Эдвард Сашко - Быть или любить

– Этот! – показывает девушка на Ваську.

– Помню, видел, – подтверждает брат. – Ты чего творишь? – это уже Ваське говорит брат.

– Не понимаю, о чём вы. Помог девушке, так теперь ещё в чём-то виноват? – возмущается Васька.

– Я посмотрел видеорегистратор, там видно, как ты разбиваешь фару.

– Это какая-то ошибка. Вечером все кошки серы.

– А откуда ты знаешь, что всё было вечером? – подлавливает Ваську брат девушки.

– Много наварили? – спрашивает Гришу брат-полицейский.

– Да я его вообще во второй раз вижу. Был у меня, я ему отремонтировал своё корыто, он, наверное, посоветовал меня, – пытается выкрутиться Гриша.

– Ты меня за дурака не держи. Я пробил, кто ты, что ты и с кем ты, – показывает Грише своё удостоверение молодой человек. – Значит, фара в подарок, ремонт за твой счёт. Плюс с тебя пятихатка за беспредел.

– О каких деньгах мы говорим? – возмущается Гриша. – За что? Я не виноват? Вы что-то путаете. Я не знаю его!

– Ты хочешь, чтобы сюда с проверками пропёрлись? Или, может, мне найти всех, кого ты облапошил, как думал облапошить мою сестру?

– В общем, эта пятихатка с тебя, – говорит Гриша Ваське, когда брат и сестра уезжают. – Будешь должен.

– Чего это вдруг? Вместе работали, вместе наваривались, а я должен? – подскакивает с места Васька и чуть не разливает пиво.

– Потому что из-за тебя всё это!

– Ты сам предложил так работать! – защищает свои кровные Васька. – Я только один раз с фарой пришёл, а ты захотел конвейер из этого сделать. Ещё от меня отрёкся – не знает он меня! Ничего не получишь!

– Ладно, чёрт с тобой! Половина с тебя, – сдаётся Гриша.

– Не дам, – упирается Васька.

– Уволю отсюда, вообще ничего не получишь.

Васька вздыхает – понятно, что делать нечего, надо делить штраф на двоих.

Платье для Зои

Зою и Гришу соседи пригласили на юбилей свадьбы. Но, как и полагается, Зое нечего надеть.

– Да у тебя полный шкаф платьев! – показывает на шкаф Гриша.

– Они куплены сто лет назад, – возражает Зоя.

– Сто лет?! А в прошлом году на рынке мы что купили?

– В том-то и дело, что в прошлом году!

– Ты его пару раз надела.

– Да и то в магазин, потому что мы никуда не ходим. А тут такой повод.

– Вот и надевай, что тогда купили.

– Оно летнее! А сейчас осень.

– Ну или ещё чего – вон у тебя сколько всего.

– Ничего ты не понимаешь, чурбан, – обижается Зоя.

– В общем, Зоя, мне в гараж много чего купить надо, свободных денег нет, добивает Гриша Зою.

– Я тогда голая пойду! – кричит Зоя Грише, который уже вышел из комнаты.

Разбирая платья, Зоя в том самом шкафу натыкается на газетный свёрточек. Что это? Зоя вроде как ничего тут не прятала. Развернув его, Зоя видит заначку Гриши.

– Полный шкаф платьев, говоришь? – Зоя улыбается, как человек, который что-то задумал.

– Ну как? – крутится Зоя вечером перед пришедшим с работы Гришей.

– Что как? – не понимает Гриша.

– Как тебе?

– Ну… – затрудняется ответить Гриша. – Красиво.

– Точно?

– Ну да, красивая причёска.

– Не причёска.

– А что? Маникюр? Тоже красиво.

– Да нет же! – Зоя злится не непонятливость Гриши.

– А что ещё? Эти, как их? Брови, что ли, не приведи Господи? – гадает Гриша.

– Платье, чурбан! – в бессилии признаётся Зоя.

– Ну… – рассматривает Зою в новом платье Гриша, – ну… хорошо. Очень, – выносит он вердикт.

– Точно?

– Точно.

– А говорил, не надо покупать, – с укором говорит Зоя.

