Гаральд Бергстед - Праздник Святого Йоргена

На южном солнечном склоне расположился аристократический квартал с роскошными дворцами первосвященников, обрамляющими великолепную Супружескую аллею. Аллея эта начинается на площади, где высится старинный мрачный дворец великого гроссмейстера, и ведет к собору Йоргена, что стоит посреди священной рощи. Западнее рощи находится площадь Капитула, на которой высится позорный столб. Еще дальше на запад идет переулок Капитула; он соединяется с переулком Роз, а там уж начинаются сады.

И наконец, на западном склоне приютился настоящий старый Йоргенстад с извилистыми переулками и мрачными, зловещими закоулками. От площади Йоргена спускается зигзагами переулок Первосвященников. Он проходит вдоль стены, скрывающей от посторонних глаз сад гроссмейстера, мимо источника святого Йоргена и возле каменоломни соединяется с Курфюрстовой дорогой, которая делает несколько поворотов и исчезает между горами. Переулок Роз пересекает переулок Первосвященников, поворачивает на юг, соединяется с переулком Капитула как раз напротив дворца главного секретаря, проходит мимо площади Капитула и заканчивается возле собора. Дворец секретаря, так называемая «башня», был одним из самых старинных и красивых зданий в городе.

На северо-западном склоне между источником и лестницей Горюй возвышается Виселичный холм. От виселицы к площади Йоргена ведет узкая тропинка, так называемая «Тропа обреченных».

Предание о Йоргене гласит, что триста лет назад шайки разбойников непрерывно грабили город и его окрестности. Бедняки все больше нищали, а люди знатные, как это ни странно, все богатели и богатели. Они понастроили себе великолепные дворцы, которые буквально ломились от награбленного добра и драгоценностей.

И тогда благочестивый Йорген стал заступником простого люда. Он обнаружил, что городская знать вступила в тайные сношения с разбойниками, которые грабили народ. Почти все, что они отбирали у бедняков днем, ночью свозилось в подвалы и кладовые богачей. Йорген поднял голос в защиту простого народа; на улицах и площадях он гневно разоблачал вероломство знати и богачей.

Взбешенные богачи устроили заговор против Йоргена. Когда Йорген справлял свадьбу, они дождались ночи и окружили его дом, размахивая мечами и факелами. Однако молодой Йорген спрыгнул с брачной постели и вырвался из рук врагов. Нагой и окровавленный, он бежал вниз по северному склону горы, где теперь находится лестница Скорби, и исчез меж лачуг предместья Тополиный колодец. С тех пор его никто никогда не видел.

Разъяренные богачи нашли лишь окровавленный жилет Йоргена и повесили его на позорный столб, который и по сей день стоит на площади Капитула.

Но послушайте, что было потом! Наутро, когда взошло солнце, свершилось великое чудо: жилет исчез, а на его месте оказался дорогой, вышитый шелком свадебный плащ, весь забрызганный кровью.

И словно чья-то карающая десница вдруг опустилась на высокомерную знать и богачей; они покрылись язвами, стали тяжко болеть, а их маленькие дети умирали, исходя криком. Бессмысленно богачи призывали лекарей и знахарок: ничто не помогало.

И лишь тогда знатные господа поняли, какой страшный грех они содеяли. В роще, неподалеку от позорного столба, они воздвигли в честь святого Йоргена красивый собор и повесили в нем святой плащ. В соборе они устроили брачный покой и препроводили туда с великими почестями невесту Йоргена, дабы она ожидала там своего жениха. Потом были избраны семь знатнейших мужей города, которые образовали так называемый соборный капитул: они получили строгий наказ хранить плащ до того самого дня, когда святой изволит вернуться в свой родной город. И что же! Язвы исчезли, болезней как не бывало, и с той поры словно чья-то невидимая рука оберегает город от всяких напастей.

Безгрешной Йорген так и не вернулся домой, однако его невеста жила в соборе до самой смерти, и когда она испустила дух, самая прекрасная и благородная девица города стала невестой Йоргена и поселилась в соборе, ожидая возвращения своего жениха… Так продолжается и по сей день.

Любой год в день Йоргена святой, запятнанный кровью плащ выносится из собора для всеобщего обозрения. Об этом даже поется в песне:

Триста лет прошло с тех пор, как Йорген бежал из города. За эти триста лет Йоргенстад превратился в один из самых знаменитых центров паломничества.

Круглый год тысячи богомольцев стекаются сюда, чтобы поклониться святым местам, однако самая великая толчея здесь бывает в тот день, когда из собора выносят плащ. Пять курфюрстов и два кардинала со свитою оказали празднику честь своим присутствием, о чем свидетельствуют мемориальные доски, укрепленные на стенах постоялых дворов, где останавливались высокие гости. И да живет в веках имя старого епископа Домпапа, седовласого скальда Йоргенстада, который посетил праздник на восемьдесят девятом году жизни, а через полтора года скончался от трясучки!

Итак, на праздник святого Йоргена всегда собирались несметные толпы народу; однако в те годы, когда предстояло назначение новой соборной невесты, здесь творилось нечто совсем невообразимое.

В праздник, о котором идет речь в настоящей книге, и должно было произойти это знаменательное событие.

Высокое положение невесты святого Йоргена давало ей многие преимущества: брачные покои в соборе, постоянное место в церкви, золоченую карету и весь доход от поместья, расположенного к югу от Милицейской дороги. Когда невеста Йоргена ехала куда-нибудь в золоченой соборной карете, все вокруг замирало, а крестьяне и горожане соскакивали с повозок и почтительно стояли, пока ее святейшество проезжало мимо. Предназначению новой невесты предшествовали яростные стычки между знатнейшими семьями города. И не удивительно! Ведь у невесты Йоргена была лишь одна обязанность: жить в соборе и хранить целомудрие до самой смерти. Но не всем это удавалось. Как гласит история, у благородной Аннатомины фон Корпенштайн был найден в спальне кавалер. Обоих примерно наказали: легкомысленную Аннатомину и ее кавалера зашили в мешок и бросили в ров, который с той поры называют «Брачный пруд».

В дальнейшем подобные происшествия не повторялись, ибо невесту все чаще выбирали из числа умудренных годами старых дев, принадлежащих к самым аристократическим семьям.

Высокородные претендентки на руку и сердце святого Йоргена вели между собой ожесточенную, хотя и неприметную для постороннего глаза борьбу. Как следует из Записей, хранящихся в городском архиве, две благородные старые девы — Марта фон Скрэп и Мэтта Эддерворм испустили дух в один и тот же день, послав друг другу в знак дружбы отравленные вишни и другие маленькие знаки внимания.