Зяма Исламбеков - Так уж бывает

Две ночи Монзиков успешно провел в гараже. Гараж был нестандартным, большим и уютным. Стены были из толстого инкерманского камня. Белого цвета большие блоки, из которых более 50 % всех домов Севастополя было построено за весь послевоенный период, т. е. с лета 1944 г., когда немца прогнали далеко-далеко за пределы Крыма. Кстати, после освобождения Севастополя от фашистских захватчиков только 7 уцелевших домов находилось в городе-герое Севастополе. Весь жилищный фонд надо было создавать заново. О тех событиях рассказывает Диорама на Сапун-горе [9] Прим. Авт.: Диорама Штурм Сапун-горы 7 мая 1944 года – это одно из крупнейших произведений современной батальной живописи. Памятник подвигу советских воинов, освободивших Севастополь от гитлеровских захватчиков. Замечательный художественный памятник героическим событиям Великой Отечественной войны. Открытие диорамы состоялось 4 ноября 1959 года. , а также выставочные экспонаты военной техники и оружия того периода времени.

Монзиков частично освободил карманы криминальных представителей Севастополя, но впереди было ещё много работы по перераспределению денег среди отдельных представителей населения.

Александр Васильевич сильно облегчил свои карманы, спрятав в гараже большую часть денег, оставив лишь мелочь на пиво, мороженное, бензин и шашлык. В 11.00 он уже купался в тёплых водах пляжа Омега, а в 12.30 он зашел в шалман [10] Прим. Авт.: Шалман (также кабак, дайв-бар от англ. Dive bar) – жаргонное и пейоративное название низкопробного питейного заведения. В современных условиях представляет собой местный бар с регулярными посетителями. Слово кабак в письменных источниках впервые появляется в 1563 году (эту дату называет этимологический словарь Фасмера). Считается, что слово заимствовано из нижне-немецкого диалекта kabacke, kaback – «ветхий дом, хибара, завалюшка». Изредка указывается также на татарское происхождение. Чёткое определение кабака отсутствует, но к признакам типичного современного заведения этого типа относят: присутствие завсегдатаев; дешевизну алкоголя; отсутствие претензий на утончённость («если бармен готовит свои фирменные коктейли, то это не кабак»); отсутствие «настоящей» еды. Наблюдая за действиями норвежских полицейских, исследователи обнаружили, что «коричневые» бары (цветовая ассоциация кабаков в Норвегии по-видимому основана на окраске грязных стен) представляют собой «серую» зону, где законы, связанные с потреблением алкоголя, применяются мягче, чем в ресторанах: «если бы перенести всех регулярных посетителей кабака в приличный ресторан, то их всех пришлось бы вывести». с бильярдом, где без трудов нашел Гиви.

– Здорово, родной! – приветствовал Монзиков своего волосатого знакомого. – Какие новости, а? Есть что-нибудь, это самое, а? Понимаешь мою мысль?

– А, адвокат? – обрадовался Гиви. – Ну, принес деньги? – Гиви, глядя в лицо Монзикову, громко рассмеялся.

– Какие деньги? – удивился адвокат. – Что-то я не догоняю…

– Не догоняешь? – Гиви взял под руку Монзикова и вышел с ним на солнце. – Ладно, дело есть у меня одно. Сделаешь? Поможешь?

– Что за дело? А ну бомби! – Александр Васильевич обратился в слух.

– Надо одного гандона чпокнуть… Сможешь?

– Я что-то не догоняю… Ты что-то путаешь, я – адвокат, а не это самое, значит. Понимаешь мою мысль, а?

– А что, у адвокатов нет друзей? Адвокаты все живут по закону, а понятия засовывают себе в жопу? Да? – Гиви скорчил гримасу, которую можно было трактовать как уничижительно-презрительную.

– Послушай, родной, я тебе в который раз говорю, это самое, значит, что у меня нет для тебя исполнителей. Понимаешь мою мысль? – Монзиков фразу произнес хоть и не громко, но таким уверенным тоном, с такой интонацией, что можно было подумать, Монзиков – не адвокат, а генеральный прокурор, как минимум.

Погода была на удивление комфортная: ярко светило солнце, с моря поддувал лёгкий морской бриз. Мимо проходили полуобнаженные отдыхающие…

Славик нашел себе приятелей-собутыльников достаточно быстро. Его распорядок дня определился как-то сам собой.

8.00 – завтрак;

9.00 – заплыв до буйка и обратно (это – не более 50 метров в оба конца и примерно 5 минут времени пребывания в воде);

9.30 – игра в карты (в буру или в дурака, на пиво);

10.00 – поход с картёжниками на пиво (примерно 100 метров от пляжа);

10.05–12.00 – пиво (разливное, с рыбкой, с чипсами, с анекдотами, с байками…);

12.30 – второй заплыв и сразу же принятие холодного душа у женской кабинки для переодевания;

12.50 – уход с пляжа и посадка в санаторный автобус (подготовка к обеду). По пути к автобусу покупка литра местной водки (две бутылки по 0,5 л);

13.30–14.15 – обед;

15.00 – посадка в санаторный автобус и поездка на пляж;

15.30 – пиво (разливное, с рыбкой, с чипсами, с анекдотами, с байками, с теми же отдыхающими + новыми, кого приняли ещё в санатории, в автобусе … в свои ряды…);

17.30 – третий заплыв и сразу же принятие холодного душа у женской кабинки для переодевания;

17.50 – уход с пляжа и посадка в санаторный автобус (подготовка к обеду). По пути к автобусу покупка баночного пива (четыре баночки «Золотой короны» по 0,5 л);

18.30–19.00 – ужин;

19.30–20.30 – волейбол;

20.45–20.55 – пиво (одна баночка холодненького пива);

21.00 – стакан или два, по ситуации, кефира, который на подносе выносят из столовой для всех отдыхающих в санатории.

21.30 – начало картёжного вечера под пиво с водкой, с чипсами, крабовыми палочками, рыбкой и т. д., и т. п.;

0.00 – возвращение в номер и безуспешные поиски в холодильнике баночки пива;

0.10–0.30 – поиск спасительного пива у приятелей-алкашей.

В распорядке дня не указаны:

– разговоры по телефону с семьёй, с корешами и т. д.;

– разное…

Всех отдыхающих можно было условно разделить по различным основаниям на:

– пьющих и малопьющих;

– семейных и свободных;

– профессионалов в сексе, любителей и просто новичков;

– молодых и возрастных;

– …