– Мало ли красивых платьев. А деньги откуда? Одолжила, что ли?

– Почти, – загадочно отвечает Зоя и довольная выходит из комнаты – надо переодеваться, нечего по дому в новом платье ходить – на юбилей к Митровичам пойдут, вот и наденет.

– У кого? Сколько? Опять в долгах будем сидеть. Эх, Зоя, Зоя, – машет рукой Гриша. Он садится в кресло и включает телевизор.

Всё-таки начавшийся футбол не так увлекает Гришу, как вопрос о том, где же Зоя взяла деньги на платье. Он подходит к шкафу, но то, что ему надо, в нём не находит.

– Зой, тут орехи лежали, помнишь? Где они?

– Я сегодня прибирала, переложила их. В серванте глянь! – из соседней комнаты кричит Зоя.

Гриша подходит к серванту и тут его осеняет: «Убирала!». Он бросается к шкафу, сует руку в тумбочку, достаёт заначку. Пересчитывает – не хватает.

– Эх, Зоя, Зоя, – сквозь зубы шипит Гриша.

Зоя готовит ужин, когда к ней в кухню заходит Гриша.

– Красивое платье, – говорит Гриша, опершись о косяк двери.

– Красивое, – сияет Зоя.

– Красивое, значит, дорогое? Где деньги-то взяла, Зой?

Зоя замирает.

– Взяла и взяла, какая разница?

– Как какая разница? Если одолжила, то отдавать-то придётся.

– Не одолжила, – помешивая салат, отвечает как ни в чём ни бывало Зоя.

– Точно?

– Точно.

– Тогда, мож, взяла у кого? – допытывается Гриша.

– У кого тут взять? Все ж как ты – кто жадный, а кто и бедный.

– Зоя, ты мне смотри! – заводится Гриша.

– Что смотри? Что смотри?

– Мож, всё ж таки взяла у кого?

– Да у кого тут взять? У кого? – заводится и Зоя.

– У меня, например.

– У тебя что, деньги есть?

– А может и есть! И брать их не надо, если они положены!

– На детальки, значит, твои можно, а жене на платье нельзя?

– Может, не только на детальки! Может, я вещь какую купить хочу! А тут ты лазеешь! Сбережения мои руками трогаешь!

– Не трогаю! Не трогаю, я беру, что мне положено! Помнишь: и в горе, и в радости, и если на юбилей какой идти – всё пополам!

– Не говорил поп про юбилей ничего! Чтоб завтра платье сдала и деньги вернула!

– А не сдам! Не сдам! Что будешь делать? – злится Зоя, отступать ей некуда.

– Не сдашь? Сам сдам! – Гриша хватает платье, которое лежит тут же, Зоя не прибрала его ещё.

– Отдай! – хватает платье и Зоя.

– Пусти! Ишь, придумала у мужа воровать! Дай сюда!

– Отпусти! – визжит Зоя.

И тут… платье с оглушительным, как кажется Зое, треском рвётся – ТРРРРРРРР – ВШИХ! У Гриши часть платья в руках. У Зои часть платья в руках. Зоя смотрит на порванное платье огромными глазами.

– Ну и чурбан ты! – говорит Зоя, бросает в Гришу остатки платья и выбегает, заливаясь слезами. И брошенный в Гришу кусок платья хлещет его посильней, чем если бы Зоя закатила ему оплеуху.

Весь следующий день Грише не работается. Всё слёзы Зои вспоминает да как платье рвалось – ТРРРРРРРР – ВШИХ! Утром Зоя была молчалива – позавтракала его и пошла на работу. Ни упрекнула, ни отругала – ничего. Даже Валерка над Грошей не особо подтрунивает – слишком уж мрачный он ходит, на вопросы не отвечает. В гараже у Гриши есть сейф, сам сварил – он его полкой с деталями заставил, но отодвинуть там просто. Гриша открывает свой сейф. Бутылка коньяка тут красуется – ждёт своего часа. Но не она его сейчас интересует. Гриша из выдвижного ящичка достает замызганный конверт, проверяет, сколько там купюр… и, задумавшись, тяжело вздыхает.