.

Подцепила кончиками пальцев край майки, запустила ладони под тонкую ткань, с удовольствием ощущая, как вздрогнули мышцы живота. Когда легко провела под резинкой штанов, то Вейл прерывисто выдохнул:

– Доиграешься.

– Ну… – протянула рядом с ухом рыжего, прижимаясь к нему грудью. – Не одному же тебе так себя вести?

– Ты в непривычном амплуа, – уже почти задыхался рыжий дракон, запрокинув голову. Как выяснилось, у крылатых уши тоже чрезвычайно чувствительные! Или не уши, а то, к чему я ненавязчиво прижимаюсь бедром?

– Да, – мурлычуще согласилась я, не отрываясь от его шеи, на которой кончиком языка выводила замысловатые узоры. Руки постепенно поднимали майку Вейла, вот я уже касаюсь пальцами его груди. Выше уже не было ничего интересного, потому сняла с него одежду, кинув куда-то на пол, и прижалась к нему, жадно целуя губы.

– Кому стоит сказать за это спасибо? – осведомился цай Тирлин, спускаясь руками к ягодицам, сжимая их и притягивая меня ближе. Одна ладонь скользнула ниже, с нажимом проводя по бедру, потом проворно отодвинула в сторону белье, и уже через секунду я невидяще распахнула глаза и судорожно вцепилась в сильные плечи.

В последнем сне, когда он меня так ласкал, я уже теряла разум, но все же какие-то остатки самоконтроля были. Сейчас же… даже близко нет. Как только он коснулся той самой точки, мир померк, сосредоточив меня на ощущениях, и все, что я могла, – обессиленно прижиматься к нему, постанывать, подаваться навстречу пальцам.

Незаметно я снова оказалась на спине, трусики были сдернуты в момент, я даже возмутиться не успела. Да и не захотела бы, потому что спустя миг меня целовали так, что мыслей в голове не оставалось совсем. Да и накрывшее горячее тело не способствовало сообразительности.

– Бесстыдница, – хрипло рассмеялся муж, прокладывая дорожку поцелуев по вздрагивающему от каждого прикосновения животу все ниже и ниже. И сейчас я даже не думала его останавливать, хотя знала, чем все кончится.

– Нет, – все же нашла в себе силы возразить и в каком-то запоздалом порыве стеснительности крепко сжала колени, не позволяя их раздвинуть.

Он не ответил, только тихо фыркнул. Настаивать тоже не стал. Просто лег рядом, и стал осторожно, на пороге чувствительности поглаживать ноги. Оставляя ощущение тепла, которое покалывающей волной прокатывалось по телу, оседая где-то между бедер.

Хватило меня ненадолго. Уже через несколько минут рука мужа как-то незаметно оказалась на внутренней стороне лодыжки и без малейшего сопротивлении с моей стороны заскользила все выше. Пока не достигла… ох! Что же я такая чувствительная?!

Мир окончательно сузился до маленькой точки, которой сейчас искусно касались, то нежно и едва ощутимо, то нажимая, заставляя звезды вспыхивать перед глазами. Я уже не осознавала, что звучавшие в ушах стоны – это мои собственные. Стискивала простыню до боли в пальцах, впиваясь ногтями то себе в ладони, то в волосы рыжего развратника. Он же только смеялся и быстро выпутывал мои пальчики, говоря, что, если я стану мешать, продолжать он не будет. А я уже была в таком состоянии, что это было равноценно концу света!

Я дрожала и металась, закусывала костяшку указательного пальца, чтобы удержать стоны, которые все равно прорывались. Очень странное, невыносимое ощущение. Казалось, что я не выдержу ни секунды больше, хотелось, чтобы он прекратил, но одновременно с этим я понимала, что если желание исполнится, то разочарование будет огромным.

Пожар в теле нарастал, но чего-то не хватало. Мужа не хватало.

– Обними меня, – тихо всхлипнула я, ощущая, как по скулам скатывается непонятно откуда взявшаяся слезинка.

Уже в следующую секунду супруг лежал рядом, обхватив меня руками, нежно скользил ладонями по телу. Заставил посмотреть на него, погладил подбородок и поцеловал бесконечно нежным поцелуем.

– Мы опять неправильно начали, – вздохнул Ринвейл спустя долгую минуту, когда оставил мои губы, потому что нам обоим начало не хватать дыхания. – Хотя я обещал самому себе, что наша вторая встреча начнется совсем по-другому. Не удержался.

– Я сама виновата, – шептала я, прижимаясь лицом к его плечу, скользя ладонью по спине, лаская поясницу и удерживаясь от того, чтобы не переместить руку еще ниже по шелковистой коже. Так как штанов на нем уже неведомым образом не наблюдалось, искушение было огромным. Но пока распускать руки нельзя, так как на этом наша только что начатая беседа скорее всего и закончится.

– Ну я вообще-то взрослый мужчина, должен хотя бы пытаться себя контролировать.

– Ты даже проснуться не успел, – тихо хихикнула я и вздрогнула, ощущая, как горячие ладони обхватывают ягодицы, прижимая ближе.

– Ох, прости, – выдохнул мне на ухо рыжий, но, не прекращая поглаживать бедра, другой рукой скользнул к груди. – Ты так близко. А я так скучал. Не могу не касаться.

Вейл замер, тяжело дыша, обнимая так крепко, что было сложно, но так сладко дышать, и почти неслышно простонал:

– Оттолкни. Сам не могу.

– Не хочу, – честно ответила, обнимая его за плечи, целуя светлые скулы, тонкий нос.

– Ирка, я уже с трудом сдерживаюсь. Не получится диалога. Я и сейчас непонятно почему все еще ничего не сделал.

– Поговорим… потом, – лукаво улыбнулась я, повторяя его извечную, так бесившую меня фразу и не давая изумленному Ринвейлу ничего ответить, сама поцеловала его.