Алекс Сидоров - Люфтваффельники

— Сержант Гнедовский!

— Я!

— Курсант Копыто!

— Я!

— Курсант Пономарев!

— Я!

— Курсант Симонов!

— Я!

— Выйти из строя на десять шагов! Училище, СМИРНО! За смекалку, находчивость и мужество, проявленные при тушении пожара и спасение железнодорожного состава с важным грузом, данные курсанты награждаются ценными подарками от Министерства путей сообщения СССР — наручными часами «Победа»!

Генерал-майор — начальник училища солидно спустился с трибуны, облицованной мраморными плитами, подошел к нам и с подчеркнутой важностью происходящего, вручил каждому по маленькой пластиковой коробочке с наручными часами. При этом лицо сурового генерала откровенно светилось искренней отеческой теплотой, многочисленные морщинки на коже пожилого человека разгладились, а в глазах периодически проскакивали озорные искорки молодецкого куража — «чертики бегали», и доброй зависти, наверное.

Да-да, скорее всего именно доброй зависти. Было явно заметно, что нашего генерала прямо распирает от нескрываемой гордости, что его воспитанники наконец-то отличились в лучшую сторону (не «Агдам» стырили, а действительно что-то приличное сотворили), и по-доброму завидует нам — четверым курсантам, благоговейно замершим на училищном плацу по стойке «смирно».

В этот торжественный момент, по крайней мере, нам четверым (вру, пятерым — включая генерала) было отчетливо и предельно понятно, что начальник училища с превеликим бы удовольствием и абсолютно не задумываясь, немедленно променял бы свой помпезный генеральский китель с красивыми погонами, расшитыми золотой нитью, на многократно застиранную, затертую и заношенную «в хлам» курсантскую ХБшку, лишь бы вернуться в бессовестно-беззаботную молодость.

И сбросив с себя всю показную напыщенность и важность — неизменные атрибуты высокой должности и наплевав на обрыдло-занудную кабинетную рутину, с молодецкой удалью и разухабистым юношеским азартом, поучаствовать в каких-нибудь головокружительных приключениях — в тушении пожара, например (про расхищение цистерны «Агдама» опять же скромно промолчу).

Крепко пожимая нам руки, начальник училища приветливо улыбался и тихо говорил.

— Спасибо, ребята! Порадовали старика, так держать! Молодцы парни! Молодцы! Спасибо, орлы!

Затем, степенно поднявшись на трибуну, генерал вновь принял «уставное» суровое выражение лица и с металлом в голосе громыхнул над притихшим плацем.

— А сейчас мой заместитель по политической части полковник Боргударов зачитает официальное письмо, присланное в адрес командования училища из Министерства путей сообщения СССР. Слушайте внимательно и гордитесь, что вместе с вами учатся эти славные и ответственные парни! Берите с них повсеместный пример и старайтесь хоть чуть-чуть походить на них! И тогда я могу с чистой совестью спокойно уходить на заслуженный пенсион, ибо лично меня переполняет чувство полного удовлетворения за проделанную работу и отеческая гордость, что эти курсанты — воспитанники именно нашего училища ВВС. Итак! Слово предоставляется полковнику Боргударову.

«Политический» полковник подошел к стойке с микрофонами и, медленно развернув противно шуршащий листок бумаги, с чувством, с толком и профессионально играя интонацией, завел долгоиграющую агитационо-помпезную песню.

— В благодарственном письме от руководства МПС СССР, за подписью ЛИЧНО САМОГО заместителя министра на имя командования нашего училища ВВС, выражается искренняя и горячая благодарность за воспитание достойной смены, которая в скором времени вольется в стройные и монолитные ряды офицеров доблестной Советской армии. Руководство МПС СССР абсолютно уверено, что курсанты нашего краснознаменного и орденоносного училища в трудную минуту для окружающих их людей, для своей страны, для своей Родины — Союза Советских Социалистических Республик, сразу и все как один, решительно встанут плечом к плечу, мужественно преодолевая любое проявление постыдного страха и презрев личные интересы, будут надежной опорой… и т. д. и т. п. … еще на добрые полчаса.

Весь личный состав училища обреченно замер в монолитном строю на огромном плацу, благоговейно внимая каждому слову зажигательной речи, а за нашими спинами, взгромоздившись на отделанную белым мрамором трибуну, заливался соловьем партийный рабочий — замполит училища полковник Боргударов.

Хорошо поставленным голосом, с правильной литературной дикцией достойной диктора центрального телевидения, он мощно вливал в благодарные уши курсантов, бесконечный словопоток, щедро насыщенный возвышенной патетикой пропагандисткой направленности. В коротких паузах, необходимых для физиологической вентиляции натруженных легких, работающих в авральном режиме, полковник периодически эмоционально потрясал в воздухе «гербованной» бумагой из незабвенного МПС СССР, призывая в авторитетные свидетели искренней правоты своей эпохальной речи, не иначе как все МПС СССР в целом.

Блин, вот умеет же привирать красиво, фиг докопаешься! Могу поспорить, что в том письме не было и половины того, что наплел наш краснобай-сказочник зам. генерала по политической части — Ганс Христиан Андерсен доморощенный. А куда деваться, работа такая! Профи… не зря свой «хлеб с маслом» кушает и «какавой» запивает! Эх, учиться у таких надо, если хочешь быструю и непыльную карьеру в уютных штабах делать — подальше от «любимого» личного состава и боевой техники! Блин, ну заткнулся бы что ли?! Неуютно как-то на плацу торчать! Отпустите за ради Бога в родную роту, дайте в строю среди ребят затеряться… неудобно как-то все это…

Но мы продолжали стоять перед всем личным составом училища, 4-мя неподвижными столбами, глупо улыбались и рассеянно вертели в руках маленькие пластиковые коробочки с часами «Победа». Честно сказать — совсем неловко стоять перед почти 3-х тысячным строем себеподобных, врожденная скромность там и все такое… Тем более, каждый на тебя пялится как на «чудо-юдо» какое-то.

Герои, ратиборы, огнеборцы, куда деваться?! Надо же, как вдохновенно замполит вворачивает красивые и непонятные слова. Мде, в красноречии полковнику Боргударову не откажешь, язык то «без костей», не иначе.

Пока над плацем носилось эхо восторженно-громогласных речей, в моей памяти, словно цветные картинки из детского калейдоскопа, всплывали все наиболее яркие обстоятельства и хронологические подробности свершения нашего «эпохального» подвига…

— Санька, Леля, собирайтесь! Сейчас шустренько двигаем в баню, а потом в чепок (буфет) заскочим, надо съестным максимально затариться, в караул сопровождения завтра едем (караул сопровождения — группа вооруженных военнослужащих, сопровождающих груз военного назначения, который перемещается по стране на достаточно длинные расстояния).