Саймон Уокер - Оно вершится…

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

– Подай-ка мне ключ на восемь. – Высокий человек в засаленном фартуке показался из медного чана и устало вытер лоб.

Чумазый мальчонка, вертевшийся рядом, запустил тощую руку в ящик с инструментом, ловко извлек искомый предмет и протянул наставнику.

– Получается? – спросил малец, с любопытством заглядывая внутрь чана.

– Получилось! – радостно известил голос из-за помятой медной стенки. – Запускай.

Мастер устало закинул ногу на борт своего детища и, перевалившись, спрыгнул на землю. Мальчик крутанул вентиль. Шланг, идущий к чану, напрягся, пропуская сквозь себя газ. Большой купол начал медленно наполняться и подниматься в небо.

– Вот так, – улыбнулся мастер, довольно потирая руки. – Через полчаса можно взлетать. Скажи Хьюстону, чтобы рассчитался за ужин и грузил вещи.

– Да, господин, сию минуту.

Спустя некоторое время ярко-оранжевый шар парил высоко над лесом, неся под собой медный цилиндр с круглыми окошками. Лопасти пропеллера толкали аппарат в нужную сторону, а блестящие в закатном солнце перья рулей корректировали направление. Заправочная станция, неуклюжая официантка и восхитительные беляши остались далеко позади. Внутри кабины, сидя на обитых замшей креслах, высокий человек и его юный помощник играли в кости. За штурвалом стоял некто в металлическом костюме и без головы.

– Знаете, мастер Григор… – мальчик задумчиво посмотрел на плывущие за бортом облака, – мне на днях снился удивительный сон. Будто старик Чорлей, что купил у вас одного Хьюстона прошлым летом, летел на деревянной повозке и бросал огненные шары в гигантских птиц с прозрачными крыльями…

– А, тот самый, – хмыкнул Григор, взбалтывая игральные кости в стакане. – Занятный тип. Я бы посмотрел на него еще раз. Может, он заглянет к нам за деталями?

– Сомневаюсь, – покачал головой мальчик. – Он сказал, что прибыл к нам из Эйлории, – почти шепотом добавил он.

– Из Эйлории? – гаркнул Григор и расхохотался. – Вот уж и правда презабавный старикашка. Сказочник, поди. Даже немного жаль, что у нас такие крепкие мехоботы – если он к нам и заглянет, то лет через несколько.

– А я ему верю, – серьезно ответил мальчик. – Вдруг в других Сферах тоже живут люди?

– Конечно! И эльфы, и гномы, и драконы. И все бросаются друг в друга огненными шарами. Слышишь, Хьюстон, – Григор повернулся к безглавому штурману, – у нас проблемы!

Примерно в то самое время, когда во Фрозии произошел этот пустяковый разговор, много выше и чуть левее, в кабинете, висящем среди космической пыли, некто Аперкуций, хронолог и созерцатель, диктовал помощнице очередную главу дневника.

– С новой строки, – тихо, но четко произнес он, закладывая очередной вираж вокруг чаши с желеобразным энергетиком. – Казусы расселения людей. Абзац.

Синий светящийся шарик, именуемый Ойлей, ловко орудовал тонкими щупальцами, нанося мысли хронолога на кристалл. Бровь единственного глаза хмурилась, а непокорный отросток то и дело спадал со лба.

– Заселение каждого очередного мира разумными существами типа «человек», – продолжал Аперкуций, – носит весьма случайный и всегда экспериментальный характер. Боги, творящие миры, руководствуются строгими правилами и заранее разработанными схемами при моделировании тех или иных пространств. Также они наделяют созданные структуры законами, взаимосвязями и правилами игры, если угодно. Каждый микроэлемент четко знает свои обязанности. Однако разумные организмы, внедряемые в разработанный мир, тут же создают вихреобразную, случайную и не поддающуюся прогнозированию среду. Несмотря на то что сами разумные организмы созданы не менее тщательно и наделены определенной схемой поведения, они часто игнорируют собственное предназначение, переворачивая с ног на голову все заложенное в них творцами.

Аперкуций остановился и, придерживая руками капюшон, опустил зеленое лицо вместе с имевшейся на нем скорбной миной в энергетик. Желе колыхнулось, выпустило струйку дыма и вновь замерло. Ойля, пользуясь предоставленной паузой, выудила из стоявшей рядом вазы мятный леденец, засунула его в рот и блаженно прищурилась. Спустя некоторое время, в течение которого в одной из ближайших звездных систем успела начаться и закончиться очередная всепланетная война, хронолог поднял голову из чаши, слизнул остатки желе обоими языками и вновь принялся вышагивать по прозрачному полу собственного кабинета.

– Разумные существа пренебрегают созданными для них условиями, расселяясь по миру вопреки всякой логике. – Аперкуций удивленно поднял брови, словно не сам произнес эту фразу, а услышал от кого-то, причем не слишком авторитетного. – Если на планете существует умеренный климатический пояс, часть разумных существ обязательно обоснуется в зонах с сильно пониженной или сильно повышенной температурой, даже если таковые локации труднодоступны. Причем это не зависит от плотности заселения мира, то есть никак не обусловлено перенаселением. Мы не можем объяснить данный парадокс: имея возможность жить на специально отведенных для этого территориях, не нуждаясь в элементах питания и специальных приспособлениях, разумные существа словно сами придумывают для себя сложности, игнорируя условия, для них созданные. Они непостижимым образом образуют новые формы общества, создают новые религии и пренебрегают всеми правилами поведения, выданными им богами. Постоянная тяга к творчеству часто принимает форму протеста, и это приводит к разрушению того немногого, что они успевают построить до того, как начать войну за право обладать построенным. Они быстро теряют связь с Создателем, отрицают наличие разумных существ за пределами своего мира и тратят жизни на разработку все более изощренных доказательств собственного невежества.