Альберт Иванов - Пираты Неизвестного моря

Раздался выстрел – поднялась пыль. Дикие индейцы умчались в неизвестном направлении.

Авторы по-пластунски поползли к своему дому, надеясь на спасение, и вдруг услышали позади себя пулеметную очередь – трах-трах-тах – и песню: «Эх, тачанка-ростовчанка».

Показался всадник. Это был наш сосед Петька Помидоров, известный всей улице как неисправимый выдумщик: то он был капитаном дальнего плавания, то вождем племени краснокожих, то космонавтом, то пиратом. Одним словом, голова у него работала.

Петька Помидоров скакал сегодня на воображаемой лошади и палил во все стороны из «дальнобойного» пугача. Спасения не было.

– Стой! – сказал Петька. – Замри на месте, не двигайся, руки в гору!

Не очень-то удобно лежать на животе и задирать вверх руки.

– Пощади нас, бледнолицый, – испугались авторы. – Мы тебе еще пригодимся.

– Я сегодня не бледнолицый, а командир кавалерийского отряда, – сообщил Петька. – Ну, так как же?

– Что именно? – деланно удивились авторы.

У нас с Петькой были особые счеты: мы обещали ему написать веселую книгу о мальчишках и девчонках, и теперь он нам проходу не давал.

Петька соскочил с воображаемого скакуна.

– Тпру! – заорал он страшным голосом. – Стой на месте, не дергайся.

Мы попытались подняться, но он всадил в нас заряд из своего пугача, и мы свалились.

Авторы стали плакать и нудно звать соседей на помощь. Никто не появлялся. Все уже давным-давно были учеными-переучеными и не вмешивались в наши дела.

– Гуляете, значит? – спросил Петька. – А писать кто будет?

Он стоял возле авторов, поигрывая пугачом.

– Отпусти нас, Петя, – рыдали авторы. – Мы все сделаем.

– Ладно, отпущу. Но только с одним условием: идите и пишите книгу, которую вы мне обещали. Но только с приключениями. И вообще, чтобы там были живые ребята, а не какие-то маменькины сынки.

Авторы вскочили на ноги и шмыгнули в свой подъезд.

Сзади раздалась пулеметная очередь – трах-трах-тах – и песня: «Эх, тачанка-ростовчанка».

Дикие индейцы мчались в диких пампасах. Они были в безопасности. А мы – нет. И нам пришлось написать эту книгу.

Пираты появились очень и очень давно. Вряд ли кто с этим не согласится. Даже в Большой советской энциклопедии (БСЭ) пиратам отвели четверть страницы на хорошей бумаге.

И все же в 37-й неполной средней школе нашлись маловеры.

Например, пятикласник Грунькин, мальчик в модных очках, заявил Петьке Помидорову, который уже в третий раз перечитывал «Остров сокровищ»:

– Ха-ха-ха! Хи-хи! Я смеюсь над тобой! Пиратов никогда не было. Это все выдумки досужих фантастов и детских писателей. Как то: Стивенсоуз, Эдгар Поуэ, Вилкин Коля. И вообще, надо читать классические книги, как то: «Отец с горы О» или «Бахчисарайский балет».

Грунькин был страшно начитанный. В спорах о пиратах он зашел – ой, как далеко! Заглядывая в роскошную записную книжку (кстати сказать, она была совершенно чистая), Грунькин повторял всегда одно и то же, но зато научно обоснованно:

– Если пираты и были, – тут он снимал очки, дул на стекла, долго протирал их, доставал записную книжку и делал вид, что читает какую-то запись, – а может, их и не было, то теперь их наверняка нет, потому что сейчас даже самые необитаемо-необитаемые острова – обитаемы! Взять, к примеру, Новую Гренландию (оказывается, есть и такая страна!), уж на что пустая земля, и то там недавно почту отгрохали. Для антиподов. Не верите? Почитайте в «Неделе».

И разъяснял:

– Это журнал такой. Без переплета.

Третьеклассник Петька Помидоров перешел в четвертый. По его словам, это событие торжественно отметили не только он сам и его родители, но также и школа, и общественность той улицы, на которой он, Петька, проживает.

Вертя рыжей головой, похожей на подсолнух, Петька упоенно хвастался:

– Знаете, какой я! Вот захотел – и перешел в четвертый. А если бы не захотел, то остался бы в третьем. Какой отсюда вывод? Стоит захотеть – и все сделаешь. Но для этого надо, как говорят мои родители, поднатужиться.

Петька был отчаянный спорщик. Он спорил по любому поводу. Даже тогда, когда наверняка знал, что проиграет. И ему страшно захотелось доказать всем, и главное Грунькину, что пираты были, есть и действуют. А как доказать – он пока не знал.

Надо сказать, что Петька вообще не терпел, когда ему говорили, что чего-то не было, нет и не будет. Он буквально измучил родителей, соседей и даже дворника каверзными вопросами. Петьку даже учителя боялись.

Однажды он спросил у папы:

– А вымершие доисторические животные все вымерли?

– Все, – грустно сказал папа.

– Не может быть! Ну, хотя бы самые-пресамые маленькие…

– И даже маленькие, – уныло ответил папа и тщательно протер очки. – И вообще, прошу тебя, не приставай ко мне с нецелесообразными вопросами. Спрашивай у мамы. Она все знает.

В такие трудные минуты Петьке всегда хотелось заплакать, но он мужественно пересилил себя и твердо сказал:

– Это ты просто не совсем точно осведомлен.

Он побежал к маме и задал ей вопрос полегче, потому что на трудные она не любила отвечать и смеялась.

– А верблюды вымерли, или они только в кино остались?

Мама шутила:

– Двугорбых – сколько хочешь! А вот одногорбые – редкость. И называются они – драмадеры.

– Хы-гы! – обрадовался Петыка. – Драмадёр! Красиво! – И закричал папе: – А ты говоришь – вымерли!

Красивое словечко «драмадёр» плотно прилепилась к старшему брату – Леньке, который всего-навсего перешел в пятый класс, но уже шесть лет занимался в драматическом коллективе при клубе пожарников. Ленька постепенно привык к прозвищу и отзывался на него с удовольствием. Но в первый раз, когда его, так сказать, окрестили, он устроил настоящий театральный скандал и накалил страсти.

Он мягко подошел к папе, заложил руки за спину, привстал на цыпочки и не вполне поставленным голосом мрачно задекламировал: