Н. Тэффи - Юмористические произведения

Активное использование жизненных наблюдений составляет одну из наиболее характерных черт писательской манеры Тэффи. Возьмем, к примеру, рассказ «Взамен политики» — для читателя, особенно современного, казалось бы, — одно из самых «выдуманных» произведений. Однако ситуация, описанная в нем, в значительной степени «срисована» с вечеров у Федора Сологуба, где игра эта (почему «до-сви-дания», а не «до-сви-швеция» и т. п.) была очень популярна.

В первой книге «Юмористических рассказов» еще довольно много «политики». Но Тэффи не интересуют крупные государственные деятели, герои ее произведений — рядовые люди, в чью жизнь вторгается политика — грозная сила, перемалывающая всех и вся. В рассказе «Модный адвокат» писательница показывает, как безобидный журналист Семен Рубашкин, привлеченный к судебной ответственности «за распространение волнующих слухов о роспуске первой Думы», стараниями защитника, взявшегося за дело «из принципа», превращается в опаснейшего политического преступника, чуть ли не члена Боевой организации эсеров. В результате публика встречает адвоката, произнесшего пламенную революционную речь, — овацией, а ничего не понимающий Рубашкин приговаривается судом к смертной казни.

До абсурда доводится комическая ситуация в миниатюре «Политика воспитывает», где описывается визит в столицу провинциального дяденьки. На вокзале он первым делом идет «обыскиваться» и обижается, что никто не хочет произвести досмотр: «Разленился народ». Дома дяденька, услышав звонок в дверь, тут же достает паспорт и велит всем руки поднимать. А затем, услышав на концерте декламацию стихотворения, показавшегося ему крамольным, в панике уезжает. На анекдоте построен и рассказ «Корсиканец», главные герои которого — шпик, мечтающий дослужиться до провокатора, и жандарм, переживающий за «качество» работы и «честь» заведения.

По-другому сделаны рассказы, персонажи которых—гимназисты — играют в политику, подражая родителям. Перенося взрослые разговоры в мир детей, Тэффи добивается пародийного эффекта. Комическая серьезность ребят, играющих в митинги и собрания, подчеркивает комизм псевдосерьезных взрослых. Показывает писательница и разрушительное действие на детские души безнравственных по сути политических отношений. Так, в рассказе «Политика и наука» гимназист тщетно пытается вызубрить названия множества партий, возникающих в стране, а его младший брат жалуется, что получил кол по закону божьему. В сценке, на первый взгляд лишь высмеивающей сложные аббревиатуры, удается обнажить противоестественность ситуации, когда политическая терминология учится с гораздо большим энтузиазмом, нежели христианские десять заповедей. Аналогичный прием использован в рассказе «Переоценка ценностей». Собрание первоклассников в какой-то степени пародирует митинг. Никто не слушает остальных, все кричат и даже потихоньку воруют, ведут «пратакол засидания» и, наконец, выдвигают «протест против запрещения класть на стол свои оконечности» и требуют «переменить мораль, чтоб ее совсем не было».

Сборник, довольно разнородный и по характеру комического, и по качеству исполнения, тем не менее, сразу вывел Тэффи в ряды самых читаемых русских писателей. Значительной была и поддержка критики. Причем особенно важно, что рецензенты назвали лучшими рассказы, в которых проявилась в наибольшей степени индивидуальность писательницы. «Автору гораздо больше удается изображение простой обыденщины и мелочей семейного быта, — говорилось в «Ежемесячных приложениях к «Ниве». — Живость фантазии, тонкая наблюдательность и блестящий диалог — неотъемлемые черты творчества Тэффи, и в этой милой книжке они сказались во всей своей силе» (1910, № 9).

Столь же благожелательными были и другие отзывы в печати. Вл. Кранихфельд в «Современном Мире» писал: «Правильный и изящный язык, выпуклый и отчетливый рисунок, умение несколькими словами характеризовать и внутренний мир человека, и внешнюю ситуацию выгодно выделяют юмористические рассказы Тэффи из ряда книг, перегружающих наш книжный рынок» (1910, № 9). А. Измайлов в «Биржевых Ведомостях» отмечал в ее миниатюрах «комизм характеров, юмористику подлинных жизненных мелочей» (1910, 12 июля). М. Кузмин в «Аполлоне», высоко оценив рецензируемую книгу, заявил: «Мы не знаем, будет ли автор пробовать свои силы в других родах прозы, но и практикуя этот, он может дать приятный вклад в подобную литературу, имея наблюдательность, веселость и литературный язык» (1910, № 10).

Убедившись в правильности своего пути в литературе, писательница выпускает новый сборник, где о любом из рассказов сразу можно сказать — это рассказ Тэффи. «Человекообразные» — так называется предисловие, открывающее книгу. Эта миниатюра стала «манифестом» Тэффи, предопределила тематику и проблематику ее творчества на долгие годы. Предисловие писала юмористка, но оно внутренне серьезно. Серьезно настолько, что цензура никак не отреагировала на цитаты из Библии, вставленные автором в текст «юмористического» произведения.

В рассказах действуют вроде бы обыкновенные люди, да и ситуации, в которые они попадают, ничем не удивительны. Но все же постоянно чувствуется, что чем-то герои Тэффи отличаются, что-то в них «не так». Они совсем «как люди», и, чтобы стать людьми, им не хватает лишь одного, но самого главного — «искры Божьей». Об этом и говорится в предисловии ко второй книге. Человека создал Бог; человекообразные появились из «кольчатых червей», «девятиглазых с дрожащими чуткими усиками», в результате эволюции. Тэффи остроумно переосмысливает -две — «версии» происхождения людей, превращая предисловие в «теоретическое обоснование» книги. И, знакомясь затем с рассказами, читатель неожиданно убеждается, что лица, его окружающие, — это лица человекообразных; разговоры, которые он слышит ежедневно, — настолько привычные, что можно предсказать каждую следующую реплику, — разговоры человекообразных.

Как же отличить людей от приспособившихся «кольчатых червей»? И чего никогда не сможет добиться человекообразное? Оно не может творить, не знает любви, «не понимает смеха». Мало того: «Оно ненавидит смех, как печать Богана лице души человеческой». А самое опасное состоит в том, что человекообразные перешли в наступление на людей и опутали их жизнь своими щупальцами: «Они притворяются теперь великолепно, усвоили себе все ухватки настоящего человека. Они лезут в политику, стараются пострадать за идею, выдумывают новые слова и дико сочетают старые, плачут перед Сикстинской мадонной и даже притворяются развратниками Они крепнут все более и более и скоро задавят людей, завладеют землею».