Карен Налбандян - Исторические байки

Родилась в семье состоятельных родителей. Отец Луизы был известным гинекологом. В 1858 году он становится профессором и заведующим кафедрой акушерства и гинекологии Цюрихского университета. Домом для семейства Бреслау становится Швейцария. В 1866 году профессор Бреслау неожиданно умирает от стафиллококковой инфекции, заразившись в процессе вскрытия трупа.

После смерти отца Луизу отправляют учиться в женскую школу на Боденском озере – в надежде, что это облегчит её астму. Считается, что именно долгое пребывание в женской школе разбудило её талант. В конце XIX века для молодой девушки из богатой семьи подходящим считалось домашнее образование, включавшее в том числе, рисование и игру на пианино. Эти занятия одобрялись, как подобающие достойной супруге и матери семейства. Профессиональная карьера была редкостью и зачастую преследовалась. Луиза берёт уроки рисования у швейцарского художника Эдуарда Пфайфера (1836-1899) и к 1874 году приходит к выводу, что должна покинуть Швейцарию, если желает осуществить свою мечту стать настоящей художницей. Одним из немногих мест, где могли обучаться в то время женщины, была Академия Жулиана в Париже.

В Академии Бреслау привлекает к себе внимание преподавателей и вызывает зависть некоторых однокурсниц, например Марии Башкирцевой. В 1879 году Луиза оказывается единственной студенткой Академии Жулиана, допущенной к дебюту на Парижском салоне. Вскоре после этого Бреслау меняет имя на Луизу Катерину, открывает собственное ателье и становится регулярной участницей и медалисткой ежегоднего Салона. Её успех и благожелательные отзывы критиков обеспечивают ей многочисленные заказы от состоятельных парижан. Впоследствие она становится третьей женщиной и первой иностранкой удостоенной Ордена Почётного Легиона.

Со временем Луиза получает признанием таким известных в наше время деятелей, как Эдгар Дега и Анатоль Франс.

Большую роль в жизни Луизы сыграла Мадлен Циллхардт, вместе с которой они прожили около сорока лет. Мадлен, однокурсница Луизы, стала её музой, моделью и многим другим.

В годы Первой Мировой войны Бреслау и Циллхардт продолжают жить в своём доме в пригороде Парижа. Несмотря на немецкое происхождение, Бреслау остаётся лояльной Франции, пишет многочисленные портреты французских солдат, направляющихся на фронт. После войны Бреслау отходит от публичной жизни, продолжая писать натюрморты цветов своего сада.

Луиза Бреслау умирает в 1927 году после долгой тяжёлой болезни. Большую часть её состояния по завещанию унаследовала Мадлен Циллхардт.

Луиза Бреслау похоронена рядом со своей матерью в маленьком городке Баден (Швейцария)

"Экипаж "Меконга" помните? Когда Матвеев встречает Фёдора Соймонова:

Оглянулся и увидел за соседним столиком высокого загорелого моряка средних лет. Моряк широко улыбнулся, взял свою кружку и решительно подошел к Федору.

– Точно, поручик Матвеев! Неужто жив, тезка?

– Федор Иваныч! Вот не чаял увидеть!

Это был Федор Иванович Соймонов, гидрограф и картограф, знаменитый (не в свое, а в наше время) исследователь Каспийского моря.

– Да тебя ж хивинцы зарубили! Не верю, чаю – призрак твой, фантом, пиво пьет и табак курит! Как, откуда? Изволь, немедля рассказывай.

На дворе 1730-ый год. Соймонов только что закончил картирование Каспийского моря и переведён в Балтийский флот. В этом же году будет назначен прокурором в Адмиралтейств-коллегию. Следующие 10 лет будет делать карьеру. Будет участвовать в блокаде Данцига и вести переговоры с ханом Калмыцкой орды Дундуком, причём хан признает себя вассалом императрицы и пошлёт в русскую армию 10 тыс. калмыков.

Потом – 1740, Анна Иоанновна. Арест по делу А.П. Волынского. Федор Иваныч никого не сдаст и заработает себе смертный приговор. Приговор в последний момент заменят на наказание кнутом и ссылку в Сибирь в вечную каторгу.

После прихода к власти Елизаветы Петровны будет прощен, но останется жить в Охотске, поступит на службу во флот.

В 1753-ем будет руководить Нерчинской экспедицией; будет путешествовать, составит подробный план и опишет берега Амура.

В 1757 бывший зэк будет назначен Сибирским губернатором (для тех, кто понимает – практически неограниченная власть над территорией побольше всей Европы).

Умрёт в глубокой старости (98 лет) сенатором и в чине действительного тайного советника.

Вспоминается в связи с этим биография его современника – лет всего на 30 старше.

Тот правда был врачом, а не географом, но все остальное…

Тоже в молодости служил во флоте, тоже воевал.

Тоже оказывается вовлечен в политику, бывает арестован и тоже никого не сдаёт. Тоже будет приговорён к смертной казни с последующей заменой на ссылку.

Впоследствие тоже будет много путешествовать, возглавит экспедицию и в 1689 году после серии услуг, оказанных короне, и смены правящей династии заслуживает полное прощение и поступает на королевскую службу.

Тоже станет губернатором того самого места, где отбывал ссылку.

Капитан Блад.

Если вдуматься, то "как закосить от армии" – тема столь же вечная, как, например, любовь. Встречается она даже в древнейших источниках человечества.

Вспомним, например, как косили от призыва двое известнейших людей.

Первый только-только женился, и идти служить не имеет ни малейшего желания. Что делает в такой ситуации нормальный человек? Правильно, начинает под психа косить. Вот и этот прикидывается – типа "а я буйвол, вот. Землю рыть буду – буйвол". И роет. Пашет, то есть. Впрочем, в призывной комиссии тоже не лохи сидят. После изящно проведённой психиатрической экспертизы призывник признаётся годным и отправляется служить. Впрочем, следует отметить, что на психиатра он некоторую обиду затаил, что сказалось на здоровье того самым пагубным образом.

Второго – совсем ещё мальчика – от армии прячет мать. Но тут уже на сцене появляется наш первый персонаж, с ещё одной весной темой: "Раз мне откосить не удалось – НИКОМУ НЕ ДАМ!". Призывника находят, забривают и увозят.

А если кому требуются подробности – так всем читать "Илиаду". И про Одиссея, и про Ахилла

1542 год. Три португальца терпят крушение у берегов острова Танэгасима. Европейцы оказываются в Японии. У европейцев имеются аркебузы. Японцы с огнестрельным оружием незнакомы и, теоретически, должны с воплями валиться ниц при первых же выстрелах.

Но это теоретически. На практике в стране уже кучу лет идёт война и всё, что напоминает оружие, вызывает не испуг, а совсем наоборот – интерес, причём исключительно прикладной. Местный даймё получает исчерпывающий доклад: