Лёля Зайкина - Идеальный мужчина для Пончика

– Куда это ты?

Лишь машу рукой и счастливо выкрикиваю:

– На семинар!

********

В шесть ноль две, я влетаю в офисное здание, и к своему удивлению встречаю группу людей двигающихся к выходу.

– А что лекции не будет? – удивлённо спрашиваю идущих навстречу.

– Какой-то инцидент произошёл у Булгаковой, – отвечает миловидная девушка, остановившись.

– Блин, – испытывая досаду, притягиваю я и всё-таки дохожу до ресепшена, рассчитывая узнать подробности.

Однако секретарь немногословна. Я оставляю контакты, попросив, чтобы мне сообщили, когда состоится занятие. И лишь покинув здание, я вспоминаю, что забыла набрать Димика и тут же бросаю вызов, однако трубку он не берёт. Ехать к нему, не зная там он, или нет вроде как неудобно, и поэтому я направляюсь домой.

К своей радости до дома я добираюсь быстро. Стоит не переступить порог, я едва не спотыкаюсь об Димкины кроссовки. Их с другими перепутать нельзя. Мой парень любит привлекать внимание, поэтому шнурки у него завязаны весьма оригинальным способом. На обоих кедах красуется слово из трёх букв.

Губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Видимо Димик решил меня дождаться, а это приятно. Но не успеваю я, как следует порадоваться, до меня доносятся весьма характерные звуки…

Да, Алёнка запросто могла пригласить кого-то к себе, но другой обуви в прихожей не наблюдается, да вряд ли она будет предаваться любовным утехам пока мой парень сидит в соседней комнате…

Уже наперёд зная, что увижу, я преодолеваю расстояние до Алёнкиной комнаты, радуясь, что обута в кроссовки с мягкой подошвой и могу перемещаться практически неслышно. Стоит приоткрыть дверь в комнату недоподруги, я ощущаю горечь предательства.

Под шикарным телом моего парня, как глиста избивается тощая Алёнка, неестественно постанывая и оставляя следы ноготков на загоревшем теле парня.

На глазах собираются слёзы. Мягко говоря ситуация неприятна. Хотя Димик в любви мне не клялся, но изменять мне с моей же подругой, которую к слову он назывался суповым набором, перебор… А от Алёнки и вовсе такого не ожидала, доверяла ей все тайны и секреты. Она даже знает мой вес!

Ладони сжимаются в кулаки. Первый порыв вцепиться девушке в волосы. Но на смену гневу вмиг приходит всепоглощающая грусть…

Всё-таки я совершенно не разбираюсь в людях… – проносится в голове, пока я отступаю от комнаты.

Парочка настолько увлечена друг другом, что совершенно не замечает моего присутствия. А я забегаю к себе, хватаю сумку с собранными на ночь вещами и выхожу из квартиры провожаемая искусственными стонами бывшей подруги…

Стоит двери захлопнуться за спиной, слезы всё-таки находят выход, застилая глаза мутной пеленою…

Направляюсь к выходу, а внутри все клокочет от обиды, злости после слов Димки о моей внешности. Мало любителей видите ли!? Нефига! Это он просто не обращал внимания, как его приятели на меня глазели! Как на «Панчо», пуская слюнки, будто мечтая лизнуть сладкую шоколадную глазурь. Не все, конечно, но многие.

Да и что не так с моей внешностью? – думаю я, раздражённо постукивая каблучками по напольному покрытию, – Невысокая? Так многие мужчины обожают миниатюрных женщин. Грудь шикарная, бёдра, такие, какими полагается быть бёдрам, талия тоже присутствует, никак не квадрат или бочонок – гитара, пусть и объёмная. Мордашка миленькая, тут вообще возражений ни разу не слышала. Словом ХО-РО-ША!

Так и хочется доказать этому гаду, сменившему меня на суповой набор, что не прав он, что я очень даже цепляю мужчин.

Может назло замутить с каким-нибудь его приятелем?

Не, не то…

Да и сразу поймёт, что мной движет обида.

Надо придумать что-то другое, например, показать, что глаз на меня положить могут не только незрелые студенты типа него, но и шикарные мужчины. Такие, что девчата рядом с ними в обморок падают штабелями!

Весомая этой мыслью, я выхожу из университета. Расшалившиеся нервы, теребят желудок, и он жалобно урчит, умоляя угостить его чем-нибудь вкусненьким. Обещая, что в другой раз обязательно согласиться на салат, но только не сейчас, когда нервишки так зашкаливают.

И я и не собираюсь противоречить его просьбе. Желание худеть, внезапно посетившее меня утром, когда я проснулась у Люськи и Иры, к которым минувшей ночью напросилась на ночлег, отступает.

Если я сейчас вес сбрасывать начну, Димик, да и Аленка точно решат, что делаю это из-за них.

Нефига.

Я докажу, что очень привлекательна и сейчас, – думаю я, направляясь не к ближайшей к университету кофейне, а к булочной находящейся отсюда в двух кварталах.

Проделываю я это не потому, что хочу пройтись, или нагулять аппетит, и даже не потому, что планирую сэкономить, а потому что выпечка в том заведении просто шикарна.

Это не намазанная кремом резиновая подошва, которую в кофейне выдают за шоколадный медовик, или липкая масса зовущаяся пирожными «Картошка», а нежнейшее произведение кулинарного искусства, источающее божественный аромат, вызывающий слюнотечение, уже тогда, когда расстояние до пекарни составляет около пятисот метров.

Как прекрасна там меренга… Хрустящая и тягучая одновременно… А «Наполеон» состоит из идеального количества коржей. Ровно двадцати ни больше, ни меньше. Тонкие, не передержанные, светлые и идеально пропитанные. А каковы там пончики… Язык проглотишь. Как говорится, ни в сказке сказать, ни пером описать… Пробовать надо!

С этими мыслями я движусь к цели, и до неё остаются те самые пятьсот метров, и ароматы, витающие в воздухе, принимаются дразнить моего бедненького пузожителя, незаслуженно посаженного на диету. В искуплении вины, пройдя путь испытаний соблазнительными запахами, длиной в полторы тысячи шагов, покупаю нам с желудком два ароматных жирных пончика, покрытых густой глазурью. И едва расплатившись, вытаскиваю один, откусывая приличный кусок.

Божественный вкус, масляного, но в то же время нежного, таящего во рту теста и клубничной глазури растекается во рту. Я зажмуриваю глаза, позволяя вкусовым сосочкам сполна насладиться ощущениями. Медленно пережёвываю лакомство, чуть ли не мурлыча от блаженства.

А когда открываю глаза, планируя откусить ещё, вижу мужчину. Высокий под два метра. Как я люблю. С мощным, крепким, идеально проработанным торсом. Даже через футболку можно оценить его мышечную мощь, отследить переходы из одной мышцы в другую.

– Идеальный… – слетает с губ.

Ручищи у мужчины как раз под мою грудь, сожмёт, так сожмёт. А лицо, будто призвано притягивать взгляды, идеальное, мужественное, будто высеченное из камня. На вид лет двадцать восемь – тридцать. Словом зрелый, эффектный, безумно привлекательный. Именно тот, кто нужен. Тот самый идеальный мужчина, которого я добьюсь, чтобы доказать, что я притягательна.