Иван Карасёв - История моего преступления

Итак, на следующее утро после прилёта на затерянный в океане остров я побежал в гостиницу «Dom Pedro». Даже не позавтракал толком, не зашёл с большими хозяйственными сумками в любимый (потому что совсем рядом) гипермаркет «Continente». Нет, едва утренний чай достал дно моего желудка, как я уже обувался. «Куда ты, не поев?» – только и успела осведомиться Юля. Ответ её удовлетворил: «А-а-а, понятно!» Ей тоже очень хотелось продолжить занятия спортом, так внезапно ставшим любимым, то есть единственным, совсем как мужчина у женщины, если она, конечно, не гуляет на стороне.

Ноги быстро привели меня на парадную набережную нашего мадейранского городка. Предательское желание окунуться в бодрящую, семнадцатиградусную, декабрьскую водичку едва не сорвало мои планы, но я повернул не налево, в сторону пляжа, а направо, туда, где высилась жёлто-коричневая громада отеля.

Гостиница эта была построена в семидесятые годы, и с тех пор не подвергалась никаким переделкам. Интерьер выполнен в цветах детской неожиданности, в фойе всё имперско-монументальное, таким воображение рисует никогда не виденное мной внутреннее убранство дворца съездов нацистской партии в Нюрнберге. Рука сама тянется вверх в приветствии: «Хайль, Педро!» Впрочем, до недавнего времени пожилые немцы составляли основную массу клиентов отеля, может он и строился в расчёте на их вкусы?

На рисепшене я повторил свой вопрос. Ответ не порадовал меня ничем. Тот же самый дискурс от безразличного, с лицом человека ещё вчера уставшего от жизни, но по должности приветливого, дежурного рисепциониста. На следующий вопрос «Как можно увидеть управляющего?» ответ был тоже обескураживающим:

– Он по таким вопросам не принимает!

– А по каким принимает?

– Не клиентов – ни по каким!

– А кто принимает? – хотелось добавить, – ну хотя бы во внутрь?

– Кроме нас, никто!

«И много ж вы приняли вчера, сударь», – мелькнуло в голове. Но всё же огляделся, тщетно пытаясь найти того, кто ещё входит в понятие «нас». Видимо, человек с помятым лицом был очень высокого мнения о собственной персоне.

На следующий день я повторил попытку, задал тот же вопрос рисепционисту из другой смены. С таким же успехом. И третья попытка окончилась с тем же результатом. Полный идиотизм: дежурные на стойке явно не желали заморачиваться вопросом, не входящим в круг их прямых обязанностей, к вознесённому до уровня Президента управляющему никто близко не подпускал, никакого нашествия, как обычно, клиентов не замечалось, корт пустовал при наличии людей, желавших его использовать по назначению и готовых платить. Единственным посетителем теннисной площадки был дворник, время от времени сметавший там опавшие листья. Неужели корт построили для него? Как известно, мести листву куда приятнее на ровном месте, чем на ступеньках лестницы, ведущей к морю.

Так бы и продолжалось всегда, не познакомься мы случайно с двумя семейными парами переселившихся в Германию русских немцев. Очень приятные люди, весёлые, компанейские и, самое главное, постояльцы того самого отеля «Dom Pedro». Поэтому я осторожно осведомился у самого из них спортивного на вид, как он относится к большому теннису. Выяснилось: никак, никогда не держал в руках ракетки. Но попробовать не прочь, тем более, что в настольный вариант этого вида спорта играет регулярно. Тогда я задал следующий, гораздо более шкурный вопрос: «А можно ли в таком случае, мне, то есть нам четверым поиграть с ним?» Дети у нас тоже иногда проявляют интерес к теннису. Такой вот скромненький вариант обойти запрет: один законный пользователь корта приглашает сразу четырёх посторонних. Я был почти уверен в провале, но получилось! Оказалось, можно! Буква закона соблюдена, клиент ведь должен иметь право пользоваться кортом, вот он и имеет его! А как, с кем, это уже никого не волнует. Хоть роту солдат приводите на построение.

Теперь с новым знакомым Витей мы играли практически каждый день. Но, к сожалению, рождественские каникулы коротки, и почти сразу после Нового Года наши немецкие приятели улетели с тёплого острова в дождливо-зимнюю Германию. Мы потеряли такого человека со всеми удобствами, то есть с теннисным кортом в придачу. Последний, как и раньше, оставался недоступным для нас. Сразу стали задумываться о другой, дальней, площадке, не рвануть ли туда на автобусе, жертвуя пляжным отдыхом? Не хотелось бы, лучше и того и другого, и можно без хлеба, то бишь без автобуса.

Однако везение в тот сезон не оставляло семью из далёкого Петербурга. Когда мы решились-таки, сбегав утром искупаться в море и сразу рвануть на дальний корт, то на пути с пляжа встретили очень энергичную на вид женщину лет семидесяти с крашеными в ярко-рыжий цвет волосами. Усмотрев ракетки на наших плечах, она радостно воскликнула что-то на немецком и, чуть ли не хватая Юлю за рукав: «Сеньора, Сеньора!», перешла на португальский. К нашему удивлению она предложила поиграть в теннис.

– Где? – удивлённо спросила Юля.

– Там! – махнув рукой в сторону всё той же гостиницы, не менее удивлённо ответила дама.

– Но это же только для клиентов отеля, – разочарованно заявила Юля.

– Да, но там ведь нет замка, – без тени смущения парировала женщина.

Замка, действительно, не было. И, как сообщила наша новая партнёрша по игре, никогда не было. Заходи и пользуйся. Это она уже сказала по-русски, когда вырвавшийся возглас удивления выдал мой родной язык. Оказывается, Эрика, как звали новую знакомую, до выхода на пенсию работала в Германии учительницей русского языка, и вообще прошла очень неординарный жизненный путь. Родилась в Венгрии, папа – немецкий солдат, мама венгерка, уже в юности Эрика перебралась на родину отца, где жила и работала, а почти в пятьдесят лет вышла замуж за тамошнего португальца с Мадейры. Через пару лет после свадьбы муж от чего-то скончался, а Эрике достался уютный домик на острове, где она и проводила самое холодное время года и при каждом удобном последние лет двадцать случае, совершенно не пытаясь замаскироваться под клиентку отеля, играла на гостиничном корте.

В тот день удобным случаем оказались мы. С тех пор мы тоже стали, как Эрика, в меру своих сил бороться с бессмысленной пустотой на площадке для игры в теннис. Сначала опасливо оглядывались в момент проникновения на огороженную высокой решёткой (чтобы мячи не улетали) территорию – а вдруг из-за угла выскочит грозный сотрудник гостиницы и, ткнув пальцем в табличку «ONLY FOR DON PEDRO GUESTS», вызовет полицию. Потом более смело, а через неделю мы даже не обращали внимания на выходивших иногда покурить работников гостиничного бизнеса. Мы играли, они смотрели, такое небольшое развлечение у них появилось. Местный Уимблдон с правом бесплатного просмотра. И никогда никто и не думал вспоминать то, что они нам заявляли на рисепшене. Там они были при исполнении, здесь – на законном перекуре. На этом прелестном острове, многое происходит именно так. По-русски это называется пофигизмом: если какой-то непорядок можно просто не заметить, то лучше так и сделать. Зачем создавать себе лишние проблемы? Посторонних, иностранцев иногда это раздражает, но в данной ситуации, такая неоднозначная особенность местной жизни нас вполне устраивала.