Ульяна Романова - Я тебе объявляю дружбу, майор

– Аргумент принят, – легко согласился Мирон, – эх, взмахну – улочка, размахнусь – переулочек. Прорвемся, опера! Марьяна, – пристал он ко мне, – я правильно понял, парня у тебя нет?

– Есть, просто я его родственникам больше не показываю, – скидывая со своего плеча руку Мирона, отговорилась я.

– Твое высочество, а тебе не говорили, что врать подданным – плохо? Про родственников и твое увольнение мы позже поговорим, – подмигнул мне Мирон, а я залилась густым румянцем.

– Корону не потеряй, – посоветовал мне товарищ капитан, открывая дверь в салон минивэна, и шутливо поклонился. – Прошу, ваше царшество.

– Казню, не помилую, – нервно пообещала я, понимая, что этого нахала не прошибить ничем!

– Кручу-верчу, еще пять свиданий хочу, – подпихивая меня внутрь, пропел Мирон.

Я, кипя негодованием, молча влезла в салон и важно уселась на сидение. Мирон все это время нагло на меня пялился, подмигнул, весело засмеялся и закрыл дверь. Сам устроился на переднем сидении с Максом.

Я же с силой сжала кулаки и тихонько застонала. Судя по довольному и расслабленному виду товарища капитана, – кто вообще кому мстит? Потому что Мирона явно все устраивало! Он даже умудрился найти общий язык с моим братом, который вообще-то всех претендентов на роль моего парня ненавидел просто за факт их существования.

Эти двое из ларца весело переговаривались на переднем сидении, пока я изображала обиженное высочество и судорожно соображала, что мне делать дальше. Потому что пятой точкой чувствовала: товарищ капитан что-то задумал и мне это точно не понравится!

– Так к кому мы едем? – донесся до меня голос Мирона.

– К извращенцам, – выплюнул Макс, – наши постоянные клиенты. Там половина пид…

– Макс! – рявкнула я.

– Педальных коней, заднеприводных, – закончил брат.

– Даже так? – Мирон обернулся ко мне, смерив сконфуженную меня насмешливым взглядом.

– Они наши постоянные клиенты, – заступилась я, – уважаемые люди!

– Извращенцы они, – не согласился со мной брат, – в общем, мужик, косу береги и сарафан высоко не задирай!

– Да, а то если сразишь всех наповал своими супермодными черевичками – мы тебя спасать не будем, – закончила я, сдерживая внутреннюю дрожь.

Почему-то в компании товарища капитана на меня нападал ступор, а щеки горели так, что я Марфушеньку без грима могла играть. Головой понимала, что должна держаться подальше, что эта наглая физиономия в кокошнике – самый наглый и бессовестный бабник, который не постеснялся мне подмигнуть, уводя мою соседку к ней домой.

Но внутри что-то екало каждый раз, когда он на меня смотрел, и меня это беспокоило. Смотрел так, словно я перед ним уже голая стояла, и взглядом этим своим ласкал. Настолько, что хотелось позорно сбежать и больше никогда с товарищем капитаном не видеться. Потому что оглянуться не успеешь, как он заговорит тебе зубы, и окажешься утром в его бесконечном списке женских имен!

Наконец мы подъехали к самому пафосному ресторану нашего города, который наши постоянные клиенты обычно арендовали полностью для своих мероприятий.

Знакомый охранник распахнул нам дверь, заинтересованно поглядывая на Мирона.

– Новенькая? – мотнув головой в сторону товарища капитана, уточнил Толя.

– Малыш, не шали! – грозно пробасила «новенькая».

Толя испуганно икнул, когда тяжелая ладонь Мирона опустилась на его плечо, и скривился.

– Совсем шуток не понимает, – обиженно пробормотал Толя, когда Мирон, а следом и Макс прошел по темному коридору внутрь.

– И не говори! – горячо поддержала я, аккуратно просачиваясь мимо Анатолия.

– Твое высочество, не задерживайся, – поторопил меня Мирон, с неудовольствием наблюдая, как я беседую с охранником.

– Иду, – буркнула я, снова поправляя корону.

Мирон дождался меня, снова положил руку мне на плечо, легонько ее сжал и прошептал:

– Ничего мне сказать не хочешь?

– Все, что хотела – уже сказала. И никаких дополнительных свиданий, ты мне за два дня успел надоесть!

– Я мужчина твоей мечты, почаще себе это повторяй. Как мантру! – прижимая меня к своему телу, произнес Мирон.

– Ты…

Мирон договорить не дал. Накрыл мои губы большим пальцем и проникновенно заглянул в глаза:

– Мужчина твоей мечты и отец твоих будущих детей. А теперь пошли смотреть на твоих извращенцев.

– Они не мои, – зачем-то пробурчала я, – а ты болтун. На следующее представление я тебя конем Юлием назначу, тебе даже в образ входить не нужно будет!

– Следующее, – промурлыкал Мирон, – в принципе за отдельную плату в виде поцелуя я готов подрабатывать у вас аниматором. Эх, вдарим извращениями по извращенцам…

Я прикусила язык, решительно скинула со своего плеча нахальную ладонь и гордо прошла вперед, снова поправляя корону.

Мы прошли за кулисы, аккуратно выглядывая в зал. Мирон встал за моей спиной, рассматривая уже довольно веселую компанию, сидящую за столиками:

– Знакомые все лица, – сплюнул он. – Я бы каждому только за выражения лиц лет по двадцать строгача дал.

– Низзя! – погрозила я пальцем и резко развернулась, – и не вздумай меня опозорить!

– Я? Да никогда! – горячо пообещал Мирон, склонившись к моему лицу.

Я открыла рот. И закрыла, упираясь ладонями в его грудь. Женский костюм и плотный грим никак не скрывали харизму и бешеную энергетику Мирона, которая окутывала меня с ног до головы. Дыхание сбилось, а я в который раз напомнила себе картинку вчерашнего вечера, где Мирон горячо целовал Олечку…

– Пошли работать! – хрипло велела я.

– Пошли, – согласился Мирон, не отводя взгляда от моих губ.

Я первая сделала шаг назад, обходя товарища капитана по дуге. Мы прошли в комнату персонала, где нам выдали микрофоны. Диджей выключил свет, мы втроем отправились в зал и…

– Доброго вечера, – пророкотал бас Мирона, – товарищи бездельники, тунеядцы, кто готов праздновать праздник? Эх, не посрамим землю русскую!.. А что у всех рюмки пусты? Официант, наливай, и побольше!.. Где тут мой жених? Жениха хочу. И приданного, да побольше, побольше.

Я с трудом удержала в руках скипетр и микрофон, желая этим самым скипетром Мирона и приложить, пока товарищ капитан обходил стол с празднующими, внимательно вглядываясь в их лица. Подошел к депутату – кажется, его фамилия звучала как Датский, – который с любопытством наблюдал за ним, и предложил:

– Малыш, а давай пошалим?

Депутат поперхнулся, явно давно не получая таких недвусмысленных предложений от двухметровой девицы с ярко-красными щеками, смоляными бровями и сорок пятым размером обуви.

Мирон же нагло подмигнул спутнице депутата, продолжая свое представление одного актера, ибо мы с Максом просто обалдели от его наглости и стояли памятниками самим себе и молчаливым укором неугомонному Мирону: