Джонатан Линн - Да, господин министр

Достигнуть вершин государственной службы, как это удалось мне, можно, только обладая умением выбирать верную линию поведения в конфликтных ситуациях.

Как только министр вышел из кабинета, я позвонил Грэму Джоунсу, личному секретарю сэра Хамфри, и дал ему понять, что Хэкер «пошел в народ». Впрочем, иначе я поступить не мог. Буквально накануне получил от сэра Хамфри строжайшее указание «не поощрять (то есть не допускать. – Ред.) подобную практику».

Интересная деталь: положив трубку, я вслух начал считать до десяти. На счет «десять» в кабинет вошел сэр Хамфри – настолько точно я знал расстояние между кабинетами.

Он с порога спросил, что случилось. «Господин министр покинул пределы своего кабинета», – осторожно ответил я. И больше ничего.

Сэр Хамфри остался явно недоволен, что Хэкер, как он выразился, «шатается по министерству», и спросил, почему я не задержал его.

Поскольку одной из моих важнейших обязанностей являлась защита интересов моего министра – даже от шефа нашего ведомства, – я довел до сведения сэра Хамфри, что: а) пытался отговорить Хэкера и б) он все-таки является министром, а закона, запрещающего министру встречаться со своими подчиненными, не существует.

Само собой разумеется, он хотел знать, с кем собирается встретиться министр. Я, как того требовал долг (Хэкер вряд ли хотел посвящать в это сэра Хамфри), уклонился от ответа.

– Может, ему просто не сидится на месте… – помнится, сказал я.

– Если ему не сидится на месте, пусть ходит кормить уток в парк Сент-Джеймс, – раздраженно бросил сэр Хамфри и снова спросил, с кем у министра встреча.

Я снова ответил уклончиво, хотя и чувствовал, как сгущаются надо мной тучи: министр, дескать, имеет право встречаться с кем угодно.

Насколько большое значение мой патрон придавал этому вопросу, стало ясно из его последующих слов: «Кстати, Бернард, скоро конец года, и мне предстоит составить отчет о вашей деятельности. Полагаю, вам не хотелось бы, чтобы я делал это в дурном расположении духа».

Затем он снова спросил меня, к кому отправился министр.

Я понял, что в защите интересов своего министра дошел до грани, переступать которую отнюдь не безопасно. Но пойти на попятную надо было таким образом, чтобы о предательстве не могло быть и речи. Для таких маневров в Уайтхолле имелось испытанное средство: я попросил разъяснений у самого Хамфри.

– Сэр, я целиком и полностью согласен с необходимостью информировать вас о встречах господина министра с посторонними лицами, но… э-э… мне совершенно не понятно, почему это надо делать, если господину министру вдруг захочется, предположим, выяснить что-либо… э-э… скажем, у доктора Картрайта…

– Благодарю вас, Бернард, – перебил он меня и вышел из кабинета.

– Комната сорок-семнадцать! – крикнул я ему вдогонку. Почему бы и нет?

Я с честью вышел из этого нелегкого испытания. С одной стороны, исполнил свой долг по отношению к министру и ничего не сказал сэру Хамфри открытым текстом, а с другой – дал своему шефу по государственной службе возможность узнать все, что он хотел.

Чисто гипотетический пример всегда был и остается исключительно эффективным средством решения подобного рода проблем».

Я, безусловно, не зря сходил к своему другу доктору Картрайту. Узнал по-настоящему интересные детали. Картрайт был искренне рад меня видеть и откровенно сказал, что вчера на совещании меня ввели в заблуждение. Любопытно!

– Значит, все эти упреки и обвинения в адрес совета Дербишира необоснованны, так?

– Почему же? Скорее всего, обоснованны.

Я спросил, как следует понимать его слова. И, к удивлению, тут же получил прямой ответ. Теперь мне ясно, почему Картрайту вряд ли грозит повышение.

– Осмелюсь утверждать, что, несмотря на отмеченные недостатки, совет графства Дербишир можно считать самым эффективным органом местного самоуправления в стране, – сказал он, посмотрев на меня сквозь круглые, как луна, очки.

Мягко говоря, я был ошарашен.

– Самым эффективным? Странно. А меня убеждают в необходимости принять против него дисциплинарные меры… Говорят, он самый неэффективный.

Тогда он привел цифры.

Уже этот факт вызывает удивление: разве Хамфри и его коллеги не уверяли меня, что Дербишир не присылает в МАД требуемую отчетность?

– Так оно и есть, – рассеял мое недоумение Картрайт. – Однако они умолчали, что совет ведет собственную статистику, причем на очень хорошем уровне, и нам ничто не мешает пользоваться ею в любое время.

Цифры, которые показал мне доктор Картрайт, поистине впечатляли. Оказывается, в графстве Дербишир самый низкий в Мидлендсе уровень прогулов, самые низкие в стране расходы на содержание муниципальных зданий, прекрасное санитарное состояние медицинских учреждений, несмотря на относительно небольшое количество штатных крысоловов (морильщиков грызунов. – Ред.).

И это еще не все. Судя по статистическим данным, практически все дети в графстве умеют читать и писать вопреки стараниям учителей дать им «прогрессивное образование».

– И наконец, – добавил в заключение Картрайт, – там меньше работников социальной сферы, чем в любом графстве Великобритании.

Я удивился.

– Вы считаете, это хорошо?

– О да, очень хорошо. Верный признак эффективности. Закон Паркинсона, понимаете? Количество социальных проблем возрастает в соответствии с увеличением числа занятых их решением.

Он не успел договорить, так как в кабинет ворвался – иначе не скажешь – сэр Хамфри. Полагаю, его неожиданное появление здесь было отнюдь не случайным.

Между нами состоялся довольно-таки забавный диалог.

– О, господин министр! Как интересно!

– Привет, Хамфри.

– Приветствую вас, господин министр.

– Какое совпадение!

– О да, конечно. Просто сюрприз!

– Да.

– Да.

Сам не знаю, почему я почувствовал себя виноватым и начал оправдываться:

– Я просто… э-э… проходил мимо…

– Проходили мимо?

– Да, проходил мимо.

– Проходили мимо, понятно. – Он на секунду задумался. – А куда?

Вопрос Хамфри застиг меня врасплох. Я понятия не имел, что еще находится на этом этаже.

– Э-э… никуда. Собственно… просто шел… мимо, – сказал я, будто «мимо» означало какое-то конкретное место. – Мимо двери… кабинета Ричарда Картрайта… Дика… и подумал: а вдруг он там сидит…

Я понимал, что мои объяснения звучат ужасно неубедительно, но мне ничего не оставалось делать.

– А что вы подумали потом? – безжалостно продолжал сэр Хамфри.

– Ну… я подумал: зачем просто проходить мимо двери, можно же ее и открыть.

– Очень логично, господин министр. Для того двери и существуют.