Елена Иваненко - Как пережить сорокет, если в душе тебе 18

В очереди на кассу перед нами сгорбилась бабуля. Душевная травма, случайно нанесенная замечанием мужа по поводу тёток вокруг, заставила меня переменить тактику обращения к женщинам непонятного возраста. Я надеялась, что Вселенная отблагодарит меня за вежливость продлением молодости.

– Девушка, вы стоите? – приветливо поинтересовалась я у покупательницы, древней, как октябрьская революция.

Такого эффекта от сомнительного комплимента не ожидал никто. Старушка подняла на меня подслеповатые глаза, ласково улыбнулась всеми морщинами, выпрямила спину и торопливо отошла в сторону.

– Нет, нет, проходите, я не стою, – радостно пролепетала она, пропустила нас без очереди и, размахивая сетчатой корзиной, с поразительной для преклонных лет прытью полетела обратно в недра продуктов, наверно, за шампанским.

Каждая бабушка в душе желает вечно быть девушкой, поняла я. Однако очень мало девочек, если есть вообще такие, хотят становиться ворчливыми тётками или сварливыми бабами.

Старение, увы, неизбежно, но дома я предпочла засунуть вопрос молодости подальше в закрома мозга при помощи пива с копчёными рыбами.

– Жизнь прекрасна! У меня всё есть: квартира, дело, доход, супруг, взрослые дети. Буду стареть достойно. Что я парюсь по фигне? – довольно налила я пенный бокальчик и положила мужу вареной картошечки с горячими куриными котлетами.

Только ляпнула, и последний пункт моего самодовольства в виде пятнадцатилетней младшей дочери тут же дал сбой.

– Ты зачем свежую минералку открываешь? Сначала старую допей, – занудно посоветовала я подростку, крутящему на кухне очередную полторашку, не прикончив предыдущую.

– Мам, ты старая, вот ты старую и допивай, – хохоча, блеснула зубами и логикой дочь. Подкалывать друг друга в нашей семье очень даже принято. Но в этот раз её подшутка (вы догадались, что тут другое, матерное, слово должно быть) мне не зашла.

Я обиженно надулась и мстительно съела купленные для отпрыска пончики с вишнёвым джемом. Пусть голодная сидит. Будет знать, как взрослым дерзить!

Спортивная дочь воспитательную кару пережила, радуясь, что не нажрётся на ночь любимой выпечкой. А мои старческие переживания снова набрали силу и потянули сытую тушу на диван к телевизору, чтоб отвлечься от своих на чужие мелодраматические проблемы.

При помощи еды я отвлекалась от угрозы медленно приближающегося сорокета всю осень. Каждый вечер что-то жарила, пекла, варила и употребляла внутрь, как пилюлю от беспокойства.

Потом наступило 31 декабря 2018 года – переломный день в моей жизни, когда я из воображаемого кружка девочек резко и против воли вступила в армию тёток вокруг нас.

Бабский приговор

Повестку новогоднего рекрут-призыва в бабий батальон мне неожиданно прислал отчим. Как в “Иронии судьбы”, у нашей семьи есть традиция: каждый Новый год мы отмечаем в деревне. В баню, как Женя Лукашин, тоже иногда ходим, но это не главное. Плюсы в другом.

Во-первых, лишний повод повидаться с любимой мамой. Во-вторых, очень удобно приезжать сразу к заботливо накрытому столу. В-третьих, год начинается с пожеланий и поздравлений самых близких родных людей. Это очень важно, считала я до момента, пока мой уважаемый отчим в порыве вдохновения и от избытка родительских чувств, искренне восхищаясь, не сказал мне:

– Вот Ленка – нынче молодец! Поправилась! Наконец-то на бабу стала похожа!

– В номинации “Худший комплимент уходящего года” побеждает Валера! – едва не вырвалось у меня, но я знала, что он не со зла.

Мужу мамы, действительно, не нравились худые профурсетки, гремящие скелетом, каковой всю жизнь являлась я. На вкус вечно тощего, как гончий пёс, отчима лучшие женщины должны пребывать в упитанном калорийном теле. Добрая искренность родственника по маме пригвоздила мою обычно костлявую, а после депрессивно-сытной осени плотную шестидесяти килограммовую тушу к стулу.

Сложно придумать комплимент страшнее для меня, задыхающейся в дыму смятения от близкого огнедышащего сорокета, вот-вот спалящего хлипкие развалины моей молодости и красоты.

Благодаря приговору отчима, я мгновенно телепортировалась из девочки в тётку. Халат “шесть икс эль” на повседневку, бусы из гигантских драгоценных камней по праздникам и завистливое обсуждение двадцатилетних фиф, приходящих из клуба домой под утро – вот мои основные планы на новый 2019 год.

Моя молодая жизнь окончилась. Для чего пыхтеть, чего там зарабатывать, если по факту ты не можешь насладиться плодами своего труда. Ведь тёткам много и не надо. Банки с солёными огурцами и жареные котлеты – вот мой потолок развлечений. От безысходности я жадно попробовала все майонезные солености, что в изобилии украшали новогодний стол, и на следующий день зеркало показало продавщицу из детства с маленькими, отёкшими глазками, а весы цифру шестьдесят два.

– Ленка, пошли на деревенскую дискотеку? Там сегодня все наши друзья будут, повидаемся, – позвала меня двоюродная сестра, приехавшая в гости на ежегодные горочные катания.

– Меня муж не отпускает, – переложила я ответственность на супруга, накладывая чайные пакетики на надутое лицо. Я струсила. В таком виде встречаться с кавалерами из детства мне совсем не улыбалось.

Вечером наша семья вернулась в городскую квартиру. Раздеваясь перед зеркалом шкафа, я разглядела в нём усталую сорокалетнюю тётку.

– Котик, раньше ты называл меня своей берёзкой, – грустно припомнила я вошедшему в спальню мужу, – а сейчас не называешь.

– А теперь ты моя берёза! – обняв за место бывшей тонкой талии, ободряюще оценил меня Димон.

Последняя капля переполнила тучи моей беспомощности перед сорокетом. Всю ночь я орошала ливнем слёз подушку, валяющуюся вместе с моим неидеальным телом в глубоком колодце безысходности.

Голодание – не тётка

На следующий день ближе к обеду зарёванная толстая тётка в моём лице проснулась с чётким желанием похудеть обратно до девочки пятидесяти кило, каковой я стабильно являлась народу с девятого класса и примерно до тридцати лет. Дальше я перестала следить за весом, наивно думая, что тощая барби-фигура подарена Богом навечно.

Из глубокой Нарнии шкафа вылез пакет подло севших с годами шмоток. Он вывалил узкий спортивный костюм, вместе с которым в лёгком весе пятьдесят два мы прошли в 2012 огонь походных костров, и воду реки Камы, и даже доблестный прыжок с десантным парашютом Д-6 при помощи моего нового мужа, который вдруг оказался инструктором по скачкам из неба в землю.

Спустя семь лет кофта чёрного “Адидаса” капризно проигнорировала попытки застегнуть грудь сантиметров на пятнадцать. Штаны вели себя лучше, хотя и упрямо не сходились на животе, однако по сравнению с верхом всего на пару спичечных коробков.