Иван Платонов - Три богатыря

Данный текст не прошёл цензуру, и потому чтение рассказов может обеспечить непорочным и невинным созданиям растрёпанные чувства.

Мужчинами не рождаются. Мужчинами становятся.

Встречаются такие, кто говорят про себя – пацаны. Они и в 30 лет остаются пацанами. А потом взрослеть зачастую становится уже поздно…

Как таких распознать ещё в юношестве? Кем будет тот юноша, который претендует на престол господина своей избранницы?

– Очень просто. Сову узнают по полёту, а добра молодца по соплям.

Число 3 для настоящего мужчины:

• Настоящий мужчина за свою жизнь должен сделать 3 дела: построить дом, посадить дерево, вырастить сына.

• Настоящий мужчина должен иметь три металла: серебро в висках, золото в кармане и сталь в штанах.

• Настоящий мужчина должен иметь 3 автомобиля: на одном ездит, второй в ремонте и третий в угоне (в розыске).

• Настоящий мужчина должен иметь 3 дома: один – где родился, второй в горах и третий домик – на берегу моря.

• Настоящий мужчина имеет близкие (хоть и различные по содержанию) отношения одновременно с тремя женщинами: жена, тёща и любовница.

• А вообще – мужчины подразделяются на 3 категории: настоящие мужчины, просто мужчины и представители мужского пола.

Для справки: есть ещё и отдельная категория – муж. Но это уже то, что остаётся от мужчины после брака.

И действительно, трое – самая оптимальная компания. Если собрались за рюмкой двое, один обязательно будет доминировать. И настроение у второго будет не то… Не будет единения в компании. Если же оба напарника лидеры, в плане поболтать, опять же – не будет комфорта в беседе. Если оба из них слушатели, тогда что, собираться и пить молча? Зачем?

Четверо или пятеро разбиваются на пары, на группы. И опять – нет единения в компании. А когда нет единения, как вовремя увидеть, что кто-то сполз под стол? Или заснул в салате? Когда нет единения, то такая компания может сняться с места и уйти в другое место, забыв кого-то из своих. Компания без внутреннего единения может запросто кого-нибудь потерять.

А вот трое… Трое – это идеал.

Собрались как-то трое. Пропустить по рюмашке. Может, по две. Или сразу – по сто семьдесят граммов на брата. Как мазь пойдёт. Или, как масть пойдёт – кому что нравится. А если всё хорошо покатит, и закуска будет под стать, то может получиться и две на троих. А под хорошую беседу…

Но жизнь меняет правила. Если раньше было «первая колом, вторая соколом, а остальные пташечками», то потом жить мы стали быстрее, динамичнее. Потом уже стало «между первой и второй промежуток небольшой». А нынче и вообще жизнь стремительная. Нынче только успевай. И приговаривать стали мы вот так: «между первой и второй ещё минимум одну успеем».

Значит, собрались как-то трое. 1-й, 2-й и 3-й, так их назовём. После некоторых возлияний откровенность беседы провалила все границы дозволенного, и мне оставалось тихонько сидеть в уголке, тянуть своё пиво и успевать менять кассеты в диктофоне.

1-й. Я свою ещё на первой встрече разложил. Так и познакомились.

2-й. Меня моя не подпускала к себе до самой свадьбы. Наверное, знала, стерва, что свадьбы могло б и не быть, если б я тогда узнал, что она такая холодная.

3-й. А моя устроила мне казус. С самого начала была согласна, но при условии, если я смогу в ней разжечь симпатию ко мне. Если, как она говорила, я смогу её соответственно подготовить. Что-то мне стало любопытно – соответственно, это как? Я не понимал этого, и во мне просыпалась ущербность. Как только я собирался её «соответственно подготовить», у меня пропадала эрекция. Ходили мы по паркам, гуляли – аж голова завертелась от гуляний. Дарил я ей цветы – аж руки обмозолил, когда цветы рвал букетами. Водил её в театр – штаны протёр, сидя то в ложах, то в партерах. Пел ей песни и читал стихи – аж голос осип от чтений и пений. Надоело.

Потом как-то вечером завёл я подругу к себе домой, якобы посмотреть журнал Playboy – купил последний номер. Я ведь тоже кое в чём соображаю. Смотрю журналы, читаю книги. Где-то вычитал интересную мысль. «Если вы пригласили девушку к себе домой кормить аквариумных рыбок, а аквариума у вас отродясь не было, откройте хотя бы банку шпрот. Как правило, покрошив туда немного хлеба, девушка начинает догадываться, зачем её позвали». Подумал, вдруг не догадается – купил журнал с картинками.

Так вот, зажёг свечи по углам, выставил на стол вино, пару шашлыков разогрел в микроволновке. Поставил вазу с фруктами. Она смотрит журнал, а сама – вижу я – глазами стреляет за мной.

Я всё подготовил – в ванной даже убрал грязные носки. Вывесил чистые полотенца, показал ей – вот полотенца новые, вот простынь махровая, вот шампуни для волос всякие, а вот для тела.

А потом, говорю ей, всем этим я вот подготавливаю тебя к использованию, как ты того и просила. Подготавливаю на сейчас, на потом и на всегда, на всю оставшуюся жизнь.

Она мне – я всем довольна и восхищена тобой (то есть мной). Вот только как-то это грубо – подготовить к использованию.

– А что, отвечаю, с разными элементами соблазна, то есть страсти. Нет сил больше – ждать. Видишь, как в журнале?

А она – нет, мне больше нравится романтика, нега, ласка, нежность, шарм, возвышенные чувства.

– А это как?

– Ну… Сам догадайся, сам придумай.

– А как я могу про неё догадаться, если у неё высшее образование, если она толи филолог, толи гинеколог. Что там у неё на уме? Что там мыслит её головка? Моя головка имеет одно желание, аж в голове гудит. А ей – что ей надо?

Что ж, без страсти, говорю, так без страсти – я сейчас на всё согласен. Но зачем же ты просила тогда подготовить тебя к использованию?

– Нет, не к использованию! – кричит.

– А к чему? К чему тогда готовить?

Вот из-за этого словоблудия мы и разбежались. К чему я должен был её подготовить? Женщины – странный народец. Сами не знают, чего хотят.

2-й. Это действительно так. И не просто так. Когда я свою хотел разложить до свадьбы, тоже пытался подъехать к ней разными способами. И на тачке своей приезжал, цветы привозил. И у друга байк одалживал. И даже коня в прокат брал, чтобы билеты в театр к ней привезти. Всё равно до свадьбы не дала.

– Ну что тебе надо? – говорю.

А она, знаете, что заявила? Она мне говорит – мы, женщины, сами не знаем, чего хотим, вы нам дайте много, а мы будем выбирать.