Шен Бекасов - Банковская тайна

– Можете лишить меня премии за паникерство, – предложил я.

– А другие предложения у вас есть? – осведомился президент.

– Когда не верят информации – верят действиям, – ответил я. – Предлагаю исходить из того, что все наши обязательства сейчас предъявят к погашению.

– Это значит – обеспечить избыточную ликвидность? – уточнил Савва.

– Молодец, правильно мыслишь! – одобрил я. – Денег должно быть столько, чтобы хватило всем, и даже больше. В банкоматы – тройная загрузка наличностью. Операционистов и кассиров – вымуштровать и отправить в удлиненную смену. И чтобы ни одной заминки ни с одним платежом! Мы можем из-за этого что-то недозаработать и даже потерять, но главное – не репутацию.

– Круто! – с уважением произнес Всеволод Игнатьевич. – Прямо-таки ГКЧП!

– Это все прекрасно, – сказал президент, у которого совершенно испортилось настроение, – но хватит ли денег? Где взять такой запас ликвидности?

Я потянулся через стол и выдернул из груды бумаг, лежащих перед Саввой, распечатку.

– Вот сегодняшний план движений по корсчету, – сообщил я. – Имеет место уход на четыреста пять миллионов рублей в пользу одной компании, которую мы все прекрасно знаем… Эти деньги нам бы сейчас не помешали.

– Это выдача кредита, – уточнил Савва. – Решение кредитного комитета было принято месяц назад. Единогласно.

– Андрей Викторович, – с тревогой сказал президент, – этот кредит мы не можем не выдать…

– Можем, – возразил я.

– Вы что, не понимаете? – повысил голос президент. – Это кредит по сути акционерам банка!

– Вот поэтому и можем, – хладнокровно ответил я.

Президент хлопнул ладонью по столу.

– Заседание финансового комитета окончено! – громко объявил он. – А Гардези – ко мне в кабинет!

Татьяна Феликсовна переключила звонок на телефон в моем кабинете и, прежде чем соединить, негромко сказала:

– Хозяин.

– Какой хозяин? – не понял я.

– Такой! – прошипела Татьяна Феликсовна. – Который председатель совета директоров! Соединяю…

Приятный мужской голос в трубке произнес:

– Андрей Викторович?

– Да, – отозвался я. В горле у меня немножко пересохло.

– Вы знаете, с кем говорите?

– Знаю. Президент меня предупреждал…

– И правильно предупреждал, Андрей Викторович! А я правильно понял, что вы сегодня предложили не давать кредит одному акционерному обществу, которое очень рассчитывало этот кредит получить вовремя и полностью?

– Ну, если не вникать в детали, то… да, правильно.

– Тогда, может быть, вы мне эти детали проясните?

Я сосредоточился и изрек:

– Дело в том, что в сложившихся условиях на банковском рынке поддержание избыточной ликвидности стало гораздо важнее решений кредитного комитета…

– Вы уже решаете, что важнее? – вежливо перебили меня. – Я знаю, что вы красиво формулируете, Андрей Викторович! Но надо осознавать, что под эти деньги уже многое было запланировано. Начиная от закупочных контрактов и заканчивая очень важной пресс-конференцией…

– А как насчет пресс-конференции для обманутых вкладчиков? – не выдержал я.

– Что-что, простите?

– Вам, конечно, виднее, – зажмурившись, проговорил я, – но отложенный на неделю-другую кредит не идет ни в какое сравнение с последствиями кризиса ликвидности… по сути – с потерей всего банка!

– А что, если этот кредит может быть поважнее банка?

– И поважнее репутации?

– В каком смысле?

– Неприятно все-таки быть председателем совета директоров банка-банкрота… – придав голосу максимальную вкрадчивость, проговорил я. – Сочувственно-злорадные комментарии ваших коллег-предпринимателей… Статейки и телесюжеты… Обезумевшие вкладчики с плакатиками, на которых рядом с нехорошими словами намалевано ваше имя… Заявления в Генпрокуратуру…

– Красиво все-таки формулируете, Андрей Викторович…

– Это не мне вам сейчас следует формулировать, – возразил я. – Это президент банка должен в кулуарах и в интервью формулировать про социально ответственных собственников банка, которые для предотвращения кризиса и ущерба клиентам подкрепили банк ресурсами. Это для ваших иностранных партнеров следует формулировать про ваше цивилизованное отношение к ведению бизнеса и заботу о деловой репутации… Самое время хорошо поработать пиарщикам.

На том конце провода помолчали.

– Я давно слежу за вами, Гардези, – сказал председатель совета директоров. – И все больше убеждаюсь, что вы можете далеко пойти. Только не берите на себя слишком много, хорошо? Или вы хотите стать президентом банка?

– Нет, – твердо и искренне заверил я. – Не хочу.

– А зря. Всегда следует хотеть большего. Разве не так?

– Всему свое время.

– А вот это правильно, – одобрили меня. – Вот что. Банку мы поможем. Посмотрим, сработает ли ваш сценарий… Всего доброго, Андрей Викторович.

Попрощался я уже с короткими гудками в трубке.

Заглянула Татьяна Феликсовна.

– Кофейку? – спросила она. – Коньячку?

– Да, – кивнул я. – И да. А еще найдите мне регламент финансового комитета…

– Будешь читать регламент? – изумилась Татьяна Феликсовна.

– Только ту часть, где прописан порядок выхода из состава комитета… – Я помолчал. – И регламент кредитного комитета тоже несите.

Есть в трейдерах некая стать и некий стиль. Современные рыцари финансового рынка без страха и упрека. Как пилоты боевых истребителей. Как тореадоры. Обладатели тайного знания, секретного навыка и особых связей. Своя профессиональная корпорация. Засученные рукава дорогой сорочки и кружка кофе у терминала. Отточенная небрежность в манерах. Закрученный сленг. Телефонный гарнитур, нацепленный на голову, микрофон у рта. Стремительный стук клавиш и еще более стремительные щелчки «мышкой». Создание прибыли или нанесение убытков одним нажатием кнопки. Бурная стихия чужих денег, находящих свое выражение в равнодушных цифрах на мониторе…

Со стороны все так и кажется. Нет, не так выразился. Все так и есть на самом деле. Только отношение к этим рыцарям финансовой торговли совершенно разное – со стороны и изнутри. Во всяком случае, я прекрасно понимаю впечатлительных молодых людей, испытывающих зависть и пиетет по отношению к трейдерскому легиону. Есть чем проникнуться. Атрибуты этой профессии технологичны, по-своему красивы, иногда загадочны и даже романтичны. Есть свои правила взаимоотношений, свое цеховое общение, профессиональная обособленность и специальная философия. Чем не рыцарские ордены?

Но с другой стороны, надо понять и руководителя департамента банка, в котором работают трейдеры. Иными словами, проникнуться проблемами сюзерена, к которому нанялись эти рыцари. Ибо – как не были великими мыслителями средневековые крестоносцы, подвиги которых воспеты в стольких романах, так далеко не каждый трейдер – Эйнштейн в банковском деле…