Анна Рассохина - К чему приводят девицу… Путешествия с богами

– З-зачем? – оглядываться я не собиралась, ибо догадывалась, кто там стоит.

– Нилия, я жду! – взревел дракон.

– Он ждет! – Вейл отчего-то развеселился.

– Пусть ждет, – нервно заявила я.

– Нилия! Да отпусти ты его уже! – Шайнер потерял терпение и ударил в «защиту» моего спутника.

– Не отпущу! Он мне нравится больше, чем вы!

– Гр-р-р, – судя по звукам, меня возжелали испепелить на месте.

– Зря ты это ему сказала, леди, – заметил Вейларэн, – у меня совсем мало сил осталось, и он скоро пробьет мой «щит».

– «Щит»! – От радости я поцеловала демиурга легким, почти целомудренным поцелуем.

– Нилия, ты совсем обезумела? – Очередное атакующее заклинание ударило в «щит».

– И это ты тоже сделала зря. Обернись, – посоветовал мне поклонник Агнэи.

Юркнув за его спину, выглянула из-за нее и посмотрела на Шайна.

Дракон в праведном гневе был ужасен: синяя чешуя на лице и руках, отросшие длинные клыки, торчащие изо рта, острые изогнутые когти на пальцах рук, а глаза словно два уголька.

– Только подумайте! Боевой транс высшего уровня! – восхитился демиург.

– Что? – не поняла я.

Вейл крутнулся на месте:

– Он впал в боевой транс высшего уровня! Знаешь, сколько мы с тобой выиграем, если выставим его на подпольных боях в Вирренене?

Я озверела – моего любимого выставлять на подпольных боях? Не позволю! Размахнулась и отвесила демиургу оглушительную пощечину.

– Ты чего? – удивленно воззрился на меня он, держась за щеку. – Это же просто мысли вслух.

Я размахнулась снова и ударила мужчину по другой щеке.

– За что? – совершенно искренне удивился он.

– Чтобы даже в мыслях не мечтал украсть у меня жениха, – пояснила я.

Вейл моргнул, а за «щитом» наступила тишина, которую нарушил подозрительный вопрос Арриена:

– Скажи мне, любезный, она сегодня пользовалась своей магией?

– Да, – поведал Вейларэн, потирая щеку.

– А еще расскажи мне, а не увлеклась ли она использованием своей магии?

– Ну-у, – протянул демиург, – если вспомнить, что твоя леди смело вышла навстречу целому городу оживших мертвецов, намереваясь их всех превратить в камни, могу сказать, что да – девушка, несомненно, увлеклась.

– Хм… тогда мне ясны причины такого поведения, – сказал Шайн подозрительно спокойным тоном.

Рискнула, выглянула из-за Вейла и посмотрела на Арриена. Он уже чуть успокоился, разжал зубы и кулаки, но разрушить «защиту» уже не пытался, а просто стоял напротив, широко расставив ноги, и испытующе глядел на меня.

– Слушай, – высказался в очередной раз мой сопровождающий, – а ты не хочешь ее поскорее инициировать, ну или как там у вас это называют? Тогда у нее уже не будет таких откатов.

– Что он должен со мной сделать? – спросила я у Вейла, а то Шайнер уж больно сильно призадумался, замечтался, я бы даже сказала.

– Инициировать тебя надо, – повторил демиург.

– Что значит инициировать? – произнесла по слогам незнакомое слово и требовательно взглянула на зеленоглазого.

– Лишить невинности, – охотно пояснил Вейларэн с глумливой улыбкой на лице. За что и получил от меня третью по счету пощечину. У мужчины не выдержали нервы:

– Звезды далеких вселенных! Да что же это такое сегодня творится! Собирался провести приятный вечер со своей девушкой, а вместо этого нянчусь с неинициированной ведьмой из другого мира!

– А Нэя знает о том, что уже стала твоей девушкой? – спросила я.

– Лучше помолчи!

– Не хочу. – Молчать мне и вправду не хотелось.

– Нилия! – послышался окрик моего дракона. – Потом он обратился к Вейлу: – Давай ее мне!

Демиург взмахнул рукой и меня вынесло под ноги моему разъяренному мужчине.

– Поговорим? – склонился надо мной Арриен, в его глазах при этом сияли огненные искры.

– Не хочу! – Села на пол, скрестила руки на груди, демонстративно насупилась и сообщила: – Вы же сами велели мне жить так, как я считаю нужным. Вот и оставьте меня в покое.

– Ну ты и дурак, – во всеуслышание объявил демиург. – Эту леди совершенно нельзя оставлять без присмотра.

– Помолчи! – единодушно ответили мы с Шайнером.

Вейл нарочито небрежно пожал плечами:

– Я же советую как лучше. Со стороны всегда виднее.

– Ты бы лучше озаботился тем, как вернуться в свой мир, – ехидно напомнила ему я.

– Буду вынужден просить твоего жениха помочь мне в этом вопросе, – равнодушно ответил зеленоглазый.

Арриен продолжал сверлить меня задумчивым взглядом, явно что-то решая. Я передернула плечами, а Рронвин, доселе молчавший, соизволил подать голос:

– Сын! Этот парень прав! Тебе уже давно пора…

– Чего это ему пора? – возмущенно перебила его я, поднимаясь на ноги. – Вы что это такое советуете Шайну, хма… – Я умолкла, так как жених прикрыл мне рот своей широкой ладонью. Мстительно и с удовольствием впилась в нее зубами.

– Нилия! – рявкнул Шайнер и применил свой излюбленный и весьма действенный прием моего успокоения. – Спи! – запросто повелел он.

– Давно пора, – услышала я всеобщий мужской облегченный выдох, прежде чем меня накрыл магический сон.

Проснулась ранним утром от чувства ужасающего голода, было такое ощущение, что меня целую седмицу не кормили. Вскочила с кровати и с удивлением замерла. Оказалось, что ночевала я в своей спальне в родном крылатском тереме. Позвала Лелю, но домовая на мой зов почему-то не явилась. Тогда я стала размышлять сама и все вспомнила. Вспомнила и со стоном упала на подушки. Так стыдно мне еще никогда не было! Ну вот как я могла так себя вести? Это надо же было умудриться столько всего наговорить! А уж натворить и подавно… И как Шайн сдержался и не испепелил меня, а просто усыпил? Мои душевные терзания прервала вошедшая в комнату матушка. У нее в руках был поднос, заставленный блюдами с различной снедью. Уловив вкуснейшие запахи, я, позабыв обо всем, накинулась на еду. Маменька все это время внимательно следила за мной, а когда я наелась, она проговорила:

– А теперь рассказывай мне, в какую историю ты умудрилась попасть! Я хочу все знать в мельчайших подробностях. Слышишь, дочь, – все! Мне важно понять, отчего ночью твой дракон ввалился в наш терем с тобой на руках и с группой поддержки в придачу, в число которой входили его отец, брат и сиреневоглазый демон. Еще мне хочется спросить у тебя, почему ты спала? Где ты порвала свое платье? И что, хмар побери, случилось с твоими волосами? Я требую объяснений! А потом мы вместе подумаем, что из всего этого можно рассказать твоему папеньке, дабы он не сильно гневался.

Повествование мое получилось длинным. Матушка только недовольно хмурилась, но молчала. Батюшке чуть позже я пересказала значительно урезанную и менее душещипательную версию случившегося, хотя он все равно сильно ругался.