Алекс Сидоров - Афганские истории

Толпа призадумалась, чего этот «лазутчик, с улыбкой счастливого идиота» старательно вынюхивает? А не послать бы его на… или лучше в… Потом все же элементарное любопытство взяло верх.

— Ну давай, озвучивай, чего там в блокнотик свой «вражеский» поназаписывал!

Юджин пошелестел бумажками, и смешно оттопыривая губы, начал старательно проговаривать.

— Ну и *уй ли?!

— А ни *уя!

— Совсем ни *уя?!

— Я что *уёво объяснил?!

— Ну и *уй с ней!

Закончив вещать, америкос с прилипшей к хавальнику ослепительной улыбкой, старательно вглядывался в одухотворенные лица офицеров, ушедших в глубокое раздумье. Наконец, наземный техник самолета капитан Белкин задал уточняющее-наводящий вопрос.

— А кто из наших мужиков разговаривал?!

Офицер американской армии Юджин Колесофф показал рукой на двух техников, тянущих по стоянке «аки бурлаки на Волге» тележку с КПА (контрольно-проверочной аппаратурой) к самолету Ан-72.

Белкин почесал щетину на небритом подбородке и, слегка прищурив глаза, авторитетно выдал следующее.

— Все просто! Парни проверяют настройки на двигателях, а 4-метровые стремянки все заняты. Вот один у второго и спрашивает: "Стремянку достал?!" Тот отвечает: "Нет, никто не дает, типа самим надо!" Тогда слышит в ответ: "Ничего в принципе страшного и критичного, и так справимся, не в первый раз на такую высоту лазить!" Беги за вискариком, эмигрантская морда…шевели поршнями…

К слову вспомнилось! Мой старый друг и хороший сослуживец по имени Владимир в первый раз заступил дежурным по «большому» штабу. Наряд по-определению архиответственный и очень важный. Оно и понятно, не каждый день выпадает прикоснуться к великому — посидеть на дежурной табуретке за длинным прилавком «а-ля-барная стойка» с «миллионом» телефонов и посмотреть на генералов и красные ковровые дорожки.

Будучи ответственным человеком, Володя загодя тщательно побрился, подстригся, идеально погладил форму, отутюжил стрелку на брюках до состояния «лезвия бритвы», начистил обувь так, что «солнечные зайчики» от его ботинок слепили всех окружающих в радиусе километра.

Прибыв в старинный особняк, где располагался «большой» штаб, мой друг внимательно прочитал инструкцию дежурному, слегка обалдел от количества телефонов, включая «прямых» и осознавая всю ответственность перед армией и страной, заступил на пост.

Дежурство протекало ни шатко, ни валко, телефоны звонили, селектор периодически строго рявкал, генералы мельтешили мимо «барной стойки» туда-сюда, раздавая по пути ценнейшие указания налево и направо с царской щедростью. Короче, не служба, а обычный штабной дурдом. Количество записей в рабочем журнале росло и множилось, но Володя справлялся, т. к. будучи главным передаточным звеном, нисколько не робея, «ловил» адресатов прямо в коридоре и нагружал носителей красивых штанов «ценной» информацией, ни сколько не тушуясь их важного вида и внушительных объемов.

Так прошел весь день и постепенно штаб начал пустеть, офицеры и генералы потянулись к выходу — домой и баиньки. Набираться, так сказать, силушки для грядущих подвигов.

Поздно вечером Володю по «прямому» телефону вызвал к себе в кабинет САМ!

Вова взбодрился и, приняв «идеальный» внешний вид и «уставное» выражение лица, отворив тяжелую дверь, вошел в огромный кабинет.

САМ сидел в кресле и разговаривал по телефону. На секунду прервавшись, он подозвал Владимира и, прикрывая трубку рукой, озвучил следующее.

— Любезный, посмотри пожалуйста в коридорах, нет ли где кота?! Он мне очень нужен.

Озадачив дежурного офицера неожиданным распоряжением, САМ вернулся к телефонному разговору, а Володя недоуменно почесывая подбородок, вышел из кабинета.

— Хм!

"И зачем САМому кошка?! Может устал старикан за день, перенервничал на ответственном посту, решая массу архиважных вопросов и теперь хочет с лохматой животиной пообщаться, подкормить скотинку или просто по шкурке погладить, статическое напряжение снять и в умиротворенную гармонию вернуться?! ХЗ?! Его блажь! Хочет кота, найдем! Возьмем за шкирку и доставим в целости и сохранности блохастую тварь…"

Короче, Вовчик тупо оббегал все коридоры штаба с «кис-кис-кис», но тщетно, ни кота, ни кошки нигде не встретил. Проклиная в душе «бродячую тварь», пропадающую незнамо где, Володя пришел каяться и отдаваться на великодушие САМого.

— Прошу прощения, но Ваше распоряжение выполнить не смог, товарищ САМ. В здании штаба никаких кошек не обнаружено! Может загулял мерзавец, весна на дворе — март месяц! Кот скорее всего некастрированный, вот и подался в бега? А если это кошка, то ее никакой силой не удержишь, могла мимо дежурного по КПП незаметно прошмыгнуть. Извиняйте, товарищ САМ! Еще поискать?

Владелец огромного кабинета сначала долго и непонимающе смотрел на дежурного офицера, а затем зашелся в приступе громогласного хохота. Когда САМ, утирая слезы, перестал «кататься по полу», то Вовчик с ужасом услышал и осознал, что его просили найти не «кота драного», а генерала Кота, который в своем кабинете в данный момент отсутствовал и на телефон не отвечал. Поэтому и был озадачен дежурный офицер «пошерстить» по штабу (в надежде, что Кот идет по коридору), т. к. дежурный по КПП однозначно утверждал, что машина генерала Кота стоит в гараже, и никуда не выезжала.

Стоит отдать должное, САМ оказался мужчина с юмором и, не переставая похохатывать, отпустил Вовчика с миром, пообещав, что его предположения о загулявшей кошке (возможно кастрированной) останутся неведомыми для владельца фамилии «Кот».

Тем не менее, Володе немного взгрустнулось и он решил более углубленно пролистать телефонный справочник, дабы исключить подобные «залипухи» на будущее.

Глубокой ночью раздался «междугородний» телефонный звонок и «клюющий носом» Володя поднял трубку. Оказалось, что позвонил «мужик» с Кубы и на приличном русском языке попросил передать привет своему знакомому генералу — САМому, с которым пересекался на острове Свободы во времена «молодости» и сообщал, что у него сменился номер телефона.

Вовчик записал новый номер кубинского абонента и пообещал донести информацию до САМого в целости и сохранности.

Кубинец оказался словоохотливым дядькой, к тому же посетовал на отсутствие полноценной практики «русского языка» и провисел на телефоне около часа, практикуясь на полусонном Володьке.

Мой дружок откровенно зевая (сказывалась колоссальная разница во времени, естественно), начал представлять своего невидимого собеседника и спонтанно зарисовал на чистом листе в дежурном журнале остров Свободы со всеми подробностями. А на самом острове «художник-любитель» изобразил кривую пальму и здоровенного негра со зверским выражением лица, с голой жопой и отвисшими яйцами. А также с торчащими в разные стороны пальмовыми листьями вместо трусов, с обглоданной костью в носу, всего в бусах и браслетах. Живописный ниггер энергично карабкался по тонкому стволу кривой пальмы за связкой спелых бананов…