Надежда Лохвицкая - Юмор начала XX века [сборник]

Вильгельма Телля посадили в лодку, и по дороге началась буря. Его расковали, чтобы дать возможность править лодкой. Но Телль — не будь дураком — выскочил на берег и скрылся. Теперь на этом месте гостиница. Через некоторое время он подстерег Гесслера и убил его стрелой. Теперь там гостиница.

Через несколько лет сильное австрийское войско явилось в Швейцарию, но их встретили камнями, алебардами и, вероятно, гнилыми яблоками. Долго и упорно пришлось бороться швейцарцам и выказывать чудеса храбрости. Поэтому не надо удивляться тому, что в Швейцарии теперь так много гостиниц, и часто скверных. Они выказали себя превосходными защитниками своей свободы и потому, впоследствии, стали одалживаться для защиты уже чужой свободы. Эти подряды на защиту свободы они исполняли храбро и выгодно.

Чтобы ввести в жизнь двора некоторое разнообразие, князья стали выбирать императоров из других фамилий. Особенно хороших правителей поставлял Люксембургский дом. Карл IV из этого дома основал в Праге первый германский университет. Кроме того, он особой золотой буллой определил, в каком порядке должны избираться правители. Но как от них освобождаться, он не пояснил. Впрочем, руководством его ныне никто не пользуется.

При Сигизмунде имело место так называемое гуситское движение, порожденное великим расколом в католической церкви. Эту эпоху раскола можно смело назвать "эпохой перепроизводства пап". Пап оказалось гораздо больше, чем требовалось для этого случая. Один папа сидел в Авиньоне, другой в Риме, а третий папа пока что гастролировал в провинции, в Пизе. Если припомнить, что папам, как и всему духовенству {34} 34 Епископ Генрих фон Люттих оставил после себя более шестидесяти детей. , было предписано безбрачие, то надо прийти к заключению, что папы в эту смутную эпоху появлялись именно вегетативным путем.

Против подобного способа, а также против многого другого восстал Ян Гус, профессор богословия Пражского университета. За Гусом пошли преимущественно чешские профессора и студенты. Немецкие же студенты в количестве 5000 ушли из Праги. Таковы были первые студенческие беспорядки в молодом университете. Некоторые историки полагают, что если бы в это время правительство энергично взялось за ликвидацию студенческих беспорядков, то никакого гуситского движения не было бы и все уладилось бы домашним способом. Трудно сказать, насколько они правы, но Гус, между прочим, был сожжен.

Чтобы прекратить противоестественное и нежелательное увеличение пап, был созван Констанцский собор. Но собор этот дал самые неожиданные результаты: появился четвертый папа. Дело начинало не на шутку беспокоить Европу. Стали подозревать какое‑то колдовство и ересь. Подозрение пало на Яна Гуса, и ученые мужья потребовали его в Констанцу. Он получил охранную грамоту от императора, в которой тот ручался за его безопасность. Увы, бедный профессор еще не знал, что его так бессовестно подведут… Гуса и его сочинения решено было сжечь. После этого размножение пап действительно прекратилось.

Но зато Чехия, взволнованная мученической смертью Гуса, поднялась на немцев. Предводителем восстания явился Ян Жижка, жестокий, смелый старик. В каждом сражении — рассказывает история — он терял по глазу, а таких сражений было множество. С большим трудом Сигизмунду удалось восстановить спокойствие в Богемии.

Люксембургский дом прекратился, и на престоле вскоре очутился представитель Габсбургов — Фридрих III. Это было апатичнейшее существо, совершенно не интересовавшееся тем, что происходило в стране. Спокойная семейная жизнь и кружка доброго пива вполне его удовлетворяли. Ему говорили:

— Послушайте, от вас отложились чехи!

— А? Что? Да, я слышал.

— От вас отложились венгры!

— Слышал… слышал, — бормотал апатичный император. — Не хотите ли кружку?

— Послушайте, от вас…

— Да отстаньте! Как вам не надоест?

Его сын Максимилиан I считался "последним рыцарем". Кроме того, он был превосходнейшим сватом, выгодно пристроив всех своих родственников. Если бы он издавал "Брачную газету", то имел бы несомненный успех и, конечно, не раз был бы оштрафован. Он учредил особое бюро, где решались взаимные распри немецких областей. Бюро это носило название "Рейхскаммергерихт", или "Верховный императорский суд". Вначале бюро это посещалось неохотно, но потом дела поправились и бюро процветало.

1. Италия раздробилась на многие владения, причем политическое устройство их было так разнообразно, что можно думать, будто человечество здесь делало ряд социальных опытов: от монархии переходили к вольным городам, к республикам демократическим, аристократическим и чуть ли не к анархическим коммунам.

Почему именно в таком‑то городе учреждалась монархия, а в другом республика, а не наоборот, — никто не мог сказать. Некоторые историки предполагают, что здесь была устроена особая лотерея.

Городу Милану по этой лотерее досталась аристократическая республика, причем городской императорский наместник волею судеб превратился в республиканца. Но богатые миланские фамилии то и дело захватывали власть над республикой. Некий юноша Франческо Сфорца, обладая красивой внешностью, решил сделаться предком, а именно — родоначальником новой герцогской фамилии. Это рискованное предприятие ему удалось, и с той поры в истории появилась фамилия Сфорца.

Между тосканскими республиками возвысилась Флоренция. Здесь укрепилась, так сказать, перемежающаяся республика, то есть правление было то в руках демократии, то аристократии. В XII веке правительственный совет был составлен из представителей торговых и ремесленных цехов. Дворяне вели себя плохо, но, убедившись, что дурным поведением они ничего не достигнут, стали вести себя хорошо и швырять деньгами во все стороны. Последнее обстоятельство очень понравилось народу, и некий Кузьма, глава банкирского дома Медичи и К°, сделался полновластным лицом в республике. Он, как и Франческо Сфорца, также стремился стать предком и для этой цели распорядился возродить науки и искусства. Особенно хорошо возродились искусства, так что до сих пор эпоха Медичи вызывает в потомках справедливую и благородную зависть. Разумеется, дело не обошлось без заговоров, но, по мнению Иловайского, заговоры эти ясно доказывали, что в каждой республиканской стране народное большинство всегда на стороне монархии. Имеет ли это положение обратную силу, неизвестно.

Два важнейших города северной Италии — Венеция и Генуя — сохранили у себя республику и больше нуждались в потомках, чем в предках. Вообще можно взять за правило: монархия жива предками, а республика — потомками. В конституционных же странах — смесь того и другого.