Блэки Хол - Эпилог (СИ)

Во время обеда я чувствовала на себе взгляд отца. Он любезничал с гостями, шутил, беседовал на незначащие темы, но исподволь наблюдал за мной и Мэлом. Приглашенные тоже разглядывали нашу парочку и делились мнением с соседями. В тесном семейном кругу родня знает всё друг о друге. Лишь я не знала, кто кому и кем приходится за этим столом. Да и по фигу. Покину этот дом и тут же забуду.

Накануне Мэл предупредил:

- Нас посадят вместе. Будь готова к любым провокационным вопросам.

Откровенно издеваться надо мной не станут - побоятся Мэла. Но и не промолчат. Найдут, как уколоть.

- Скажу, что отвечаешь за меня, и спрячусь за твою спину. А ты будешь отдуваться.

- Сообразительная девочка, - хмыкнул Мэл. - Хорошо, беру штурвал на себя. Заодно разузнаем получше твоих родственников.

Ага, выясним, у кого пасть шире и зубы острее.

- Моей родни среди них нет!

- Ладно-ладно. Не распаляйся.

Поначалу я сортировала гостей по внешним признакам. Рослых и с грубоватыми лицами отбрасывала к родственникам именинницы, прочих - к родне по линии отца. А потом развлечение вылетело из головы - будто отрезало. Потому что меня осенило: наверняка в доме отца часть прислуги - с западного побережья! Мэл рассказывал, что многие ссыльные уплачивают долг отчизне, работая в особняках больших чиновников.

Я приглядывалась к распорядителю обеда, застывшему у двери неслышной тенью. Присматривалась к официантам, незаметно меняющим тарелки и подливающим вино в фужеры. Нет, вряд ли вышколенный персонал родом из моих мест. За три года, уходящих на возврат долга родине, научиться ловкому обращению с подносом можно в том случае, если тренироваться денно и нощно. По всему видно, что обед обслуживали нанятые профессионалы.

- Я вас умоляю! - воскликнула грузная дама, отвлекши внимание от официанта. - А вы шутник, Егор Артёмович.

Что-что?! С Мэлом кокетничают?!

- Это реальная история, - ответил он. - И, к сожалению, картина нерадостная.

Пока я отвлекалась на посторонние мысли, Мэл общался, успевая жевать. Похоже, он стал свадебным генералом на сегодняшнем обеде. Когда он говорил, голоса стихали. Даже мачеха прислушивалась к словам Мэла. Мне она уделяла ровно столько же внимания, сколько и шторам на окнах. Улыбалась, как того требовали правила приличия, и не более. Зато за Мэлом следила с живым интересом.

- А ваша спутница немногословна, - заметила другая дама, наставив на меня лорнет. Ведь в пяти шагах сижу. Неужели не видно?

- Эва - мудрая женщина, - ответил Мэл и поцеловал мою лапку. - Она уступает, когда мне хочется выговориться.

Можно бы зардеться от комплимента, потупившись застенчиво, но в столовой собрался не тот контингент. Поэтому задеру нос гордо и высокомерно.

- Мудрость - достойное качество в свете отсутствия прочих способностей, - проскрипел желчный старик, которому выделили место рядом с именинницей. Из-за глухоты гость говорил громко и невпопад.

- Ну, почему же? - приобнял меня Мэл. - Прочих способностей у нас тоже хватает. Генетическая память не подвела Эву. Навыки постепенно восстанавливаются. Эва - сильный боец, как и ее батюшка Карол Сигизмундович.

Надо было видеть обескураженность мачехи. Она решила, что я стала пожизненной висорической инвалидкой. Зато отец сохранял каменное выражение лица. Уверена, он изучал отчеты преподавателей о моих "успехах", но почему-то не делился с женой. Впрочем, как не поделился секретом об урожденной слепоте старшей дочери, поступив весьма умно. Все знают, что нельзя доверять женщинам опасные тайны. Что становится известным женщине, о том мгновенно прознает весь свет. Поэтому для мачехи я осталась дочерью каторжанки, но жирного минуса в биографии хватило для брезгливого отношения.

- Продемонстрируете достижения? - обратился ко мне крупный мужчина с приплюснутым носом, отсортированный к родственникам именинницы.

За столом повисла тишина. Не успел Мэл открыть рот, чтобы привести парочку железобетонных причин для отказа, как моя рука протянулась вперед, и пальцы сжались в кулак над фужером с вином.

- Я могла бы усладить ваш взор виртуозной игрой с волнами, но позволю напомнить о поводе, по которому мы собрались.

Посмотрев выразительно на мачеху - мол, вот кто сегодня звезда и героиня романа, - я отвела локоть назад и разжала кулак. Сидящие напротив машинально отшатнулись, уклоняясь. Естественная защитная реакция, когда спружинившая волна летит в лицо.

Ворота родительского особняка закрылись за "Турбой".

- Эвка, ты схватила волну! - восторгался без устали Мэл. - Что-нибудь почувствовала?

Я поглядела на пальцы. Ничего не почувствовала. Пустота она и есть пустота. А если бы не схватила, то мило улыбнулась бы и сказала сборищу за столом: "Ой, простите, то получается, а то выходит из рук вон плохо".

- Но ведь ухватила! - не унимался Мэл. - Я от волнения язык прикусил. А ты раз! - и натянула как тетиву у лука. И твой отец впечатлился.

Да уж. Папенька увидел и задумался над тем, как далеко зашел вселенский обман с вымышленным висоратством.

За разговорами я не заметила, что мы ехали медленно-медленно, а потом Мэл и вовсе притормозил.

- Здесь живут мои родители, - кивнул буднично в сторону очередного кованого забора. - Хочешь посмотреть?

Обожежтымой. После вымученного семейного обеда завалиться в гости в Мелёшину-старшему?! Войти в дом, в котором Мэл провел детство и юность?! Поздороваться с его мамой?!

Потрясение от предложения Мэла переклинило клеммы в извилинах и вогнало в ступор. А Мэл, не став дожидаться ответа, повернул руль к воротам. Глазок видеокамеры прогулялся вдоль машины, и створки медленно расползлись в стороны.

Мама-мамочка, дай мне сил пережить этот ужасающе длинный день.

Мэл скучал по родительскому дому. Причем сильно скучал, хотя старался не показывать. За Мэла сказало нетерпение, с коим он подъехал к крыльцу и помог мне выйти из автомобиля, не дожидаясь, когда спустится со ступенек встречающий нас мужчина. Мэл поздоровался с ним рукопожатием:

- Привет, Коста. Сто лет, сто зим. Мы ненадолго. Пусть здесь постоит, - кивнул на "Турбу" и представил меня: - Это Эва. Кто дома?

Мужчина вежливо поклонился мне. Он был в брюках и в футболке, несмотря на прохладный день, соответствующий последним числам октября.

- Никого. Все разъехались.

- А Маська?