Александра Черчень - Закон о чистоте крови. Слуги богини

Как оказалось, я еще много чего не знала. Голос и слова могли возбуждать едва ли не лучше откровенных ласк. Ну, в случае с девственной девушкой – так точно.

А Инейран знал, что сказать… как сказать… и сделать.

Не знаю, сколько времени прошло в изучении моего тела, в нашептывании милых и относительно приличных фраз на зардевшееся ушко.

Потом… как-то совсем естественно мои ладони скользнули на его шею, нерешительно коснулись края халата… и спустили его с плеч мужчины. Только услышав шорох упавшей на ковер ткани, я поняла, что Иней остался обнаженным, и это осознание отдалось сладким жаром внизу живота.

Неумелые ладошки скользнули сначала по его рукам, а потом перебрались на широкую грудь. Изучать желанного мужчину в темноте оказалось проще… и сложнее одновременно.

Он, как и вчера, получил свое, и я была благодарна, что от меня это ничего не потребовало. Как-то слишком мало времени прошло. Вот так странно и невозможно. Мы изучали друг друга, мы о чем-то говорили, над чем-то смеялись.

Уснула я, лежа на груди мужчины, в кольце его рук, прильнув к большому телу.

Сорочка, а вернее – ее остатки, снова была на мне, но, можно сказать, что ее и не было: тонкая, как паутинка, и с порванными бретельками… какой она могла быть преградой? Но мне так было почему-то спокойнее, а Инейран не настаивал на том, чтобы снять ее вовсе. Ему она не мешала.

Следующие два дня прошли все в том же розово-золотом флере счастья, радости и беззаботности.

Мы гуляли, разговаривали, он почти все время проводил со мной, и, похоже, именно из-за этого здравый смысл и спал мертвым сном, а вот сердечко пело песенки о любви. Мы, наверное, вели себя как влюбленная пара. Все время вместе, постоянные улыбки, касания якобы невзначай. Ночами же реальность прятала тягучая пелена страсти. С каждой минутой барьеров становилось все меньше и меньше, а сегодня… после всего… он обернулся, и засыпала я уже в объятиях-обвитиях нага.

Меня приручали. Планомерно, организованно… по плану.

Но розовые очки упали с глаз довольно быстро. Я просто встала раньше, чем обычно, гораздо раньше. Инея рядом не было, и глупая Лали решила сделать сюрприз, а потому на цыпочках пошла искать возлюбленного. В столовой его не оказалось, дверь в подвалы тоже была закрыта, а потому оставался только кабинет.

Там я его и нашла.

Дверь была приоткрыта, Инейран стоял ко мне спиной, общаясь с кем-то по зеркалу. Сначала я хотела уйти, потому что обсуждались сугубо деловые вопросы. Я даже ощутила минутный укол вины за то, что отвлекаю Инея от дел.

Я развернулась. Я даже сделала шаг в сторону лестницы. А потом сердце оборвалось и кровь застыла в жилах.

– Как с девочкой? Все идет по плану. – Ленивый голос Инейрана, в котором патокой переливается довольство собой и жизнью.

Я сделала мягкий шаг к противоположной стене, чтобы он меня даже случайно не увидел. Но мне… мне было видно и широкую спину, и гордую посадку головы, и красивую темноволосую нагу – собеседницу по ту сторону зеркала.

– Это хорошо, – звонко рассмеялась она, заправив за ухо прядь волос цвета черного шоколада. – А то работа не ждет, а ты из-за своего помешательства на малышке в последние месяцы и так не отдаешься делу полностью, как это было прежде.

– Скоро все вернется на круги своя. – Чуть заметная улыбка тронула губы стоящего ко мне вполоборота Инейрана. – Ты сама знаешь, что сладок лишь запретный плод.

Я так сильно сжала кулаки, что боль от впившихся в кожу когтей обожгла ладони. Вот, значит, как. Ну что же… ты знала, Лалидари, ты сама все знала. А что предпочла закрывать глаза – твои проблемы.

– Вот только мне интересно, как ты девчонку уболтаешь на секс с тобой-нагом, – любопытно взглянула на него женщина.

– Прости, Хемина, но это личная и интимная тема, – ровно отозвался господин Дальварис, которому мне просто зверски захотелось проредить волнистые рыжие волосенки! Тем временем этот почти лысый, хоть и не подозревающий о грядущей трагедии, наг продолжил:

– Невзирая на то, какие отношения связывали нас ранее, это я с тобой обсуждать не стану.

– А зря, – мурлыкнула змея, прищурив карие глаза. – Мы же пробовали в таком же раскладе… Хочешь, я поговорю с девочкой? Чтобы не боялась. Ведь это потрясающе!

У меня глаза на лоб полезли. Вот же рыжий змеиный сын! Он нас еще и со своей бывшей любовницей обсуждает! И хорошо, если бывшей!

– Хена… – с улыбкой покачал головой Инейран. – Ты не боишься, что супруг узнает? Он и так в мою сторону зубами щелкает. Он же в курсе, что мы… дружили раньше.

Ага… на горизонтали дружили. Хотя почему сразу горизонталь?! Есть немало иных вариантов. Иней говорил… вчера ночью, когда нашептывал на ушко все то, что желал бы сделать. А я еще, дур-р-ра, хоть и смущалась до крайности, но загоралась желанием.

– Ну, так все в прошлом, – светло улыбнулась Хемина. – А малышка? Наверное, пока не пугаешь, совращаешь и доводишь до крайности, не переступая черты. Да, в любовных играх ты был чудо как хорош…

– Ты мне льстишь, – прищурился наг.

– Ни капли, – отозвалась брюнетка в зеркале. И да, я могла бы это подтвердить, таки не льстила. Нага все продолжила говорить, а я продолжила слушать. – А не жалко время терять? В твоем распоряжении всего пара недель.

– А кто сказал, что только пара недель? – цинично хмыкнул Инейран. – Если все пройдет по плану, она останется со мной до тех пор, пока я этого хочу.

Вдох-выдох, ио Лалидари. Вдох-выдох. Пока – слушать и запоминать. Думать и действовать мы будем потом. Злиться, страдать и плакать – тоже.

– Хитрый змей, – расхохоталась его собеседница. – Ладно, Инейран, я отключаюсь. Все дела уже давно обсудили, потому я пошла исполнять твои же распоряжения.

– Давай. А я пошел к моей девочке.

– Как ты ее… «Моя девочка».

– Все именно так, – поднялся медный подлец. – Это моя девочка, пока я того желаю. Так было всегда. Драгоценности, запахи, женщины… это все мое, если я того хочу.

– Инеран, Инейран… – грустно посмотрела на него Хемина. – А не боишься, что однажды твоя игра, твой четкий план даст сбой? Или «драгоценность» на пути не захочет тебе принадлежать. Да, для тебя это сейчас охота, ради Лалидари ты задействовал все свои связи, ты даже кольцом воспользовался! Не легче ли признать хотя бы вероятность того, что сейчас все иначе, и не действовать по привычной схеме.

– Абсурд, – встряхнул головой Инейран. – Лали – наваждение. Ровно до того момента, пока не станет… изученной. Ты же меня знаешь… Возвращался я только к тебе.

– И то потому, что обязательств не было, мы просто скрашивали друг другу время не только общением, – иронично фыркнула Хемина. – Да, я помню. Помню и то, что ты всегда добивался вожделенной цели.