Ирина Коняева - А ну иди сюда, Петров!

– Ну, мы знакомы с твоих десяти лет, так что, в общем-то, условия почти соблюдены. Тебе скоро тридцать четыре…

– Заткнись, просто заткнись. Я ещё молода и прекрасна.

И прозвучало это… уныло. Так, словно я уже отчаялась устроить свою личную жизнь и хватаюсь обеими лапками за увядающую молодость. Хотя выгляжу прекрасно, поддерживаю фигуру в идеальном состоянии, берегу нервы, но возраст всё же потихоньку берёт своё. И настроения это знание определённо не добавляет.

Посмотрела на Измайлова немного виновато. За что виновата, с какого перепугу – неясно. Но чувствую себя именно так.

Он отставил сковороду в сторону, забрал у меня букет, положил на стол, второй рукой обхватил меня за талию и прижал к себе. Затем погладил обеими руками по спине, поддерживая, подбадривая, без какого-либо сексуального контекста.

Я же едва ли не распласталась по нему. Такой огромный, надёжный, свой. Вдохнула его запах. Неуловимо знакомый и в то же время новый, непривычный, удивительно успокаивающий.

Он пару раз странно прижал меня к себе, и я подняла на него взгляд.

– Нет, всё-таки она не настоящая, почти не пружинит, – вдруг выдал этот экспериментатор. – Накладки или лифчик с поролоном?

– Ах ты! Да я тебя! Стукну тебя сейчас всерьёз! – Я поджала губы и пару раз ударила кулаками его стальную грудь. – Больно.

– Вот поэтому девочкам нельзя драться, – нравоучительно заметил этот гад, сам же растёр мои ладошки своими горячими огромными лапищами и отпустил. – Поехали отвлекаться и гулять?

– Поехали. Хотя я теперь совсем не уверена, что хочу проводить с тобой время. Некомфортно, знаешь ли, когда мужчина знает, что у тебя не всё… натуральное.

– Но оно же снимается? Это ведь не пластика?

– Какой ты нудный! Нет конечно. Вот ещё не хватало, ложиться под нож. Рожу ребёнка и там уже подумаю.

– Ты и так красивая, Эля. Эти ухищрения тебе вовсе ни к чему, – прошептал он, касаясь тёплым дыханием моего уха.

Молодец какой. Дверь в подъезд уже открыли, не стал позорить меня перед соседками, портить репутацию. Представляю, что было бы, услышь Лидочка про мои ненатуральные формы. Тут бы простыми слухами не обошлось. Она бы и объявления по району расклеить не поленилась.

Быть может, я к ней несправедлива. Она меняется. Букет со свадьбы Марго её вдохновил: Лида стала улыбаться и вновь начала походить на красивую и уверенную в себе женщину, а не на бабульку у подъезда. Надеюсь, ещё не всё потеряно и она вернётся к прежней версии себя. Пока всё к этому идёт.

– Я сама разберусь, – ответила несколько более раздражённо, чем хотела.

Когда вышли из подъезда, сразу заметила не местную машину. Огромную, просто гигантскую и, на мой взгляд, слишком понтовитую Тундру. К чему такая громадина в городе, ума не приложу. Мы ведь здесь не какие-нибудь фермеры, как на Диком Западе. Наши фермы – это вон, плантации гребешка в море да загоны с крабом. И то вряд ли их перевозят на таких крутых тачках.

– Твоя?

– Моя, – признал Сергей со вздохом.

– И нафига козе баян? Точнее, зачем тебе такая дура? Ни припарковаться нормально…

– Это не совсем моя, моя в ремонте. А эта – Петрова.

– А, вот ему эта машина идёт, ага.

Мы рассмеялись, и меня осторожно переместили в исполинскую машину, придержав под ту накачанную часть, которой всю дорогу любовался Измайлов.

– Я бы и сама справилась, – сообщила этому озабоченному.

– И не пощупать красивую женщину? За кого ты меня принимаешь?! – возмутился он, впрочем, со смехом. – Да ни за что!

Не могу сказать, что мне понравилась скорость, которую он набрал. Несмотря на мой обычно довольно раскованный вид, легко мужчин к себе никогда не подпускала. А здесь… он уже и грудь мою проинспектировал, и за задницу пощупал. Даже часа не прошло с начала встречи!

– Ты знаешь, – решилась на замечание, – я не очень хорошо отношусь к вот таким… мужским жестам. Мы с тобой друзья и всё такое, но не надо, ладно?

– Прости, Эль. Я так рад тебя видеть, что веду себя не совсем типично. Обычно я обходителен с дамами. Исправлюсь. Ты просто такая… своя. Кажется естественным тебя подкалывать и тормошить. Это, наверное, первое в моей жизни свидание, где я могу расслабиться и побыть собой.

– Ты смотри, сильно не расходись-то с расслаблением. Напоминаю: в течение первых десяти минут ты едва не схлопотал тяжеленной мраморной скалкой по башке.

– Надеюсь, протяну до конца свидания, – хохотнул он, выезжая на проезжую часть.

– Ты уж постарайся. А не то Петров меня придушит.

– Кстати о Ваське, – произнёс Измайлов через пару минут. – Ты с ним встречаешься всерьёз или как?

– О, божечки-уточки! – ужаснулась всерьёз. – Только не говори, что он послал тебя на разведку!

– С ума сошла? Нет конечно. Да и мы, признаюсь, стали куда прохладнее общаться за эти годы.

– Почему?

– Он быстро разбогател и изменился, – сказал Сергей без выражения. – Но мы друзья.

Видно, что тема больная. И я не удивлена. Многие, даже самые хорошие люди с приходом в их жизнь больших денег пробуждают своих демонов, и те словно захватывают над ними власть. Хотя моя мамуля говорит, что это просто скрытая прежде гниль вылезает.

Но, признаться, я не заметила в Петрове ничего неприятного. Изменился, возмужал, но плохим человеком не стал. И зажравшимся – тоже.

– Жаль. А ты?

– Интересуешься с какой целью? – игриво уточнил Сергей. – Строишь планы по созданию семьи с таким обалденным мужиком и примеряешься, буду ли я тебе выдавать денежки в декрете?

– Фу таким быть, Измайлов! Я, чтобы ты знал, весьма прилично зарабатываю!

– Знаю. Магазин белья, мне Василий рассказал. А ещё у тебя по-прежнему любовь ко всему мистическому. Точнее, любовь к деньгам, в мистику-то ты никогда не верила! – расхохотался в голос этот… конь!

– До чего ты гадкий, – произнесла немного обиженно. – Мы с тобой не так много общались в школе, чтобы ты так хорошо меня знал.

– Я наблюдательный. Ну и я в школе с ума по тебе сходил.

– Да ну! Серьёзно, что ли?

– А то! Только ты, балбесина, прирождённая динамщица.

– Я? С ума сошёл? Да я даже на свиданиях иногда за себя плачу, чтобы не быть никому ничем обязанной! И никогда не принимаю дорогих подарков. И вообще!

– Не заводись, я о другом. О твоём дружественном обращении. Ты со всеми дружишь и никого не подпускаешь ближе. Ты когда в старших классах округлилась, по тебе вся школа с ума сходила. А ты типа не замечала.

– Да я реально не замечала.

– Не верю, Эля. Ты ведь не слепая. За тобой толпами ходили. И именно из-за этого, а не из-за карт, тебя прозвали ведьмой – девчонки завидовали. Это нельзя было не заметить. Вообще никак.

– Серьёзно тебе говорю! Я действительно со всеми дружила и не видела никаких подкатов. Да ну. Ты выдумываешь всё. А девчонки – это девчонки, им не угодить.