Алексей Бурштейн - 007. Вы живёте только... трижды

Бонд издал тоскливое негромкое мычание. Несмотря на очевидное недоверие к предмету «Прорицание», суперагент обнаружил в себе талант к некоторым практикам, позволяющим заглянуть за завесу времени и предвидеть ближайшее будущее. В частности, Джеймс мог бы с точностью предсказать, чему он станет свидетелем в ближайшие минуты: «Сейчас Долли сорвётся на Дина, а виноватым опять выставят Гарри Поттера».

Лицо и доступная обозрению часть шеи Долорес Амбридж медленно покрывались бордовыми пятнами:

— Вы можете быть спокойны. Сириус Блэк не явится сюда, пока я здесь!

— Мэм, но вы же сами предложили представить себе ситуацию, когда он…

— Молчать! Министерство совершенно точно знает, где находится Сириус Блэк, и схватит его в ближайшие сутки-двое! Не беспокойтесь из-за него! Предположите, что на вас нападает кто-то другой!

— Например, Лестрейнджи? — ввернул Симус. — Кстати, а Министерство знает, где они?

Долорес захлебнулась воздухом.

— Да!!! — заорала она, справившись с последовательностью вдохов и выдохов. — Министерство знает, где Лестрейнджи, и где Долохов, и где все остальные! И мы всех их схватим!!!

MI6 еженощно проверяло доклады аврората Министру магии, поэтому Джеймс знал, что знания Министерства относительно местонахождения сбежавших Пожирателей Смерти суммируются фразой «Где бы они ни были, они находятся на Земле, и это третья планета от Солнца». Либо Амбридж была неверно информирована, либо у неё были собственные источники информации, либо она напропалую врала своим ученикам.

— Давайте предположим, — поднял руку Джеймс, пытаясь успокоить разбушевавшуюся преподавательницу, — что на нас напал некий Пожиратель Смерти-одиночка, который ещё формально не примкнул к остаткам гвардии Того-Кого-Нельзя-Называть, и поэтому о котором вездесущие осведомители Министерства ещё не доложили? Какой-нибудь одичавший оборотень?

Долорес Амбридж набрала в грудь воздуха, раздувшись вдвое, и медленно выпустила его через нос, став похожей на закипающий розовый чайник.

— Поттер, мне нравится ваша идея. Пять баллов Гриффиндору за оригинальное домашнее задание. Деточки, к следующему уроку подготовьте мне сочиненьице на два свиточка о том, как вы должны действовать, если на вас во время своей ежемесячной проблемки решит напасть ваш предыдущий преподаватель Защиты от Тёмных Искусств, бывший профессор, а ныне просто антисоциальный оборотень с интеллектом, почти равным человеческому, Римус Люпин.

На сей раз Джеймс успел перехватить Томаса и не позволил ему повторить свой вопрос про два свитка и три слова.

— Хагрид и Трелони получили испытательный срок!

Эта новость распространилась по школе, как пожар. Отныне каждое занятие по прорицаниям и по уходу за магическими животными проходило в присутствии профессора Амбридж, тщательно конспектирующей действия преподавателей во время урока.

Большинство учеников восприняли грядущее отстранение Хагрида с неподдельным энтузиазмом: мало кому хотелось общаться с животными, которых профессор-лесничий выбрал в качестве учебных пособий. В отличие от Хагрида, на защиту которого не встал почти никто, кроме маленькой группки абсолютно потерявших инстинкт самосохранения гриффиндорцев, возглавляемой Роном Уизли, испытательный срок профессора Трелони широко обсуждался учениками, и большинство учениц школы были против увольнения профессора прорицаний.

Джеймс Бонд, так и не решивший, есть ли в прорицаниях хоть какое-то зерно истины, подошёл к вопросу с другой стороны. Он какое-то время чертил графики, советуясь с Луной Лавгуд и с Захарией Смитом, а потом отозвал Гермиону в сторону и показал ей кипу исчёрканного пергамента:

— Герми, попробуй выслушать меня и скажи, прав я или нет. — Суперагент развернул свиток из середины кипы. — Занятия по зельям у нас проходят два раза в неделю по два академических часа, это сдвоенные уроки, Гриффиндор учится со Слизерином, Когтевран — с Пуффендуем. Зельеделие — обязательный предмет для курсов с первого по пятый, на шестом и седьмом этот курс становится дополнительным, и количество учеников сильно снижается, так что можно объединить на одном занятии всех учеников шестого курса и всех учеников седьмого курса. Получаем, что для зельеделия нам нужно четыре академических часа в неделю для двух факультетов, восемь — для всех четырёх факультетов одной параллели. Учтём необходимость преподавать у пяти обязательных параллелей, это даёт нам сорок академических часов. Кроме того, нужно ещё четыре часа для шестого курса и четыре часа для седьмого, всего сорок восемь академических часов в неделю, — ты следишь за моими вычислениями?

— Пока да, — созналась Гермиона.

— Распорядок учебного дня у нас следующий: в девять утра начинается первая пара, затем есть короткий перерыв и ещё одна пара. Затем перерыв на обед. В час дня учёба возобновляется на третью пару, потом снова переменка, и последняя пара длится до четырёх тридцати, — продолжил Бонд. — У других факультетов расписание точно такое же, я проверил. Итого восемь академических часов в день. У нас пятидневная учебная неделя, суббота и воскресенье предназначены для отдыха и самостоятельной работы. По субботам нас выпускают в Хогсмид, а по воскресеньям проходят матчи школьного кубка. Но пять учебных дней по восемь академических часов в каждом дают нам сорок академических часов в неделю, — один час астрономии раз в неделю я не считаю, она проходит поздно вечером, и то если погода позволяет. Так как же Снегг может в эту же неделю тратить сорок восемь академических часов на преподавание?

Против собственной воли, девушка оказалась заинтересованной скучными выкладками.

— И как же?

— Я обратился к комбинаторике, — продолжил Джеймс, — и нашёл там решение этой загадки. Понимаешь, согласно принципу Дирихле, если некоторое количество голубей распихать по меньшему числу ящиков, то неизбежно получается, что хотя бы в одном ящике окажется больше одного голубя. Это при условии, конечно, что количество голубей целое, положительное и действительное [280] В русскоязычной комбинаторике формулировка принципа Дирихле упоминает кроликов и клетки, но в англоязычной используются голуби и ящики. Само название этого принципа на английском звучит как «The Pigeonhole principle», — «принцип о голубях и ящиках». . Так вот, если в сорокачасовую учебную неделю Снегг умудряется преподавать больше сорока академических часов, значит, неизбежно, в какой-то из этих часов Снегг преподаёт дважды. Снегг двоится, понимаешь?

Гермиона задумчиво смотрела за окно, где вился, кружился и двоился январский снег.