Ксения Богда - Ребенок от лучшего друга

И бровями поигрывает, негодяйка.

– У него девушка, Кристь.

– Че-о-о-о-о-о-о-о-о? Какая, к хрену, девушка?

– Красивая, в принципе, – вспоминаю внешность Киры и не могу соврать, что она какая-то уродина или что-то еще. – Блондинка, ухоженная такая, работают вместе.

– То есть, подожди, он столько времени выносит тебе мозг, запрещает все на свете, не дает знакомиться с парнями, – Кристина загибает пальцы на руке и задумчиво смотрит на потолок, – а сам бабу себе завел? Красавец! Ла-а-а-а-а-адно, приеду я, устрою ему темную. Гаденыш.

И отключается. Молча, даже не прощается, а я только рот открываю от удивления.

Да что с ней сегодня такое? Какая-то она воинственная. Уже собираюсь перезванивать, но из ванны выходит Макс, вытирая волосы.

– Поговорили? – стаскивает полотенце с головы, и я не сдерживаю смешка.

Взъерошенный такой, волосы торчком. Макс прищуривается, и в его глазах вспыхивает воинственный огонек.

– Ты сейчас надо мной ржешь, мелкая? – угрожающе надвигается к дивану, на котором я примостила свою пятую точку.

А я уже не могу сдержать громкий смех. Макс цепляет меня за лодыжку и дергает на себя. Я визжу и падаю на спину. Друг нависает сверху, и его глаза впиваются в мое лицо, а я уже не могу остановить смех. Прикрываю ладонями лицо и ржу во всю силу, на которую способна. Вот как бы он ни хотел сейчас выглядеть строго и угрожающе, но он так не выглядит.

– Ле-е-е-е-е-ель, – и тихо так меня зовет, что я замолкаю, словно тумблер смеха отключают.

Макс отводит мои руки от лица и выгибает бровь вопросительно.

– А что такого смешного?

– Макс, – фыркаю я, выбившись из сил от смеха, – ты видел себя в зеркале? Такой злой, взъерошенный ежик.

Голубые глаза расширяются, и он какое-то время молча смотрит на меня. А я резко перестаю веселиться. Между нами словно воздух сгущается, который даже вдохнуть тяжело. И расстояние между лицами такое, что, наверное, только лист бумаги протиснуть можно.

Кира. Имя долбит по внутренностям. Я отталкиваю друга, и он от неожиданности слетает с дивана, а я подскакиваю.

В груди взрываются разочарование и злость.

– У тебя девушка, между прочим, а ты тут на меня налегаешь. Нехорошо, – качаю головой.

– Ревнуешь? – ухмыляется как-то грустно.

Или мне просто кажется?

– Вот еще! Знаешь, мне вообще плевать на твою личную жизнь. Мы друзья, не забыл, Макс?

Макс меняется в лице. Хлоп – и он словно закрывается. Глаза подергиваются дымкой. Ноздри раздуваются, и он сжимает кулаки.

– Да уж захочешь, не забудешь, – зло выплевывает Макс, а я теряю дар речи.

– Что ты сказал?

– Я говорю, – повышает голос Макс, – я помню про это. Ты мне это качественно постоянно напоминаешь.

– Да какая блоха тебя укусила?

Макс делает глубокий вдох, и запутывается пальцами во влажных волосах. Откидывает голову назад, и его кадык дергается. Да, я это замечаю.

– Извини, что-то я вспылил, Лель. Устал на работе.

– Эм, – переступаю с ноги на ногу, – может, я пойду домой? Отдохнешь?

– Не, нормально все. Давай садись, посмотрим чего-нибудь.

Через несколько минут я расслабляюсь, привалившись к Максу, а через двадцать минут он уже посапывает, обхватив меня за ноги.

Телефон Макс лежит на диване рядом и, как раз когда я смотрю на него, загорается входящим сообщением.

И в этот момент я жалею, что вижу весь текст как на ладони. Потому что, да, блин, Кира Солнце!

«Макс, завтра все в силе?»

В день торжественного события я с самого утра погружаюсь в приятные хлопоты по подготовке к вечеру. Ну, как к вечеру, нас будут ждать в 17:00 в ресторане. Тетя Оля мне вчера вечером звонила и прям так и сказала, что ждут нас с Максом.

Достаю косметичку, которая успела покрыться пылью с момента последнего использования. Стараюсь всегда по минимуму краситься. Тушь, подводка и блеск для губ. И то подводка очень редко, потому что бесит. Одно неверное движение – и вот ты уже панда, а не красавица с ровными стрелками.

Но сегодня можно и заморочиться. Даже тональник нанести, да. Самое сложное – привести в порядок волосы, потому что отрастила я их чуть ли не до попы. Много раз порывалась отстричь, но что-то мешало. То Макс, то мама, то меня срубала лень, и я не доходила до салона. А теперь вот мучиться и что-то сооружать.

Смотрю на себя в зеркале и мысленно прикидываю, какая же укладка может подойти под платье.

Хвост? Банально!

Косы? Слишком повседневно.

Локоны? Самое доступное для меня в домашних условиях. Да и рука уже набита накручивать их. Киваю и тащусь в родительскую комнату за плойкой. У мамы она какая-то особенная. Накрутишься – и потом два дня держится укладка. Удобненько.

Звонит телефон, и я бегу обратно в гостиную. Фыркаю, когда вижу звонящего.

– Мам, вы камеры, что ли, установили? – и даже крутиться начинаю по кругу, чтобы проверить.

– Почему? – растерянный голос мамы заставляет меня снова подавиться смешком.

– Да я только в вашу комнату зашла, и ты звонишь.

– А зачем?

– Плойку стащить. Сегодня ж надо быть при параде, а только твоя плойка выдерживает мою волосню.

Мама начинает смеяться:

– Ну понятно. Я в принципе и звоню, чтобы узнать, готовишься ли ты к вечеру. Тетя Оля очень вас хочет видеть.

И опять это «вас» царапает слух. Как будто мы вместе. Как будто мы уже семья. И во мне взрывается дикое, просто животное желание проорать в трубку, что все! Макс теперь не со мной, да и не был никогда со мной! И хватит нас уже друг другу приплетать! Кончилась дружба!

Кон-чи-лась!

Макс теперь занятой парень, которому нужно время на его красивую девушку, и я в это все не вписываюсь.

И даже успела смириться за несколько дней, что он постоянно чем-то занят и просто не обращает внимания на меня.

После моего трусливого побега, когда я увидела сообщение, между нами пробежала прохлада. Макс уже не так остро реагировал на меня, не лез ко мне с вопросами. Да и вообще, в принципе, хрен забил на мое существование.

На работе мы не пересекаемся почти, и постепенно меня отпускает. Я даже уже не загоняюсь и не мучаю себя вопросами. А почему так все вышло?

Ну, видимо, пора просто смириться с тем, что Макс не мой…друг.

– Ладно, в общем, ждем, – и мама отключается.

Я какое-то время смотрю в стену, пытаюсь не погрузиться в размышления про Макса.

Наношу последние штрихи в макияж, когда в дверь звонят. Хорошо, что успеваю за минуту до звонка дорисовать эти проклятые стрелки, потому что внезапный резкий звук заставляет меня подскочить.

На пороге стоит Макс при параде. Костюм насыщенного синего цвета по фигуре, черная рубашка и сапфировый галстук. Волосы аккуратно зачесаны назад, на запястье часы.

Черт. Закусываю губу. Ну вот почему он такой красивый-то? Внезапно разглядела его через столько времени.