Евгений Шестаков - Номерные сказки

— О чем радуемся? — вопросил, обернувшись к нему, государь, — Опять, поди, всю ночь на девок по чуланам охотился? Али бабу каку в вольной борьбе на обе лопатки склал? Чего личиком-то лоснишься? Прям что твой кот.

— Забыл, забыл, государь... — шумно покачав бубенчатой головой, сказал шут. — Надо же, как природа человеческая устроена! Вчера продул — сегодня забыл. Удобно!

— Это ты о чем? — напрягся царь. Отложив вилку в сторону, он подозрительно сощурился на шута. Тот в ответ одарил его безмятежной улыбкой потомственно добродушного простака.

— Да как о чем? Неужель не помнишь? Ай-яй... Неужто всю память щелбанами отбило? Прости, государь. Не со злобы ж я. Только лишь в игорном азарте бывши.

Глянув на остывающую яичницу, царь вхолостую жевнул губами. Потер лоб. И тут же все вспомнил.

Играли всемером весь вечер и заполночь. Сперва на деньги. Государь проиграл два полных кармана, царевна обогатилась на хорошую горсть, царица осталась при своих, остальным вышло по малой толике. Затем стали биться по темечку и в носы. Царица с царевной благоразумно отбыли почивать, а государево вместилище разума всего за четыре кона превратилось в звенящую пустотой красную бородатую сферу. Невезение его величеству в карты было столь фатальным, что, когда перешли к игре на желания, он и тут в исторически короткие сроки изволил пролететь трижды. И во исполнение сперва громко лаял собакой, затем под балалайку вальсировал с ростовым портретом Ньютона, а затем свой фант огласил коварный кривляка-шут. Троица бояр в ужасе закрыла лица брадами, а усталый государь долго не мог понять, в чем суть. И тогда вконец обнаглевший шут изъяснился предельно четко.

— Говорю по буквам! Кондратий, Онуфрий, Никон, Серафим, Трофим, Илиодор, Трофим, Ульяна, Циля, Илиодор, Януарий! Кон- сти- ту-ци-я! Даешь!

После ухода дамских особ игра шла в сопровождении некоторого количества веселых напитков. Поэтому игроки вели себя вольно и изъяснялись раскованно. Однако все же не до такой степени, чтобы употреблять в высочайшем присутствии такие неприличные словеса.

— Это... каким же образом? — изумился царь, — Это ты шутишь али взаправду?

— Шутю взаправду! — хлобыстнул языком только что тяпнувший без закуси шут, — А ты вот проиграл, дак ответь! Что, слабо? Ну, тогда отдай меня на конюшню выпороть. Я за передовые идеи задницу на плаху всегда готов положить!

Шут был профессионал своего дела. И рассмешить был способен не только пресловутую британскую кошку, но, пожалуй, даже и китайского земляного червя. Однако употребление высокообогащенных спиртом напитков, да еще в сочетании с низкообогащенными, зачастую приводит к полной потере здравомыслия и способности видеть боковым зрением. Бояре, среди немногих достоинств которых главным было уважение к субординации, за спиной царя делали шуту знаки. Кои, если их перевести с пальцево-ручного на гортанно-языковой, означали : "Уймись, дурак! Закрой хлебницу! Заткни скорее мычало, пока рога не отшибли!" Внутренне содрогаясь, думские сидельцы приготовились к всплеску самой махровой реакции. В ответ на такие речи государь как минимум должен был бросить вольнодумца в темницу на хлеб, воду и голодных клопов. А как максимум — вкупе со всей компанией без права на передачи и на замену нар топчаном.

Но ничего подобного не случилось. То ли напитки размягчили душу, то ли щелбаны частично отключили сознание, но его величество почему-то не высказал ни малейших признаков гнева. Лишь огладил бороду и посмотрел в потолок. Помолчал. И, когда стремительно трезвеющий шут уже мысленно пожалел о своих словах, осознав всю глубину их бестактности, царь вдруг хрипло озвучился :

— А что... Идея-то, по крайней мере, нова. Ладно, братцы. Завтре, Бог даст, подумаем...

В этот удивительный день случилось вдруг нечто новое — его величество государь даровал стране конституцию. Правда, не столько ввиду каких-то политических причин, сколько во исполнение проигранного в карты желания. Да к тому же создан, обсужден и принят сей документ был в полной тайне от широких масс. И написан был всего лишь в двух экземплярах. Один из которых тут же заперли в сундук, а второй вместе с протоколом заседания послали для ознакомления архимандриту. Глубокой ночью его святородие сидел у себя в пасечной резиденции и, покряхтывая, таращился на обе бумаги сразу.

"Протокол заседания ... Шум в зале. Возгласы : "От ни хрена себе!", "С глузду съехал?" и "Ну загнул, шуткин сын!"

Господин шут :

— Да! И бабы! Потому что бабы — такие же человеки, как мы. Почти. Там у их под юбкой некоторые отличия есть, но в вопросе выборного голосования это никакого значения не имеет.

Его величество государь :

— Это смотря каким местом голосовать. Ежели рукой — да.

Господин боярин-казначей :

— Да где оно тако видано, чтобы бабы в государски дела мешались?! Ишь чего придумал — к выборам допустить! Пущай вон у барбосок блох выбирают!

Его высокоблагородие господин воевода :

— Бабы. Не есть разумные существа. Ходить и думать строем не могут. Должны сидеть. Дома. На. Лавках.

Его величество государь :

— Предложение не проходит ввиду того, что ни за что не пройдет. Это ты, Сеня, поторопился. Полагаю, столетия так на два. У нас, конечно, тут не Султания, паранджей надевать не велим... Но и не Амстердам! Поэтому баба-кучер, как и баба-законодатель — это нонсенс, фикция и абсурд!"

"Конституция, статья первая. Никто не имеет никаких прав. Особенно бабы. Разъяснение к статье первой : потому как все в руках Божьих и царских, и нехрен больше выдумывать."

"Конституция, статья пятая. Дума есть совещательный орган при государе, призванный скрашивать монаршее одиночество. Членом думы может быть всякий боярин, который государю не противен. Периодичность созывов думы — время от времени."

"Конституция, статья девятая. Церковь аккуратно отделена от государства и прикреплена непосредственно к обществу. Дополнение к статье девятой : Бог юридическим лицом не является."

"Конституция, статья семнадцатая. Базар есть место, где все торгуют. Закрывается в семь."

"Конституция, статья двадцать пятая. Мелкий куриный скот, рыбная живность и злаки являются основой еды. Посему употреблять их кроме как в пищу не разрешается. За исключением гербарно-чучельных нужд."

"Протокол заседания... недоумение в зале. Бормотание "Вот еще!" и "Оно нам надо?"

Его величество государь :

— Конечно надо! Ить каждый народ имеет како-то свое искусство, которо у других не бывает. К примеру вон коррида испанская. Али японское харакири. Али топорное метание у индейцев. Пущай и у нас како-то свое искусство найдется. Чтобы им на международной арене гордиться. Ну, не знаю, может, пляска кака вприсядку...