Игорь Сотников - Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

– А может это Грязновы? – придержав Собакиных на десерт, Царь-батюшка своим взором обратился к тем из бояр, кто ближе к нему по памяти стоял. – Запросто, эти ни перед чем не остановятся, чтобы подняться вверх по ступенькам власти. – Царь-батюшка сделал для себя заметку и перешёл дальше к рассмотрению своего окружения, насчёт которого у него никогда не было никаких иллюзий, но на этот раз они все границы приличий переступили своей готовностью не отказать в родстве с его фамилией, а это ни в какие ворота не лезет (вот же чего охальники надумали!).

– Неужто, это Сукин сын? Как там его? Ах да. Митрофанушка. – Аж присел в себя Царь-батюшка от таких представившихся ему напоследок перспектив, и его рука сама потянулась к специальному колокольчику, по зову которого вызывался палач. Но видимо эта мысль была слишком невероятной, что Царь-батюшка не стал звонить во все колокола и не требовать немедленной расправы над этими ослушниками, возомнившими себе столь невозможного. А он быстро всё пришедшее ему сейчас в голову осмыслил и обратился к принцессе.

– Что ж, пусть будет так, как ты хочешь. И я принимаю твоё предложение. – Царь-батюшка своим согласием чрезвычайно радует принцессу Анюта. И она, сделавшись сама послушность, пообещав Царю-батюшке с этого момента ему ни в чём не перечить больше, уже было собралась его покинуть, как Царь-батюшка вдруг вспоминает то, что он и позабыл ей сразу сказать. – Да, кстати. – Уже на пороге, по выходу в дверь, Царь-батюшка останавливает принцессу. – Ты ведь знаешь, что где есть приз, то там всегда присутствует расплата за свои ошибки.

– Это вы о чём таком говорите, Царь-батюшка? – в одно мгновение побледнев в лице, задаётся вопросом принцесса Анюта. А Царь-батюшка явно специально не сразу даёт ответ, а он, выждав момента, когда принцесса вся изойдётся от нетерпения и начнёт проявлять крайнюю свою вовлечённость в предстоящее мероприятие, даёт ей ответ. И, конечно, не прямой ответ, где всё чётко и без лишних слов расставлено по своим местам, а он начинает туманно рассуждать.

– Мы, конечно, как бы у нас руки не чесались, казнить принца Чарльза Третьего не будем, в случае если он ошибётся в своём выборе. Нет у нас таких полномочий, да и международного скандала не избежать, хоть он и заслужил плахи. Надаём ему лещей, подзатыльников, да и пинком под зад из государства без права въезда. Но вот такой милости от меня не стоит ждать решившему принять участие в этом конкурсе нашему соотечественнику. – Царь-батюшка горестно тут вздохнул. – Не имею я право проявлять по отношению к своему соотечественнику никаких поблажек. И не просто поблажек, а он будет в двойне наказан, окажись на его месте инородец, представляющий собой чужое отечество. Так что знай, что в случае неправильного выбора, этого смельчака будет ждать плаха.

И понятно, что у принцессы Анюты нет никаких хороших слов в сторону своего деспотичного батюшки, вон что тут надумавшего: типа, если второго претендента на её руку не найдётся, то победа засчитается за Чарльзом Третьим, в чьи руки и уйдёт выигрыш – принцесса (вон как ловко всё обставил первый царедворский интриган, Царь-батюшка). А как только потенциальные претенденты её руки и приданного в виде царства после смерти Царя-батюшки, из среды её соотечественников, услышат эти условия Царя-батюшки, – голову с плеч на одной чаше весов, а на другой, моё царство, – то тут же возьмут паузу, чтобы как следует одуматься от этого поспешного шага, и знаем мы этого ловкача Царя-батюшку, он всех нас тут переживёт. «Даже по надуманному предлогу», – у одумавшихся царедворцев аж сглотнулось от таких тревожных мыслей. Так что все решают подождать и посмотреть, что из всего этого выйдет.

А принцесса Анюта, в раз догадавшись, куда клонит и к чему её подталкивает Царь-батюшка – в сторону сухих и не живых отношений в браке с принцем Чарльзом Третьим, – начинает пререкаться с Царём-батюшкой.

– Я несогласная на такое смертоубийство. – Вспылив в лице, заявляет на все палаты царские принцесса Анюта. – Одно дело, если человек по твоей вине теряет покой и от сердечной тоски в петле усыхает, а другое совсем дело быть прямой причиной для такого ухода из жизни человека нашего умопостроения. В общем, всё отменяем. И точка. – А вот в конце своего заявления, принцесса, так категорично заявив, явно поспешила и не подумала о том, к чему может привести такая её настойчивость.

А Царь-батюшка, всё это с завидным хладнокровием заслушав, хотел было только напомнить принцессе, кто в их царстве-государстве обладает правом давать и забирать слово, а также право вето на самое последнее слово, если ты, конечно, не приговорённый к смерти ослушник государева слова, но тут принцесса ставит эту точку в своём заявлении, которая прямо-таки указывает на то, что она забывается, так себя вознеся в праве оставлять за собой последнее слово. А в таких делах Царь-батюшка жестокосерден и непреклонен, и не даёт никакой поблажки даже самым близким своим родственникам, – таковы все женщины, что с них возьмёшь, – и он с гневным лицом ничего больше слышать от принцессы не намерен. – И как я сказал, так оно и будет! – грозно заявляет Царь-батюшка, подскочив на ноги с трона и, никакой жалости в глазах в сторону принцессы.

А если та, как по её строптивому виду видно, будет продолжать настаивать на своём, то тогда вместе с принцем Чарльзом Третьим примет участие не самый родовитый из его царедворцев соотечественник, а первый что ни на есть встречный, чуть ли не мужик. – Так я сказал и точка! – заявил Царь-батюшка, грубо и с вызовом посмотрев на принцессу – ну и чья точка будет крепче?

– Как скажите, батюшка, так и сделаю. – С таким несчастным видом промолвила это принцесса, что сердце Царя-батюшки, всё же не каменное, получило для себя кровоточащий удар. Но он с каменным лицом держится и не даёт слабину. И тогда принцесса, теперь для неё всё за своего жесткого отца ясно, с заплаканными глазами бегом сглаз долой от такого бессердечного батюшки. Кто только о благе государства радеет, а о ней нисколько. И это не просто её досужие мысли по следам произошедшего, а истинная правда.

И Царь-батюшка не просто так вот так надоумился вовлечь во всё это дело первого встречного, в число которых не просто может попасть, а так оно и выйдет, человек из мужицкого сословия, кто и ковырять в носу этикетом не обучен и своими мужицкими замашками будет подавлять всякий авторитет принцессы. А всё лишь для того, чтобы принца Чарльза Третьего поставить в не простейшее для его высочества положение – на одну доску с мужиком.

И хотя принцесса Анюта совсем не против рассчитаться за всё-всё нехорошее с Чарльзом Третьим, но не за свой же счёт. И поэтому это предложение Царя-батюшки не было ею принято. Что также можно было отнести и к боярину Сукину, и задумавшему всю эту хитроумную комбинацию с прятками принцессы. Где итоговым выгодополучателем должен был оказаться Митрофан, его сын. Кто и должен был, наравне с Чарльзом Третьим, принять участие в этом конкурсе на соискание, конечно, не принцессы, – это всё формальность, – а достойного правителя их отечества, царства-государства, во главе которого не вечно же быть Царю-батюшке.