Блэки Хол - Эпилог (СИ)

Я пыхтела, пыхтела и машина. Дергалась, глохла, ревела раненым зверем.

- Нажимаем на педаль тормоза... - учил Макес. - Верно... Переводим в положение D... Жмем на газ... Хорошо... Черт!

Машина рыкнула и встала.

- Смешно, да? - опустила я голову к рулю. В стальных вставках на панели отразились маковеющие щеки.

- Нет, - ответил инструктор. - Потенциал есть, а Мэл не видит. Утри ему нос.

Мантра пестроволосого дала результаты. Да, Мэл поймет, что недооценивал меня! Воодушевившись, я с еще большим рвением взялась за обучение и спустя какие-то два часа с грехом пополам трогалась и останавливала машину. А еще осторожненько проехалась вокруг поляны.

Мэл, успев отлежать бока на травке, сходил к киоску за мороженым, и замер с брикетами в руке, провожая взглядом ползущий автомобиль Макеса.

- Как катафалк! - крикнул Дэну, и они рассмеялись.

Ах так! - прибавила я газу, и машина рявкнула.

- Для начала очень даже неплохо, - похвалил инструктор, когда автомобиль затормозил, сделав три круга около поляны. Пусть Макес приврал, мне польстило.

- Хорошая машина. Большое спасибо за урок. Сколько с меня?

- Забудь, - махнул он рукой.

Если я думала, что Мэла вдохновят мои успехи, то ошиблась.

- Эвка, ты на велосипеде ездишь быстрее, чем на машине. Про "Турбу" однозначно забудь, - вынес он вердикт.

А Макес геройски согласился отдать свой автомобиль на растерзание. Периодически мы выбирались в лесопарковую зону, и парень давал уроки вождения под присмотром Мэла, отдыхавшего в тенечке с Дэном или скучавшего на скамейке в одиночестве.

Я мучила руль и педали, а Макес рассказывал об устройстве машины, о правилах дорожного движения и о типичных неисправностях - кратко, но в достаточном объеме, чтобы не называть свечи зажигания и амортизаторы штучками и пимпочками. Специально для занятий я купила в аптеке гомеопатические леденцы для улучшения реакции и концентрации внимания. И пусть мне не удастся разогнать машину до сверхзвуковых скоростей, достаточной компенсацией стал неописуемый восторг, оттого что техномонстр покорился не блещущей талантами крыске.

Мэл не уставал удивляться.

- Неужели тебе нравится? И как оно, за рулем-то? Мак не ругает? Поражаюсь ему. Отрастил железные нервы и в ус не дует. Наверное, его нокаутировал твой синдром.

Макес не ругал. Наоборот, когда я говорила: "Привет, Максим" или: "Спасибо, Максим. Ты прекрасный учитель", он впадал в затяжное молчание. Не зная парня, я решила бы, что его смущает собственное имя.

Как-то я спросила у Басты:

- Мама не переживает, что твой брат не звонит и не приезжает в гости?

Долго настраивалась, прежде чем спросить. Долго не решалась, потому что затронула деликатную тему в отсутствие Мэла.

- Мама? - переспросила Баста, устроившись в кресле боком и закинув ноги на подлокотник. - Расстраивается, конечно. Но гордится. Гошка стал похож на человека. А то - ни цели, ни дороги к ней. Плыл по течению и фанател от тачек.

Зато теперь целей полно. Нескончаемый список - и десяти блокнотов не хватит.

- Я передаю приветы от Гошки. Вру, конечно, но маме приятно, - сказала девушка, почесывая за ухом Кота. - Может, ты повлияешь? Трудно ему позвонить, что ли, и сказать два слова?

Влияю, как могу. Изо дня в день капаю на терпение, намекаю, говорю прямым текстом, но Мэл застопорился и ни шагу вперед. Правда, теперь он не дергался и не взрывался, а выслушивал молча. Или говорил: "Как-нибудь". Или: "Посмотрим".

- А отец? Наверное, сердится на Гошика.

- Поздно драть ремнем ребенка, когда он перерос родителей, - отозвалась Баста. - Я случайно слышала, как папчик сказал деду, что у Гошки наконец-то выветрилась дурь из башки. А тот ответил, что это хорошо, да рано. Мол, не успел нагуляться.

Вот, значит, о чем беспокоится заботливый дедушка. Серая крыска пришла не вовремя и отобрала у столичного принца леденец, и наследник фамилии вынужден сидеть на строгой диете. А мог бы всласть погурманствовать.

- Эвочка, не подумай плохого, - добавила поспешно сестрица Мэла. - Дед имел в виду, что вокруг много соблазнов, и Гошке не хватит стойкости. И он сделает тебе больно. А я верю в него! - воскликнула она с жаром.

И я хочу верить. Очень.

Ильмира вернулась в столицу ближе к осени.

Август подарил городу благостное тепло укорачивающихся летних дней: мягкие прохладные утра, нежаркие комфортные полдни и пропахшие нагретым асфальтом и пылью вечера. К югу от столицы горели леса, которые безрезультатно тушили вторую неделю, и на окраинные районы города наползла дымка удушливого смога. Дважды в день небесное пространство прорезали самолеты, с которых распыляли мелкодисперсный дождь, осаждающий дымные и сажистые частички.

Дочка дипломата появилась на юбилейном вечере по случаю образования Министерства финансов. Она порхала меж гостей под ручку с офицером морфлота, сменившим китель на гражданский костюм. И опять столкновение произошло по курсу, запланированному южанкой.

- О, я вижу, обо мне быстро забыли, - молвила шутливо чернокудрая красавица. - Не успеешь оставить столицу на пару месяцев, как тебя вычеркивают из памяти и из жизни.

Не преуменьшай, звездуля. Миновала уйма времени после твоего отъезда. Я считала. Но, к сожалению, всё хорошее имеет тенденцию заканчиваться.

- Неужели пролетело два месяца? - удивился Мэл. - Прошу прощения. В столице действительно насыщенная жизнь.

Ха-ха, если смуглянка думала, что по ней будут рыдать и молить о возвращении, то глубоко ошиблась.

- Предложение о рогейне* в силе? - спросила Ильмира, вложив в обольстительную улыбку всю мощь обаяния. Или мне опять показалось не то, потому что дочка дипломата обращалась к нам обоим по-свойски, без напыщенности и кокетства. Я бы сказала, она вела себя как старинная подруга.

- В последнее время не езжу, - ответил Мэл. - Но могу свести с человеком, который регулярно участвует. Он возьмет в команду.

- Жаль. Без вас будет скучно, - посетовала девица. - Я плохо ориентируюсь в столице. Не успела освоиться, как уехала в Моццо, а следом к родственникам. Пока всех навестишь и у всех погостишь, пройдут годы. Это замкнутый круг, - изобразила она притворный ужас. - Хвала небесам, удалось вырваться из лап любящих тетушек.

Мэл вежливо улыбнулся, как и я. Спутник Ильмиры вертел головой по сторонам. Он скучал. Его устроило бы общество генералов или маршалов, нежели наша непримечательная компания.