Артем Клюкин - Полночный заговор

Понимаешь? Важен сам путь, а конечная цель уже не столь значима. Видимо, в нас всех заложен «инстинкт охоты». Нужно выследить жертву, побегать полчаса с дубиной, поймать и съесть, а потом ещё ритуальный танец не забыть станцевать. Быть потребителем в наши дни, увы, скучно, – нашел ответ Веня. – Кстати, родная, повтори! – он поднял вверх опустевший графинчик с коньяком, что было сигналом для скучающей официантки. Наступила та стадия ночи, когда каждый становится заложником собственных мыслей. Девушки за соседним столиком допили шампанское и уже собирались домой. Их точёные фигурки в обтягивающих платьях плавно двинулись в сторону выхода, привлекая мужские взгляды.

– У меня тост, – неожиданно громко нарушил паузу Веня. – Буквально три дня назад вот этот лысый ангел Петя приобрел шикарный автомобиль. Черный, с кожаным салоном и номерами 666. Ездит он исключительно в чёрных очках и поэтому похож на сутенёра из голливудского фильма. Всё было бы здорово, но есть у медалей и обратные стороны. На пару размеров больше «костюмчик» оказался! «Почему?» – спросите вы. А я отвечу: не хватило ему на такую дорогую игрушку денег, он у мамы их одолжил, а недостающую сумму оформил на неё в кредит. Так вот. С покупкой от души поздравляю. Но тот факт, что в зрелом возрасте ты манипулируешь чувствами родного человека – это как ложка дёгтя в бочке с мёдом. Я ещё понимаю, если в детском садике мама тебя сама в костюм мушкетёра наряжает, но когда в 26 лет ты решаешь стать «Бэтменом», но сам не в состоянии осуществить задуманное и поэтому клянчишь деньги у человека, который никогда тебе не откажет – это уже выходит за рамки морально-дозволенного. Тебе не надоел этот противный призвук? Какой? От которого ты хочешь спрятаться в «бэтмобиле». Это банки, привязанные к выхлопной трубе, настойчиво выстукивают по слогам «ма-мень-кин сы-нок! Ма-мень-кин сы-нок!». Все вокруг всё равно это слышат! Ты и сам слышишь, но каждый раз делаешь музыку погромче. Не воспринимай буквально – это художественный образ; ты же здравомыслящий человек и никаких банок, привязанных к выхлопной трубе, быть не может. Прости меня, Петя, но я давно хотел тебе это сказать. И ещё кое-что… Когда в однокомнатную «хрущёвку» без балкона, в которой, кроме меня, живут ещё кролик и кошка, ты пытался пристроить зимнюю резину, я вообще, пардон, охренел от глубины твоей наглости, и это стало последней каплей. Вот так! Я наконец-то высказал это вслух и сразу почувствовал облегчение. Прости меня! – опустил голову Веня и выпил.

Эдуард (странный гость) уставился на Петю, который побледнел от услышанного, но старался сохранять визуальное спокойствие.

– Если я правильно понял, ты хочешь сказать, что я «маменькин сынок», который ничего в жизни не добился? – ледяным тоном спросил Петя.

В приглушённом свете было заметно, что он уже изрядно пьян, и всё сказанное его сильно огорчило. Взгляд его стал серьёзным,а в голове начали оформляться доводы, благодаря которым можно будет опровергнуть горькую правду. Но малодушная и глупая мысль: «А сам-то ты?» опередила все остальные.

– А ты сам-то чего в жизни добился? – атаковал в лоб Петя. Веня и Эдик одновременно улыбнулись.

– Прежде чем я отвечу на твой вопрос, предлагаю выпить за жизненные пути и неожиданные пристанища. Ведь когда мы вершим какой-то экспромт, то попадаем в новую реальность, позволяющую реализовать свой потенциал. Долой день Сурка! Ура новым горизонтам! – громко выкрикнул Веня и опять выпил. Последовала очередная пауза, во время которой часто произно- сят фразу из русского фольклора: «Мент родился».

– Ну, пришло время ответить на вопрос и рассказать о паре эпизодов уже из моей жизни. Ровно шесть лет назад я приехал на Московский вокзал из деревни под Вологдой. Приехал с благородным стремлением поступить в институт, в который, кстати, сразу поступил на бюджетное отделение. Общежитие института было продано под склад, и первые две недели пришлось ночевать на вокзале в обществе бомжей. Потом нашлась дальняя родственница мамы, которая жила в собственном доме аж за Лугой.

Поездил я недельку в электричке, в течение которой меня два раза ограбили гопники и три раза высадили контролёры, и понял – нужно что-то менять! Купил на вокзале газету «Вакансия» и впервые задумался: что же я умею делать в этой жизни? Какое ремесло, так сказать, подвластно мне? Смотрю, объявление: «В ночной клуб требуется диджей с опытом работы». Вроде подходит. Надо попробовать. Только драгоценного опыта нет. Но ничего, думаю, опыт – это всего лишь вопрос времени. Пришёл на собеседование, а мне сразу предложили пройти проверку на профпригодность. Ну, что поделать… Пришлось ехать на «Aпрашку», где на последние деньги я купил пиратских дисков. Волновался страшно. Всю ночь ко мне в рубку вламывались незнакомые люди, а пьяный директор настойчиво рекомендовал поставить «Тополиный пух». Но, несмотря на это, всё прошло хорошо. Наступила череда рабочих будней, и вот пришёл долгожданный день первой зарплаты. Рядом с клубом я снял маленькую комнату и в институт ходить стал реже. Один раз прихожу на работу, а ко мне подбегает директор: «Веня! Венечка! Спасай! У нас ведущий забухал, сука, а сейчас свадьба приедет. Там невеста истеричка, все мозги вы***т. Проведи свадьбу, а?». Нарядили меня в костюм католического пастыря. Выбор был небольшой: либо Дед Мороз, либо зайчик, либо пастырь. Гости охренели от моего образа, но вида не подали. Как проводить свадьбы, я тогда никакого представления не имел. Но всё прошло неплохо. От пережитого шока мы с директором набухались в ту ночь, и он признался, что я «ведущий от Бога», после чего выдал дополнительные две тысячи. Костюм пастыря закрепили за мной как «фишку» заведения, и все свадьбы теперь были мои. Жизнь закрутилась по-настоящему: скидка на весь бар 50%, первый секс в собственном автомобиле. На тот момент мне казалось, что круче уже некуда, но через год наступил период «строгих цветов», и я впервые примерил чёрный смокинг. Город до сих пор помнит «Веню-пастыря», но я не возвращаюсь к прошлому. Только вперёд, к свершениям. А ещё в обозримых планах у меня открытие продю- серского центра под своим именем. Жизнь бьёт ключом. А институт я всё-таки бросил. Вот так! – важно выдохнул Веня.

Все были под впечатлением от услышанного. Эдик так и не изменил выражения лица, как будто «красивая легенда покорения большого мегаполиса» ещё продолжала звучать, и он мысленно примерял на себя образ человека, которого жизненные обстоятельства заставляют спать на вокзале с бомжами. Именно этот момент чужой биографии его особенно тронул.

Читать дальше